А если ведьма перестанет поддерживать свою защиту? Тогда полицейский бросится за ней. Стараясь пригасить зудящее чувства страха, Сэди повернулась к копу спиной и, накинув на голову капюшон, сунув руки в карманы и ссутулившись, направилась на пустырь к Эйлиссе и малышам.

Следом за ней устремились вороны — немного, всего с полдюжины. Сэди постаралась не обращать на них внимания.

На площадке, кроме троицы приемышей Хиггинсов, не было ни души. Эйлисса, устроившись на штабеле из трех старых покрышек, наблюдала, как Райли и Габриэла кидают камни, пытаясь попасть по консервной банке, заклиненной в опунции весьма жалкого вида. Сэди беззвучно подобралась поближе к приемной сестре.

— У тебя в рюкзачке воды не найдется?

Эйлисса вздрогнула от неожиданности, но, обернувшись, просияла улыбкой.

— Ты в порядке! — радостно пискнула она, хотя кидаться с объятиями не стала — подобное проявление дружелюбия казалось девчонкам странным, хотя в данный момент Сэди не отказалась бы даже от парочки поцелуев. Однако пришлось довольствоваться созерцанием трех знакомых лиц, ни на одном из которых не читалось желания влепить ей подзатыльник или упечь в тюрягу.

— Ну как, разбогатела? — осведомилась Эйлисса, доставая из рюкзачка пластиковую бутылку.

— He-а, план провалился.

Сэди сделала большой глоток, завинтила бутылку крышкой и бросила обратно сестре. Та с легкостью ее поймала.

— Фигово!

— Ясен хрен.

Сэди улыбнулась Габриэле и Райли:

— Как, ребятки, все путем?

Малыши, таращась на нее во все глаза, закивали.

— А Реджи правда отвез тебя в пустыню и бросил там? — поинтересовался мальчик.

Сэди нисколько не удивилась, что Эйлисса им рассказала. По уговору, друг другу они не врали.

— Ага. Вот только в итоге вышло не так, как он рассчитывал. Реджи-то сам дома?

— До сих пор в участке, — ответила Эйлисса. — Я слышала, как Тина с ним разговаривала по мобиле, копы здорово разозлились, что он пытался их развести.

Сэди постаралась сохранить невозмутимое выражение лица, чтобы не выдать своих чувств. Ну вот, еще и поганого мудака нет дома. Как всегда. Даже не получится искромсать его чуток и ограбить перед исчезновением.

— Копы подъехали к дому, когда я пошла к вам. — Сэди вздохнула.

— Они еще и Тину заберут? — Эйлисса нахмурилась.

— Вряд ли, — покачала головой Сэди. — Наверняка они по мою душу. Кажется, я по уши в дерьме.

Сестра нахмурилась.

— Ты-то с чего? Это ведь Реджи бросил тебя в пустыне и потом набрехал о твоем похищении.

— Да из-за того, что я потом натворила, — Сэди покосилась на ворону, которая удобно устроилась на ближайшей карнегии и, наблюдая за ними, еще и прислушивалась. — Меня ищут легавые и, вероятно, еще кое-кто.

— Мы тебя не сдадим, — заявила Габриэла с ужасно серьезным видом. — Притворимся, будто и не видели тебя.

Райли и Эйлисса закивали в знак солидарности.

— Я бы рассказала вам больше, — продолжила Сэди, — но чем меньше вы будете знать, тем меньше копы станут вас доставать.

— Да ладно! Будто это когда-то останавливало легавых, — заметила Эйлисса.

Сэди пожала плечами: дескать, мой вам последний подарок.

— И что теперь? Есть куда свалить? — спросила сестра.

— Пока не знаю. Бабло есть?

Эйлисса выудила из кармана шортов толстенькую пачку денег и протянула Сэди. Та схватила купюры, быстро перебрала их и заключила:

— Да тут за сотню баксов! Откуда?

— Из бумажника Реджи. Не сразу: парочка баксов утром, парочка — вечером.

— Клёво!

Сэди отсчитала двадцать долларов и протянула остальные сестре — та вскинула руки и замотала головой, но вернуть бабло было правильно.

— Нет. Забери. Баксы лишними для меня не будут, но вам они тоже могут понадобиться. Еще неизвестно, что случится с Реджи и Тиной. Социальные службы могут просечь, что их динамят, и тогда вам понадобятся средства.

