Дабы запутать своих нынешних и потенциальных врагов, хоббиты основали практически в середине своих земель каменную крепость-город. С достаточно большой помпой и нисколько не скрываясь. В относительно крупную крепость они привезли много молодых и совсем юных хоббитов, которых впоследствии будут учить в новых классах. Раньше обучение в каждой деревне было самостоятельным. Подчас, даже внутри семьи. Взрослое поколение передавало знание молодежи. Столько, сколько успевали, и ограничиваясь своими довольно-таки скудными представлениями о мире. И тратили на это много времени и усилий. Просто из-за того, что хоббиты живут очень долго, не так долго, как эльфы, но вдвое или втрое дольше людей, их культура относительно развита, как и ремесленные навыки. Вместе с тем, новые времена требуют более высокой скорости адаптации, а значит, процесс передачи знаний должен происходить куда быстрее, чем раньше.
Самое лучшее образование, конечно, получают потомки более богатых семей, которые могут позволить себе нанять частного учителя — одного из мудрейших хоббитов деревни. Структура обучения в значительной мере повторяет таковую у эльфов, да, и у людей. Опытный частный преподаватель передает свои знания двум-трем ученикам одновременно, которых учит на протяжении десяти или двадцати лет, пока те не уходят в мир или не переходят к более квалифицированному учителю или наставнику в конкретном ремесле. Крайне редко у такого учителя более трех учеников, но никогда их не бывает более пяти. В классах по новой системе, которую им рекомендовал Великий друг в моем лице, от пяти до десяти дошкольников, от десяти до двадцати младшеклассников, от пятнадцати до тридцати учеников средних классов, и от двадцати до сорока старшеклассников. В будущем будут также профессиональные училища, где ведущие профессора будут читать лекции сразу сотне студентов, но у них будут небольшие группы по три-пять хоббитов, которых будет вести один наставник в конкретной профессии, выбранной студентом.
Сейчас хоббиты собирают все свои знания в истории, географии, счетном деле и других науках, которые у них имеются. Когда мне выдается свободная минутка, я изучаю записи и структурирую их в единую образовательную программу от дошкольников до старшеклассников, конечно, добавляя в нее подходящие знания с Земли. В особенности в логике, математике, физике и философии. Единая образовательная среда и одно место, где хоббитов учат всему, позволили взрослым хоббитам сэкономить много часов жизни, которые они могут использовать для работы.
Уже не осталось практически ни одного хоббита, который бы не знал об уязвимом положении своей расы, поэтому они стараются оказать всякую посильную помощь. Помимо того, что многие из них распродают свое имущество людям за золото и припасы, жертвуя все заработанное на нужды общины и армии, они начали шить защитную одежду, делать стрелы и луки, ковать оружие.
Помимо одних из лучших воинов-хоббитов крепость охраняют наемники из числа людей и гномов. Построена крепость роботами Механоида, поэтому качество кладки и защитные способности стен не вызывают сомнений. Кроме того, стены постепенно становятся толще и выше, а также строятся новые ряды стен на некотором расстоянии от старых. И это только основная центральная крепость. В шести других точках королевства хоббитов также начато строительство дополнительных крепостей. Таким образом, первоначальные деревни хоббитов постепенно пустеют, и жители переселяются в города под защиту каменных стен.
Ночь. Земли барона Гюнтера. Крестьянская деревня.
Воздушное пространство надломилось по прямоугольнику, и на землю начала опускаться металлическая дверь, образуя трап. За ней в свете бледно-белых вспомогательных огней толпятся десятки вооруженных людей. Точно такие же события происходят еще в нескольких точках деревни. Вскоре не менее полутора сотен разбойников высаживаются с космических кораблей и окружают деревню.
Прибывшие заранее и притаившиеся в кустах хоббиты нервно наблюдают за наемниками, поглаживая свои арбалеты. За несколько минут до прибытия людей хоббиты использовали духовые трубки и отравленные стрелы, чтобы вырубить охранников деревни, поэтому та сейчас практически беззащитна. Новоприбывшие зажигают факелы и направляются к первым избам на краю деревни.
