«Священная конгрегация доктрины Веры» располагалась в монастыре иезуитов на улице Сан-Бернардо. Там меня должны были пригласить на приём к Главному инквизитору кардиналу Франсиско де Сантьяго. Обозрев окрестности, я вернулся обратно в гостиницу и плотно поужинав лёг спать.

На следующий день, взяв рекомендательное письмо от Роберто Беллармини, направился к кардиналу. Придя к монастырю, я был приглашён, после проверки и стал ожидать в приёмной, когда обо мне доложат. После двухчасового ожидания меня допустили сначала к настоятелю монастыря, а потом уже и под испытующие очи кардинала.

— Ваше Высокопреосвященство, я прибыл к вам по вашему вызову.

— Кто ты, благородный юноша? — спросил у меня старик с пронзительными чёрными глазами, худощавый, среднего роста и с руками, покрытыми узлами синих вен. Его волосы, убелённые сединой, выбивались из-под красной биретты неровными прядями. Красная кардинальская шапочка, похожая на четырёхугольный берет, лежала на голове кардинала, почти полностью покрывая его голову.

— Я — виконт Эрнандо Хосе Гарсия-и-Монтеро, рождённый в Панаме и окончивший академию духовных искусств факультета морской инквизиции в городе Толедо.

— Да, мне говорили о вас, — понимающе качнул головой кардинал, сказав это тихим и глухим голосом. — Вы привезли с собой рекомендательное письмо?

— Да, конечно! — я передал письмо через находившегося здесь монаха.

Кардинал взял и вскрыл письмо. Быстро пробежав глазами, он отдал его обратно в руки монаху.

— Что же, у вас очень хорошие рекомендации. И у вас есть корабль?

— Есть, но это небольшая тартана, экипаж в количестве всего лишь пятнадцати человек и одну пушку. Нападать на пиратов с этим кораблём будет верхом глупости.

— Так что же вы тогда хотите, виконт? Церковь не владеет собственными военными кораблями и торговыми тоже.

— Я готов, Ваше Высокопреосвященство, продать тартану и заказать себе в Амстердаме превосходный фрегат средних размеров, чтобы с его помощью бороться с пиратами в Средиземном море. У меня есть на это деньги, которые я добывал, как мог.

— То есть, вы готовы поднять над собственным фрегатом флаг морской инквизиции и сражаться на нём на благо Испании и католической церкви?

— Да, Ваше Высокопреосвященство, так и есть.

— Радует, что ваша вера сильна, но в то же время я никогда не поверю, что у вас нет в этом и своей корысти. Человек слаб, и он всегда желает достичь какого-то положения или богатства. Так что же движет именно вами, идальго?

— Прежде всего месть! Пираты принесли мне неисчислимые страдания, убив мою мать и пытаясь убить меня. Потом, я хотел бы быть первым, но скорее всего окажусь единственным на этом поприще. Но всё равно я буду долгое время бороться с пиратством, пока не смогу ограничить его хотя бы немного в определённом регионе. Ну и последнее, я бы хотел сбывать найденные у пиратов и корсаров товары в портах под покровительством святой церкви, отчисляя на её нужды определённый процент.

— Юноша, а вам точно восемнадцать? — прищурил глаза кардинал.

— Насколько я помню себя, то да.

— Весьма поразительное здравомыслие! То есть вы хотите всё поставить на карту и выиграть или проиграть?

— М-м-м, скорее нет, чем да.

Кардинал откинулся на спинку кресла и еле заметно улыбнулся, а потом, проговорил:

— Признаться, я сильно удивился, узнав о вас, и долго колебался. Сейчас же услышав и увидев вас, я всё же склоняюсь к мысли, что церкви стоит попробовать этот вариант. Если вам всё удастся, то выиграет и церковь, а если вы проиграете, то церковь останется непричастной. Это весьма разумно. К тому же, засилье пиратов в Карибском море превышает все мыслимые и немыслимые пределы. Вы, виконт, я так полагаю, хотите начать наводить порядок сначала в Средиземном море?

— Да.

— Это понятно, но в случае успеха вам придётся покинуть его и переместиться в Карибское. Там нам нужны весьма решительные люди и вы, надеюсь, сможете наладить морскую оборону всего побережья Испанского Мэйна.

— Несомненно, Ваше Высокопреосвященство.

