Его мутило от страха из-за его слов. Ему нужно было теперь разобраться с ней. Ребенка ждало Прибежище, если он не вмешается.

— Тише, — он смотрел во тьму леса, словно мог увидеть там другой путь. Что-то, что спасет его от долга, давящего на его душу. — Тише.

Девочка уткнулась лицом в его грудь. Ее тело содрогалось, но всхлипы утихли.

— Она тебе доверяет. Верит, что ты — ее друг.

Террин застыл. Не от страха или удивления. Просто… застыл. Словно окаменел.

Шрамы на его щеке вспыхнули внезапной болью.

Фигура двигалась за деревьями, тяжело раскачиваясь. Она покинула мрак, лунный свет озарил ее лицо. Квадратное лицо, половина онемела от парализующего яда. Слюна текла из обмякших губ, но одна сторона опасно улыбалась.

— Как жаль, милый мальчик, — невнятно говорила она. — Эвандерианцы сделали тебя их оружием. Убийцей детей! Мои планы на тебя и твое сильное тело были куда лучше.

Террин пытался говорить. Пытался отвернуться, заслонить собой Нилли от ведьмы. Он пытался поднять скорпиону, вооруженную дротиком Анафемы. Но он мог лишь стоять, сжимая Нилли. Искажающая ведьма медленно шла к ним.

— Вижу, они пытались вырезать мою метку, — сказала она, махнув на его щеку. — Хорошая попытка! Но они не учли, как глубоко мои проклятия проникают, и как хорошо я могу их скрывать. Они смогли только испортить твое милое личико. Как жаль! Как жаль.

Сердце Террина сжалось. Он вдруг вспомнил. Вспомнил, как днем подошел к венатору Кефану среди развалин Кро Улара. Кефан попал в ловушку Искажающей ведьмы, и, когда Террин подошел, тоже попал в капкан. Их метки активировались, и они слушались чар: уйти из Кро Улара и забыть, что они видели.

Но теперь он вспомнил. Теперь, когда его проклятие снова пробудилось.

Его сердце гремело в горле. Он был ее рабом. Как Кефан. Как бедный Фолк.

— Я не отпускаю игрушки так просто, — Искажающая ведьма стояла перед ним в украденном теле жены Фолка. Она разглядывала его безумно, с интересом. Она подняла руку, чтобы погладить его щеку, где ее метка горела под шрамами. — Ты мне еще нужен, милый мальчик. Я всегда знала, что ты мне как-то послужишь.

Она забрала Нилли из его рук. Малышка крикнула тоненькое:

— Нет! — и попыталась сжать жилетку Террина. Но Искажающая ведьма оттащила ее.

— Идем, кроха, — сказала она, губы немели от яда, искажая слова. — Он только сожжет тебя и прогонит твой красивый дух. У меня планы лучше. Ты мне поможешь, дитя. Вместе мы восстановим эту землю. Мы вернем нашему виду возможность править, и ни один эвандерианец не посмеет больше поднять на тебя руку!

Он не мог отпустить ее. Террин собрался с силами и повернул голову. Но даже это усилило жжение в щеке. Проклятие так пылало, что ему казалось, что кожа на лице растает, а череп под ней почернеет и рассыплется пылью. Он с криком упал на колени, держась за лицо, сжимая горящее место.

Ведьма склонилась над ним, сжимая Нилли.

— Не забывай. Ты мой. Ни тень, ни чаропесни, ни молитвы твоей Богине не изменят этого.

Террин выругался. А потом закричал, упал на бок, извивался от боли в теле. Его кости… ломались, менялись! Спина трещала, и что-то пыталось пробить кожу. Он не мог это вынести. Он закричал снова, но в этот раз голос прозвучал не его — это был рев чудовища.

— Мы не можем это допустить, да? — сказала ведьма, опуская Нилли, а потом сжала его лицо руками, пальцы впились в его череп. — Тихо, — сказала она, слюна капала на его щеки. — Тихо!

Боль почти сразу утихла. Террин, извиваясь, пытаясь вырваться, чуть не стал благодарить ведьму за спасение. Его кости ужасно медленно уменьшились до правильного размера. Он лежал, задыхаясь, тьма подступала по краям.

— Тобой было проще управлять, когда ты был без тени, — Искажающая ведьма гладила его лоб, пока он лежал перед ней. — Но не важно. Ты пригодишься мне, я уверена. Мой милый питомец.

