- Это поганцы, Ленон. По-ган-цы.

Ленон раньше, конечно и подозревал, что название не всегда соответствует тому, что предмет представляет собой в действительности, но в этом случае он убедился скорее в обратном.

- Это мутанты? - все же решил уточнить он.

- Я бы на твоем месте так резко не выражался, но своему названию они соответствуют, - ответил Гаузен. - Да ты сам же видел. Мелкий, подлый, с сероватой кожей… Одно слово – поганец! Зубы некрупные, но острые – у одних как иглы, у других – будто кинжалы. Да и когти у них тоже не попадись лишний раз!

Услышав столь полезную информацию о неизвестном ранее человечеству биологическом виде, Ленон достал блокнот и захотел записать услышанное.

- На твоем месте я бы экономил бумагу, - посоветовал Гаузен. - Она у нас на вес золота.

- Но ведь золото тяжелее бумаги! – ляпнул Ленон, не зная, что на это возразить.

- Ленон, ты не мог бы не умничать хотя бы пару мгновений! Тем более поганцы умных любят. От мыслей мозг вкуснее становится, - пояснил Гаузен и будто рупор приложил ладонь ко рту. - Эй, поганцы, возвращайтесь! У моего друга мозги вкусные, как бесплатный торт!

- Ты хотел сказать «бисквитный»? – несмотря на испуг, вновь не удержался и поправил Ленон.

- Да откуда тебе знать, что я хотел? Что ты вообще знаешь о поганцах? Ты их один раз в жизни видел, и то свысока, - возмутился Гаузен и припомнил кое-что еще:

- Самое главное – они покрыты слизью, которая приманивает мух. А у пещерных поганцев слизь еще и светится в темноте, привлекая мотыльков. Но воняет она ужасно в обоих случаях. Да как ты сам не почуял?!

- Принюхиваться некультурно, - попытался оправдаться Ленон, который после отсидки на помойной куче тоже отнюдь не благоухал. Гаузен, решив рассказать о поганцах все, что ему известно, припомнил еще одну историю:

- Вообще, поганцев сложно попутать с чем бы то ни было. Они сероватого цвета, низкорослы и воняют. Но бывают случаи, когда поганцы сходят за людей. Так, один из них забрался ночью в лагерь торговцев и, пока они спали, украл у них благовония и краски. И с их помощью стал пахнуть совсем и по-другому, да и цвет кожи тоже поменял. А потом этот поганец отправился в Вейносту. Но так как говорить он толком не умел, то его приняли за идиота. И когда королю стало скучно, он отправил слуг, чтобы они нашли кого-нибудь для развлечения его благородной особы. И поганца повезли во дворец и сделали шутом. А так как придворные вообще народ поганый, то разницы никто не заметил… Ну, все что знал – рассказал, - подытожил Гаузен.

Тут юноша, закончив демонстрировать свой богатый запас сведений о здешней фауне, переключил внимание на спутника. Одежда Ленона пришла в полную негодность. Он и так порвал ее, продираясь сквозь лес. А быстрые подъем и спуск с мусорной кучи окончательно испортили ее товарный вид. И это не считая того, что он упал в грязь, когда убегал от волшебника. Да что и говорить, одежда Ленона была пошита не на длительные переходы, а скорее для сидячего образа жизни.

- И на кого ты стал похож, Ленон, - брезгливо поморщился Гаузен. – Увидела бы тебя моя знакомая портниха тетя Галатея - у нее бы сердце отказало. И в таком виде ты собрался предстать перед Салочкой? Завтра придется покупать тебе подходящую одежду. Так что твой долг передо мной еще больше увеличился.

- Но разве я не заслужил части денег от похода? - запротестовал юноша. - Я, конечно, не говорю про половину, но…

- Половину! Если бы ты пережил и половину того, что я испытал за сегодня! Хотя бы сотую часть! Забрался на какую-то навозную кучку, пока я на гору карабкался. Я расправился с чудовищем, а ты не смог одолеть даже парочку поганцев. И при том, кто тебя от них спас? Да кто тебя вообще просил выходить? Слуги должны слушаться своих хозяев!

- Но ведь я не слуга, - все еще никак не соглашался Ленон. - И мне просто захотелось попить.

- Кто же тебе мешал сделать это в таверне? Я и денег тебе оставил, - напомнил Гаузен.

