— Прошу прощения, — сказал Кефан под конец истории, — что не помню больше деталей. Но ду Балафр пострадал от того же проклятия в детстве. Значит, исцеление возможно. Боюсь, я должен временно отойти от службы в Водехране и поискать лекарство в каструме Брекар.

Герард кивнул.

— Конечно, венатор ду Там. Позаботьтесь о себе. Мы не хотим потерять еще одного хорошего человека.

Кефан напрягся от намека на Нейна, но смолчал, лишь кивнул.

Герард посмотрел на Айлет, тихо стоящую в стороне, подняв голову. Она выглядела как волчица из-за пристального внимания, но что-то в ее стойке говорило Герарду, что следующий вопрос нужно было задать ей.

— Что насчет ребенка, родившегося с тенью? — сказал он. — Что вы с ней сделали?

— Ее забрала Искажающая ведьма за Барьер, в Ведьмин лес, — ответил Террин, но Герард смотрел на лицо Айлет. Она глядела на край его стола, а не на него. Он видел, как она стиснула зубы, и как ее ноздри раздувались от тихого вдоха.

Герард зажал переносицу, снова подпер голову рукой, локоть стоял на столе. Он обдумывал их слова. Они собирались… сжечь ребенка заживо? От одной мысли стало плохо. И он злился даже на друга детства. Что за это за правосудие?

Его отец придерживался политики не вмешательства в дела ордена Эвандера. Король доверял Фендрелю в этом, и Герард тоже не вмешивался в дела каструма. Но…

— Если найдете ее, — сказал он, направляя слова к Айлет, — ведите ко мне. Перед тем, как станете что-то еще делать. Ведите ко мне. И так со всеми детьми, рожденными с тенью, которых вы найдете в Водехране.

Напряжение на лице венатрикс пропало. Она взглянула в глаза Герарда, выражая надежду и благодарность.

Герард обратился к Кефану.

— Надеюсь на ваше быстрое возвращение, венатор, — сказал он. — А пока что предлагаю передать венатору ду Балафру и венатрикс ди Феросе заставу Милисендис, они присмотрят за ней в ваше отсутствие. Я благодарю вас за работу. Хоть ведьма не была убита, мы хотя бы знаем, что она вернулась за Барьер. А убийца Нейна… уже не угроза. Молодцы.

Эвандерианцы отсалютовали и развернулись. Кефан пошел первым, Айлет поспешила за ним. Террин задержался на миг, глядя на лицо Герарда. А потом повернулся за остальными, и Герард сказал:

— Постой, Террин.

Кефан и Айлет остановились у двери и оглянулись. Принц махнул им, и они вышли и закрыли за собой дверь. Герард встал, обошел стол и повернулся к Террину.

— Я видел Фейлин, — сразу же сказал он.

Гнев Террина сменился вспышкой удивления. Он не ожидал этого. Но он быстро взял себя в руки.

— Ты уверен?

— Нет, — тяжко ответил Герард. — Я уже ни в чем не уверен.

Его друг покачал головой. Он посмотрел на окно за Герардом со странным лицом. Растерянный, он словно пытался вспомнить что-то, но не мог.

— Что такое? — спросил Герард.

— Я… — Террин сглотнул и прищурился. — Я подумал, может… нет. Не важно. Пустяки, — он взял себя в руки и посмотрел на Герарда. — Я поищу информацию, — сказал он. — Даю слово. Если есть шанс, что она выбралась, я отыщу ее.

— И спасешь ее душу? — слова звучали без надежды. Но он должен был спросить.

Террин не сразу ответил, долгое ужасное молчание повисло между ними. А потом он прошептал:

— Если ее душа еще там.

Герард кивнул. Он знал, что не мог просить о большем. 

Покинуть Золотого принца было как уйти от солнца в тень. Но Айлет не могла отрицать, что было даже приятно покинуть тот кабинет. Красивое лицо Герарда напомнило ей о видении, что Нилли передала в ее голову. Видении с ночным звездным небом, мечом и горящей головой…

— Прости, Айлет, — сказал он и поднял меч.

Айлет отогнала воспоминание. Силы Пророков были непредсказуемыми, и им нельзя было доверять. Не было толку думать о непонятном видении и путать себя.

Террин догнал ее и Кефана на ступенях крыльца, они ждали, когда приведут их лошадей. Айлет стояла на пару ступенек выше за двумя мужчинами. Она скрестила руки. Они не говорили.