— Отлично! Вам нужна помощь?

— Да.

— Как только вы приобретёте военный корабль, то вам следует сразу же известить святую инквизицию любым способом. Как только вы это сделаете, вам будут выписаны все нужные бумаги для борьбы с пиратами и корсарами. А судно тогда будет объявлено кораблём морской инквизиции. Вам понятно, идальго?

— Я благодарен, Ваше Высокопреосвященство!

— Несомненно! Кроме того, я знаю, что вы приехали для попытки получения графского титула?

— Да, Ваше Высокопреосвященство.

— Считайте, что вы его уже получили! Нам нужны преданные церкви люди не только духовно, но и материально. Вы, виконт, полагаю собрали нужную сумму денег?

— Да.

— Хорошо, церковь поможет вам уменьшить её. Ведь вам предстоит купить наилучший корабль и ещё нанять на него команду. Впрочем, в Кадисе людьми святой инквизиции будет подобран экипаж корабля. Вы сможете рассчитывать на них, как на самого себя. Это то малое, что может для вас сделать Конгрегация доктрины Веры. Идите, сын мой! И пусть Дева Мария поможет вам в богоугодных делах.

Я поклонился и по знаку кардинала, не поворачиваясь, удалился из помещения. Весьма обрадованный, я вернулся в гостиницу и уже оттуда отправил письмо в придворную канцелярию о своём прибытии. Назавтра собирался явиться и сам, а пока подготовил разные подарки из числа драгоценностей.

Кардинал обещал помощь, но пока весьма иллюзорную. Может получится, а может и нет. Жемчуг всё равно надо было продавать, если денег не хватит, но я надеялся на лучшее. И не прогадал, как оказалось впоследствии. 

Вечером мне пришло письмо из канцелярии Его Величества о том, что меня ждут в канцелярии. Ещё раз пересчитав наличность и, вынув свой нож, я решил назвать его именем собственным. Думать долго не пришлось, я назвал его «Клык». Весьма неплохое название, потому как каждый магический предмет или оружие большой силы должно иметь собственное название.

Надпись на ножнах я сделал собственноручно, начертав рунами и буквами с помощью специальных чернил. Следовало тут же назвать и абордажную саблю. Задумавшись, я начал перебирать в голове всяческие названия, пока не остановился на одном, решив назвать саблю именем «Шторм». Тоже название было понятным.

Утром следующего дня я уже был в королевской канцелярии.

— Вы сеньор виконт Эрнандо Гарсия?

— Да, он самый.

Канцелярист с титулом барона и в пышном парике обильно посыпанным пудрой, задумчиво водил пером по моему рекомендательному письму. Дочитав до конца, он продолжил.

— М-м-м, мы рассматриваем вас на получение титула графа. Интересно. А у вас большие связи, молодой человек! Согласно полученным бумагам, мы рассмотрели ваше ходатайство и признали его правомерным — это для вас хорошая новость. Но есть и плохая. У нас возникли чисто канцелярские сложности с присвоением вам графского титула… — и чиновник выразительно поднял на меня глаза. Честные-пречестные глаза.

Взгляд был очень красноречив, и я понял, что он имел в виду.

— Несомненно, трудности будут всегда! — я вежливо улыбнулся. — И, чтобы их как можно быстрее решить, я хотел бы вам предложить небольшой подарок.

Лёгкий маленький кошель упал на стол. От удара об него из кожаного мешочка, выкатилось несколько жемчужин. Рука барона цепко подхватила их и поднесла к глазам.

— Да, сложности есть, но они решаемы! Думаю, я всё решу в течение дня. А дальше ваше прошение пойдёт моему начальнику, и я не знаю, сколько времени он будет его рассматривать. Вы же понимаете меня? — и чиновник повторил свой требовательно-невинный взгляд.

Да уж, мастерство не пропьёшь. Одним взглядом всё сказал, и второй мешочек, чуть больше первого, был выложен мною на стол. Чиновник, быстро заглянув туда, удовлетворился осмотром и проговорил.

— А с вами приятно вести дела. Не далее, как завтра мы передадим ваше ходатайство, но скорее всего король не будет им заниматься лично, а предоставит это право одному из своих придворных. Обычно этим занимается герцог Эспиноза, но он сейчас болен, и ваше прошение скорее всего попадёт в руки маркиза де Тораль.