Она прижалась жутким ртом к его щеке. Когда она отодвинулась, слюна тянулась от ее губы, блестела в свете луны, пока не порвалась.

— Я рада, что наши пути пересеклись. Но пока никому не говори о нашем воссоединении. Ты же не хочешь, чтобы кто-то порвал это проклятие? Скажешь своим товарищам, что видел, как мы с девочкой пересекли Барьер и ушли в Ведьмин лес. Скажешь, что мы ушли и не вернемся. И забудешь о нашем разговоре. И нашем проклятии.

Она встала, все еще шатаясь от парализующего яда. Зрение Террина расплывалось, он видел только пятно ее силуэта. Она взяла Нилли на руки, пошатнулась, а потом повернулась к нему и сказала:

— До встречи, милый мальчик.

И она пропала в лесу, унеся с собой девочку.

Террин опустил голову, тьма и отвращение захлестнули его. 

Подавляя ругательства, Айлет оттолкнула от себя Кефана. Ее ладони кровоточили и дрожали, голова дико кружилась, адреналин и магия тени взрывались в разуме. Она лежала на земле рядом с проклятым венатором, смотрела на звездное небо за ветками и направляла все силы на дыхание.

Ларанта суетилась внутри нее.

«Госпожа? Госпожа? Госпожа?».

«Тихо, — успокоила ее Айлет в голове. — Я… в порядке. Тихо, Ларанта».

Ее волчица села, мерцая волнением и силой, все еще рвалась в путах, но на месте.

Айлет вдохнула еще раз носом, повернулась на бок и поднялась, чтобы осмотреть Кефана. Теневое зрение говорило ей, что его душа осталась в теле. Она прижала дрожащие пальцы в крови к его шее, обнаружила спокойный пульс. Слава Богине! Ее двойная доза яда не убила его.

Она посмотрела на метку на его щеке, щурясь, сосредоточив теневое зрение. Метка была незаметна для смертных глаз, и теперь она угасала так быстро, что даже с тенью было сложно ее различить. Когда Искажающая ведьма управляла им, метка пылала, как раскаленное железо.

Айлет охнула, ее глаза расширились. Метка растаяла, а Айлет еще несколько секунд смотрела на щеку Кефана, не смея озвучивать мысль, возникшую в голове. Она ошиблась? Ей показалось из-за боли от ран?

Метка совпадала со шрамом на щеке Террина?

Террин.

Она вскочила на ноги. Каждый порез на коже заболел, и ее ладони дрожали, но она прижала их к груди, чтобы унять дрожь. Она не могла оставаться тут. Террин побежал за другим монстром. Террин побежал за Нилли. Она должна была…

«Ларанта! — позвала она, и ее волчица тут же встрепенулась. — Ларанта, найди венатора! Найди Террина!».

Ларанта стала огромной волчицей и устремилась по лесу, прижав нос к земле, пока искала запах. Айлет взглянула на Кефана на земле. Ей не хотелось бросать его, он выглядел хрупки и беспомощным, одежда была изорвана там, где кости пробили кожу, лицо даже во сне было искажено болью. Но двойная доза паралича будет действовать на него много часов. Она вернется и…

«Тут! Тут, тут!».

От лая Ларанты Айлет повернула голову. Она вгляделась теневым зрением за деревья, увидела сияние приближающегося духа, который она узнала.

— Венатор ду Балафр? — позвала она, готовясь к встрече с ним. Связь между его шрамом и меткой на лице Кефана была четкой. Она не знала, каким он будет, когда подойдет, но не стоило встречать его, не подготовившись.

«Ларанта, ко мне», — приказала она.

Ее тень устремилась по связи с телом Айлет и вошла в ее голову, рыча, кипя силой. Айлет прильнула к этой силе, и боли в теле поглотил пульс магии. Ее окровавленные ладони сжались в кулаки.

— Венатор ду Балафр! — позвала она во второй раз.

— Венатрикс ди Фероса, — прогудел в ответ низкий голос Террина. Он не звучал как проклятый. Если так можно было их отличать. — Ты ранена? Где Кефан?

Айлет поднялась на носочки, готовая броситься. Она смотрела, как блеск духа Террина приближается за деревьями. Потом появился сам Террин, раздвинув ветви, и замер перед ней. Луна озаряла его лицо, отмечая напряженную челюсть, большие от страха глаза и морщины у рта. Но ни обычное зрение, ни теневое не видело следов метки под жуткими шрамами на его щеке.