- Но в таверне было только кислое молоко и вино, - попытался объяснить Ленон.

- Слуги только и делают, что наполняют себе пузо вином в таверне, пока хозяев нет. Я и сам… - произнес Гаузен и оборвал себя на полуслове. Он не хотел терять уважение Ленона.

- Что? Ты сам тоже был слугой? - мелькнула догадка в голове у Ленона.

- Я и сам… прекрасно знаю, чем должны заниматься слуги в отсутствие хозяев, - выкрутился велит.

- А как у тебя сегодня прошел день? - поинтересовался Ленон, которому не терпелось узнать о приключениях Гаузена, а тема взаимоотношений начальства и подчиненных его угнетала.

И Гаузен, не без удовольствия в голосе и некоторого самовосхваления рассказал, как ему удалось победить камедведя. Правда, для большего героизма он решил упустить момент, когда отвага почти покинула его.

- Только знаешь что? – опомнился Гаузен. – Не знаю, что тебе наговорила эта книга, но никаких сокровищ там не было! Только жалкая кучка монеток!

И Гаузен высыпал на стол деньги из кошелька, но немедля собрал их в горсть и вернул на место. Все-таки не дело было светить деньги, пускай и не очень большие, в публичных местах.

- Но я ведь помню, что книга указала, где лежат сокровища. Ты хорошо искал? – спросил Ленон. Он никак не мог поверить, что книга ошиблась, ведь, как и многие читатели газет, он верил написанному больше, чем услышанному.

- Это я-то плохо искал? Да голодная мышь искала бы в подвале засохшую корку хлеба с меньшим упорством, чем я переглядел это проклятое место. Ну, разве что они были замурованы в толще каменной глыбы…

- Об этом речи не шло, - не без сомнения произнес Ленон и, вытащив из сумки книгу, положил ее себе на колени, решив, что на столе она будет слишком заметна для окружающих.

- Сокровища были на плато на видном месте. Вот только…

- Только что! – нетерпеливо переспросил Гаузен. Возвращаться обратно ему совсем не хотелось, но еще меньше он желал, чтобы сокровища достались кому-то другому.

- Только они… - начал Ленон, сосредоточенно придвинув голову поближе к книге, чтобы разобраться в написанном. - Их уже пытались вытащить, и когда драгоценности вынесли наружу из пещеры, на них напал проснувшийся камедеведь, и воры обратились в камень… Вместе с сокровищами, - разочарованно выдохнул Ленон на последних словах.

- В камень! А как же я не догадался! А я все думал, что это за глыбы там стояли наверху?! Надо было мне их отколоть и притащить к ювелиру. Это ж я б ему объяснил, что то не простые камни, а драгоценные! – издевательски завозмущался Гаузен.

- Может, есть возможность их расколдовать? Я встречал сегодня одного волшебника, - припомнил Ленон и содрогнулся.

- И остался жив? – не прекращал глумиться Гаузен. - Только волшебника нам не хватало в помощники. Он бы нас обоих превратил в камень и забрал все себе!

- Ну, по крайней мере, ты получил новый меч. Если он такой прочный - его можно продать за приличную сумму, - предложил Ленон.

- В таком паршивом городишке хорошую сумму за него не дадут… - недовольно пробормотал Гаузен. Он уже начал привыкать к этому клинку, и расставаться с ним ему не очень хотелось. - И кто знает, что еще нам встретится на пути. К тому же, собранных монет, хоть и не хватит на пару лошадей, но на запасы еды и прочие расходы сгодится до поры до времени.

- Как скажешь. Тебе видней, - не стал спорить Ленон. Хотя вид того, как Гаузен сражался с поганцами нагнал на него немало страху, тем не менее, он понимал, что дополнительная защита в этом путешествии не помешает им обоим.

- Странно, что орудие, которым можно было убить камедведя лежало рядом с ним, - задумался Гаузен. - Те, кто оставили саблю, похоже, знали, как избавиться от чудовища.

- Гаузен, похоже, эта сабля того самого легендарного воина, - вновь посмотрел Ленон в книгу. - Он сражался ею с полчищами камедведей еще в древние времена. А когда он собрался на покой, то забрался на Облачную гору и оставил там свое оружие, сокровища и яйцо камедведя. Оно вызревает только на солнечном свете и горном воздухе… Тут много чего и не очень разборчиво…