По время разговора с принцем Айлет отчасти ожидала, что Террин начнет обвинять ее в связи с Алыми дьяволами. И как Герард, хоть и добрый, отреагировал бы на слова своего давнего друга? Он продолжил бы видеть в Айлет достойного кандидата? Или принял бы ее за угрозу?

Но Террин не озвучил те слова.

Три их лошади привели. Террин забрался быстро на свою лошадь. Айлет и Кефан двигались медленнее, проверили ремешки и уздечки, а потом забрались в седла и пересекли мост. Террин был уже во внешнем саду, когда они миновали врата.

— Ну что, ди Фероса? — сказал Кефан, когда они покинули Дюнлок. — Пора расстаться.

Айлет с тревогой взглянула на старшего венатора. Ехать рядом с мужчиной, который прошлой ночью пытался оторвать ей голову, ощущалось… странно.

— Не могу назвать наше знакомство приятным, — он говорил бодро, и это не вязалось с его строгим лицом. — И… — Кефан притих на миг и продолжил в том же духе. — Хотя в нашу первую встречу мне показалось странным, что принц посчитал тебя соперницей для ду Балафра, теперь… Думаю, я вижу, почему он так подумал. Ты сильная охотница, и у тебя может быть то, чем удастся украсть у Террина его будущее.

Он говорил это так, что слова не звучали как похвала. Айлет не знала, как ответить, и пробормотала:

— Спасибо?

Кефан рассмеялся и взглянул ей в глаза, и Айлет узнала печальное смирение в его взгляде. Несмотря на смутное будущее, он выдавил удивительно искреннюю улыбку для Айлет.

— Я прошу лишь, чтобы вы с юнцом не проявили себя как эффективная команда. Я хочу верить, что меня будет ждать место тут, когда я вернусь из каструма.

Она фыркнула.

— Вряд ли тут есть опасность.

— Разве? — он криво улыбнулся и тряхнул головой. Дорога впереди разделялась, Кефан сжал поводья крепче, а Айлет стала поворачивать Честибора на восток. — Тогда я поехал, — сказал он и кивнул Террину, уже едущему по восточной дороге. — Попрощайся с ду Балафром за меня. И не верь ему, ди Фероса. Он не весь изо льда. Внутри него огонь, и он горит ясно, когда нужно.

Айлет замерла и кивнула. Ее не волновало, что скрывалось внутри Террина ду Балафра.

Кефан повернулся к дороге, но снова замер. Он поджал губы и посмотрел на Айлет.

— Не помню толком последние несколько недель. Но, узнав о девочке… Нилли… я стал кое-что вспоминать. Смутно, как сны, но… — он склонил голову, обдумывая слова. — Нейн получил информацию, что ребенок был рожден с тенью. Я сам видел письмо. Они разрешили ему… сделать то, что необходимо. Я сказал ему, что он не мог так сделать. Не был обязан. И что я остановлю его, если он попробует. Мы поссорились. И он один поехал в храм Элсиноэ искать девочку и исполнить долг.

Айлет слушала, ее грудь сдавило, она не посмела задать вопросы, что собирались на языке.

— Я собрался и поехал за Нейном. Я мало помню, но… верю, что мы сильно поссорились и там. И я забрал у него девочку и убежал с ней к Великому барьеру. Я почти сошел с ума от горя и ужаса, что человек, которого я… так сильно уважал, мог подумать о костре для ребенка.

Он поднял руку, словно ожидал возражения.

— Я знаю закон. Я знаю учения нашего святого. И я говорю тебе, ди Фероса, я бы лучше сам сгорел заживо, чем развел бы огонь для ребенка.

Он не продолжил сразу. Айлет ждала, сжимая луку седла. В голове было то, чего Кефан не сказал. Он отправил Нилли за Великий барьер, чтобы спасти. А потом Нейн пошел за ней, чтобы спасти, но иначе. Она не знала, как все было потом, да и сомневалась, что узнает все подробности.

— Я не помню, чтобы пытался чинить Великий барьер, — продолжил Кефан. — И не помню Искажающую ведьму. Я ничего не помню. Но, думаю… я видел, как Нейн умер. Не уверен, но в голове есть картинка, как он стоял за Барьером, брешь расширялась, пока он играл чаропесню. А потом темный силуэт спикировал на него и ударил. Он упал и… я хотел пойти к нему. Может, и пошел. Может, там меня и нашла Искажающая ведьма.