— Зачем ждать? Почему я должен ждать, пока старый Димирджан прокаркает над нами свои слова? Я и так ее муж во всем, кроме названия. Сегодня вечером, завтра ночью, какая разница?..

Внезапно Какика снова оторвал себя от подушек, шаткой походкой вышел из зала и, громко топая, поднялся по лестнице. Как я уже говорил, дворец был не слишком фундаментальной постройкой. Поэтому все в зале, кто побеспокоился прислушаться, как это сделал я, могли услышать, что произошло потом. Тем не менее никто из гостей, даже остикан или черкесы, которые были заинтересованы в этом больше всех, казалось, не заметили внезапного ухода Какики и последовавших за этим звуков. Я все слышал, а также это слышали мой трезвый отец и два наших монаха. Внимательно прислушавшись, я разобрал отдаленные удары и короткие вскрики, невнятные приказы и слабые протесты; затем удары стали чаще и наконец слились в непрерывный ритм. Отец и монахи встали со своих мест, я тоже. Затем мы помогли подняться дядюшке Маттео, после чего все впятером поблагодарили за гостеприимство Хампига — он к тому времени уже был настолько пьян, что его совершенно не заботило, ушли мы или остались, — и направились в свои комнаты.

Следующий день мы с отцом и дядюшкой снова провели на базаре, и нас опять сопровождал управляющий Арпад. С его стороны было настоящим героизмом снова нам помогать, поскольку он, конечно же, страдал от похмелья. Но, несмотря на головную боль, Арпад ловко представлял наши интересы в нудных и затяжных торговых сделках «рука-и-рукав». Мы купили седла, седельные вьючники, упряжь и попоны, после чего велели мальчишкам с базара доставить покупки и лошадей в дворцовые конюшни и приготовить все к нашему отъезду. Мы купили кожаные сумки для воды, множество мешков с сухими фруктами и изюмом, большие сыры, сделанные на основе козьего молока и покрытые, во избежание порчи, плотными слоями воска. По предложению Арпада мы купили вещь, которая называлась kamal. Это был маленький, всего лишь размером с ладонь, прямоугольник из деревянных реек, похожий на маленькую пустую рамку от картины с привязанной к ней длинной струной.

— Любой путешественник, — пояснил Арпад, — может определить по солнцу и звездам направление на север, восток, запад и юг. Вы направляетесь на восток и сможете подсчитать, насколько вы во время путешествия за день продвигаетесь вперед. Но временами будет довольно затруднительно судить о том, как далеко на север или юг от точного направления вы отклонились. Именно об этом и поведает вам kamal.

Отец с дядей издали изумленные и заинтересованные возгласы. Арпад поморщился и осторожно обхватил свою голову обеими руками: от сильного шума ему, очевидно, стало совсем плохо.

— Арабы — язычники, — сказал он, — и недостойны уважения или восхищения христиан, но они создали это полезное изобретение. Сей прибор принесет вам пользу, молодой мессир Марко, я сейчас покажу вам, как он действует. Сегодня вечером, когда на небе появятся звезды, встаньте лицом на север и выставьте kamal на длину руки. Двигайте его взад и вперед от своего лица, пока нижняя граница рамки не ляжет на северный горизонт, а Полярная звезда не окажется прямо на верхнем крае рамки. Затем завяжите на тетиве узелок таким образом, чтобы, когда вы будете держать узелок в зубах, тетива была такой длины, дабы вы всегда могли удерживать прямоугольник на одном и том же расстоянии от глаз.

— Понятно, постараюсь, — послушно сказал я. — А что потом?

— Поскольку отсюда вы отправитесь на восток, местность впереди вас будет почти совсем плоской: таким образом, вам постоянно будет более или менее видна линия горизонта. Каждую ночь удерживайте kamal на длине узелка и располагайте нижний край прямоугольника на северном горизонте. Если Полярная звезда будет оставаться на верхнем крае, это значит, что вы находитесь на востоке от Суведии. Если звезда будет находиться ощутимо выше деревянной планки — вы отклонились к северу. Если звезда ниже планки — вы направляетесь на юг.

— Cazza beta![111] — восхищенно воскликнул дядя.