Эйлисса сдалась и, сунув деньги в карман, рискнула дать совет:

— Чего бы ты ни натворила, ты ж несовершеннолетняя. Не можешь просто сказать, так, мол, и так, простите, я накосячила? Еще тебе дадут послабление, если расскажешь, что Реджи бросил тебя на погибель.

Сэди хотела ответить, что так не прокатит, однако ей не хватило духу, особенно в присутствии малышей. Поэтому получилась отмазка:

— Мысль неплохая. Наверно, попробую.

Взгляд ее снова скользнул на карнегию, на которой сидела ворона. Теперь число птиц увеличилось до четырех. Одна восседала на верхушке кактуса, другие устроились на огромных ветвях.

Ага. Извиниться. Будто Мэнни и его жуткие дружки станут ее слушать, как же!

— Мне пора, — произнесла Сэди.

— Дай нам знать, как найдешь, где зависнуть, — отозвалась сестра. — У меня новый ящик, Реджи его не успел взломать. Имя то же, только на Yahoo.

Сэди кивнула.

Но какая-то хрень внутри знала: никаких обменов письмами не произойдет. В следующий раз Эйлисса и малышня услышат о ней только из новостей. Малолетняя преступница за решеткой. Или: обнаружено обезображенное тело, истерзанное птицами.

Внутри у нее все сжалось, и то ли стянулась кожа, то ли, наоборот, раздулось туловище. Ей срочно нужно кое-что — что бы там ни выходило из-под вспарывающего кожу ножика вместе с сочащейся кровью — выпустить из себя. Нужно избавиться от этой дряни немедленно.

— Поосторожнее там, — проговорила Сэди. — И не дайте Реджи… — «Превратить вас в такую же, как я», — подумала она, однако вслух этого не произнесла. Она прекрасно знала все истории приемышей, слышала, через что они прошли, что потеряли, в чем их напряги с системой. Они сильнее ее, даже маленькие Райли и Габриэла. Они не станут терпеть дерьмо Реджи столько, сколько сносила она. Черт, да Эйлисса, прежде чем оказаться в их семье, пырнула кухонным ножом какого-то гребаного извращенца!

Из них четверых Сэди самая слабая, как ни горько ей это признать.

— Вот, возьми, — Эйлисса протянула ей бутылку с водой.

— Спасибо.

Сэди подумала, что сейчас они обнимутся. И испугалась, не понимая, хочет она этого или попросту взорвется после подобного проявления чувств.

— Увидимся! — бросила она и почти бегом, чтобы никто из приемышей не успел подойти к ней, двинулась прочь. Послышался уже привычный звук хлопающих крыльев — вороны вспорхнули с карнегии и полетели за ней, но Сэди, не удостоив их и взглядом, только крепче сжала ножик в кармане. Да пошли они на хрен. Все пошли на хрен!

Дело в том, что ей кое-что нужно сделать, прежде чем ее разорвет на сотню маленьких Сэди и разнесет по ветру.

Впрочем, возможно, это не так уж плохо.

По крайней мере, она больше ничего не будет чувствовать.

Мариса вбежала в палату Эгги вслед за Лией и замерла. Только что ее подруга была здесь — вскочила на кровать Эгги, схватила художницу за ноги, пытаясь остановить вращение, — а секундой позже исчезла без следа. От тела художницы оторвались трубки жизнеобеспечения и провода. Немедленно вразнобой запищали несколько сигналов тревоги.

Что происходит? В груди Марисы словно разверзлась дыра, а желудок провалился куда-то вниз. Чувства ее внезапно обострились: в нос ударил резкий запах химикалий, голые стены обрели неожиданную фактурность, как и ряды диагностической аппаратуры. Потом все это завертелось вокруг нее, устремляясь в зияющую внутри пустоту… Она закричала и рванулась вперед…

Ее остановила чья-то рука, впившаяся в ее плечо. И окрик:

— Стой!

Это оказался Гонсало.

— Теперь это дело шаманов, — пояснил он.

Мариса тряхнула головой:

— Но…

— Только они могут что-то сделать. Мы только напортачим.

И Гонсало отвел Марису к окну, чтобы она не мешалась. Что ж, ее хотя бы оставили в палате. Двое темноволосых вороньих парней встали в дверях, полностью блокировав проход.

— Мне необходимо к ней, — донесся до Марисы голос доктора.

Однако рослые парни и не подумали его пропустить.