— Выходите быстро! — не слишком громко, но кричит разбойник, тарабаня в дверь. — Иначе мы сожжем избу!
— Прошу пощадите! — отвечает изнутри встревоженный голос.
— Живо вылезайте наружу! — гневается боевик и пинком ноги выбивает дверь, за которой обнаруживаются взрослая пара мужчины и женщины, а также несколько ребятишек. — И собирайте свои пожитки. Столько, сколько можете унести в руках! Вы ходите все вместе, скоро мы начнем сжигать деревню. Бесполезно прятаться!
Для лучшего убеждения он машет факелом в своей руке. Где-то на периферии деревни загорается несколько высоких костров. Хотя горят только дровни, кажется, что разбойники уже начали поджигать дома. Семья вынуждена быстро схватить все самое нужное и выйти из избы. Пара наемников врывается в жилище и осматривает его на предмет потеряшек, затем они уходят. Из темноты рядом с ними выныривает стройная фигура, на плече которой сидит какой-то серый зверек. То ли крыса, то ли белка. Зверек обнюхивает помещение и качает головой. Вся группа идет дальше.
В другом месте из полуземлянки вылезает одна из особо бедных семей в лохмотьях. Однако, среди них есть молодая девушка тринадцати или четырнадцати лет, уже хорошо сформировавшаяся там, где это необходимо. То ли у семьи недостаточно средств к существованию, то ли спросонья девушка-подросток одета очень неплотно. Молочная белизна проглядывает то тут, то там в свете факелов. Один из разбойников сглатывает, и его рука сама собой тянется к верхним выпуклостям. Лежащий на крыше соседнего дома хоббит готовит духовую трубку, но стройная фигура, полностью укутанная в плащ, опережает его. Наемник получает палкой по спине.
— Аргхх… — болезненно вскрикивает он.
В гневе мужчина хватается за рукоять меча, висящего на поясе, но останавливается. Капелька пота стекает по его виску и щеке прямо до подбородка, под которым сейчас кончик тонкого и изящного, но чрезвычайно острого на вид клинка.
— Помни, за что тебе платят, — холодно, но спокойно и мелодично произносит стройный парень в плаще. — И каким может быть наказание за нарушение приказов.
— Я буду помнить! — сглатывает мужчина, медленно отодвигаясь от клинка.
— Оденься! — стройный парень со строгим и не терпящим непослушания тоном обращается к девушке-подростку. Та что-то невразумительно пищит и накидывает на себя отцовскую рубаху, который тот передает, улучив момент.
По всей деревне наемники перемещаются от избы к избе, принуждая крестьян покидать дома с незначительными пожитками и перемещаться на небольшую площадь перед домом старосты. За разбойниками четко следуют два десятка гибких фигур в плащах, которые не вмешиваются в происходящее, но жестко бьют боевиков большой палкой по спине, когда те переходят грань дозволенного, например, начинают грабить или приставать к молодым женщинам. Если разбойник не понимает с первого раза, ему кинжалом отрезают ухо, поэтому субординация в отряде очень строгая. Несколько из этих фигур проверяют, не спрятался ли кто-нибудь в доме, оставшись позади. И несколько потеряшек действительно были выведены, чтобы присоединиться к остальным деревенским жителям. Стройным надзирателям помогают хоббиты, тайно наблюдающие за событиями.
Около четырех сотен жителей, если считать вместе детьми, собираются у дома старосты. Рядом с ними на центральной улице открывается еще одна дверь транспортного корабля, и деревенских жителей принуждают зайти в практически тюремное помещение. Дети плачут, но матери старательно зажимают им рты ладонями. Мужчины-крестьяне гневно сжимают кулаки, но не сопротивляются, так как враги не учинили больших беспорядков и не достигли нижней границы терпения. Вскоре всех крестьян увозят, затем прибывает новый корабль, и в него грузят игровые капсулы, вынесенные из дома старосты. Немного, всего тридцать штук. Еще до прибытия солдат барона, разбойники возвращаются на свои корабли, получают от стройных фигур мешки серебряных монет и улетают. Конечно, в таком ограблении мало удовольствия, зато и ранений бандиты почти не получили. Ну, за исключением пары отрезанных ушей.