— Kamal способен на большее, — продолжал управляющий. — Отметьте на первом узелке, который вы сделаете, молодой Марко, Суведию. Затем, когда вы достигнете Багдада, установите прямоугольник в том же положении подальше или поближе к лицу — так, чтобы он уместился между северным горизонтом и Полярной звездой, — и завяжите другой узелок на тетиве на этом расстоянии, он будет отмечать Багдад. Если на всем своем пути вы продолжите так делать, отмечая снова и снова горизонт-узелок для каждого расстояния, то всегда будете знать, что идете на восток, где бы ни было последнее место вашей остановки — на севере или на юге. Так-то вот.

Посчитав, что kamal станет наиболее ценным дополнением к нашему снаряжению, мы с радостью заплатили за него после того, как Арпад и купец завершили наконец свою долгую торговую сделку; удивительное приспособление обошлось нам всего в несколько медных монет. Мы продолжили свои покупки и приобрели множество других вещей, которые, как мы думали, понадобятся в дороге. И поскольку благодаря царскому подарку остикана мы стали богатыми людьми, то даже купили в тот день несколько весьма удобных и роскошных вещичек, которые, не будь у нас мускуса, оказались бы нам не по карману.

Уже в полдень мы снова встретили некоторых участников состоявшегося накануне торжественного обеда, поскольку все собрались в церкви Святого Георгия на брачную церемонию. Если судить по изможденным лицам собравшихся и раздававшимся время от времени глухим стонам, большинство мужчин, подобно Арпаду, до сих пор еще ощущали последствия своей невоздержанности на торжественном обеде. Новобрачный выглядел хуже всех. Я, признаться, думал, что у него будет удовлетворенный, самодовольный или виноватый вид, но Какика просто выглядел более вялым, чем обычно. Невеста же была так плотно закутана, что я не смог разглядеть выражение ее лица, однако красавица мать и все остальные родственницы сердито сверкали глазами сквозь прорези в чадрах.

Церемония венчания прошла без происшествий, и два наших монаха, почти неузнаваемые в роскошных облачениях армянской церкви, умело помогали митрополиту во время службы. Затем все участники торжественной церемонии и гости толпой вышли из церкви и направились во дворец на свадебный обед. На этот раз, разумеется, и женщины-гостьи, за исключением мусульманок, тоже были приглашены принять участие в торжестве. Нас снова развлекали акробаты со своей музыкой, фокусники, певцы и плясуны. Когда вечер был в самом разгаре, митрополит вновь соединил руки новобрачных — вид у молодого мужа был не слишком веселый, да и красавица черкешенка выглядела невероятно печальной, даже если учесть, женой какого отталкивающего человека она стала. После того как митрополит произнес над ними армянскую молитву, новобрачные потащились наверх в спальню, сопровождаемые неуверенными непристойными жестами и одобрительными восклицаниями гостей.

На этот раз в зале было достаточно шумно — в основном благодаря музыкантам и плясунам, — так что даже мое любопытное ухо смогло уловить лишь отдельные звуки, которые можно было принять за сопровождавшие осуществление брачных отношений. Однако спустя некоторое время раздались тяжелые удары и кое-что еще, подозрительно похожее на отдаленный пронзительный визг, который перекрыл даже музыку. Внезапно снова появился Какика, его одежда пребывала в таком беспорядке, как будто он ее снял, а затем снова как попало напялил на себя. Он сердито протопал вниз по лестнице, вошел в зал и отправился прямиком к ближайшему кувшину с вином. Молодой муж пренебрег чашей и принялся пить прямо из кувшина.

Я был не единственным, кто обратил внимание на его приход. Думаю, что остальные гости тоже были поражены при виде жениха, который бросил невесту в первую брачную ночь, но постарались притвориться, что ничего не заметили. Однако Какика принялся громко браниться и богохульствовать — а может, просто армянские слова звучали для моего уха так грубо, что я воспринимал их именно таким образом, — и тут уж никто не смог больше игнорировать его присутствие. Черкесы снова начали недовольно ворчать, а остикан Хампиг встревоженно воскликнул что-то вроде: