«Уф, никого», ‑ выдохнул я с облегчением, чувствуя, как бешено стучит сердце, после чего позвал спутниц. – Сцитта, Рапунцель, идите сюда.

Отправив девушек на хрустальную плиту, я пошёл искать Дневник, про который совсем забыл со всеми треволнениями, связанными с королевами. В тот момент меня больше волновал вопрос: а что делать буду, если ламии закапризничают и откажутся принимать моё наказание?

Отыскал я его рядом с колонной, куда и бросил. Показывать его девушкам не стал. В одной я всё ещё до сих пор не уверен. Ведьма – на всю жизнь ведьма. Вторая непосредственно участвовала в разделении и порче артефакта и для неё его вид может стать неким триггером для… чего‑то.

‑ Ждите меня здесь, не уходите, ‑ сказал я им, когда спрятал Дневник в инвентарь и вернулся спутницам.

‑ Ты куда? – немедленно обеспокоилась Сцитта. А вот Рапунцель кажется, даже не услышала меня. Выглядела она очень задумчивой, очень глубоко ушедшей в свои мысли

‑ Здесь осталось последнее дело. Без него я не уйду.

‑ А…

‑ А ты стой здесь и не пускай её, ‑ не дал я ей сказать и слова. – Я быстро. И учти, если ты меня любишь, то сделаешь так, как я сказал. От этого зависит, точнее, зависят наши жизни.

‑ Возвращайся поскорее, пожалуйста, ‑ умоляюще сказала она. – Мне здесь одной жутко находиться. А от неё, ‑ она мотнула головой на Рапунцель, что‑то бормочущую себе под нос, ‑ поддержки не дождёшься.

‑ Через пятнадцать минут ты меня увидишь вновь, ‑ пообещал я ей и направился к выходу. Дальше мой путь лежал в темницу, где были прикованы к стене три королевы‑ламии. Пока добирался до них, то считал секунды. Оказавшись на месте, я воспользовался картой с гремлином‑гренадёром. Этому отмороженному созданию я дал указание через определённое время (удвоил то, за которое добирался от портального зала до застенков) войти в камеру и раскрыть кандалы на одной из пленниц.

‑ Взорвать будет проще, командир, ‑ хрипло засмеялся он. – Но да ладно – раскрыть, так раскрыть. Всё сделаю.

С таким напутствием я бросился назад, повторяя свой недавний путь.

Всё, вот и финишная прямая – портал и управляющие им кристаллы. Как ими пользоваться я вызнал у королев перед тем, как отправиться с ними в темницу. Сложностей здесь не было, я вполне мог всё сделать и сам, без их помощи.

И как только я получил сообщение, что моё призванное существо погибло, то сразу же активировал кристаллы. Теперь у меня в запасе пятнадцать секунд (функция отложенного срабатывания имелась в наличии, как и выбор временного отрезка), чтобы запрыгнуть на плиту к девушкам. Место переноса транслировалось ментальными образами из разума того, кто настраивал кристаллы. Я выбрал окрестности Тамасларио га.

Прижав к себе ведьмочку и целительницу, я крикнул за миг до того, как нас окутало светящаяся туманная пелена.

‑ Поехали‑и‑и!!!

        Конец второго тома      

Портал выбросил нас на невысоком холме. Почти полностью он был покрыт густым буреломным лесом, и лишь в одном месте от вершины до основания протянулась широкая полоса, где росла только редкая трава и чахлые кустики, а земля была настолько ровная и твёрдая, будто здесь прошёлся своим отвалом бульдозер, а следом за ним каток.

– Я знаю, где мы, – сообщила Сцитта через несколько минут, потраченные ею на осмотр. – До Тамаслариога часа полтора пути. Хотя, – она с нескрываемым скепсисом посмотрела на Рапунцель, – с ней мы провозимся куда дольше.

– Угу, – кивнул я в ответ и обратил внимание на первоуровневую целительницу, которая выглядела как пыльным мешком ударенная и что‑то бормотала себе под нос. Прислушавшись, я разобрал её речь.

– Какая большая пещера… светлая… а где камни? Или вот это камни? Странно… какие‑то они мягкие, значит, не камни. Или это такие камни особые? – озвучивала она свои мысли, то срывая траву, то щупая землю и царапая её слабыми пальчиками. – Я помню… что‑то помню про светлые пещеры… что я помню?

– Рапунцель, ты как себя чувствуешь? – окликнул я девушку.

– А? Как чувствую? – она посмотрела на меня и в следующую секунду расплылась в счастливой улыбке. – Мой супруг обо мне беспокоится. Это так приятно! Нужно что‑то ответить… мне хорошо и мне интересно увидеть новую пещеру, супруг мой.

– Совсем с головой перестала дружить, – буркнула вполголоса Сцитта.

– Мы уже не в пещере. Это называется поверхностью, – пояснил я девчонке. – Пещеры остались далеко под нами, где‑то там, – и несколько раз топнул ногой по земле.

– Странное название для пещеры – Поверхность. Или не пещеры… кажется, я что‑то такое раньше слышала. Отец говорил, что когда повзрослею, то я уеду жить на поверхность к своему супругу…

– Пошли вниз, – быстро произнёс я, прервав её. Не было у меня никакого желания выслушивать чужие умозаключения, которые опять сведутся к «ты мой супруг, раз мы с тобой оказались на поверхности, про которую рассказывал отец!». Да, мне её жалко. Сердце сжимается, когда смотрю и слушаю её. Никому бы не пожелал участи, постигшей мою спутницу, превратившую умную красивую девушку в заморенное и слабое создание с сумасшествием. Но потакать ей я не могу, да и не хочу.

Сразу же начались трудности и, разумеется, связаны они были с Рапунцель. Девчонка, оказывается, не умела или разучилась ходить по земле и траве. Её ноги путались, подворачивались и заплетались буквально на ровном месте. Если у неё был шанс наступить на кустик или сухую острую ветку, то она им обязательно пользовалась. Два вывиха, не то перелом, не то трещина в кости, три – ТРИ – глубоких раны от острых сухих сучков! И всё это случилось с ней меньше чем за двадцать минут пути черепашьим шагом. Ещё хорошо, что солнечный свет не ослепил её, а то слышал я о подобном исходе для несчастных, выбиравшихся на поверхность из пещер, где они провели часть своей жизни. Правда, в Семи Подземных Городах было светло, то есть, девчачьи «зеркала души» не успели атрофироваться.

– Да, блин, твою м…, – в сердцах сказал я после очередного падения девчонки на землю, и ранения о ветку, покрытую длинными, тонкими и острыми колючками. – Так, залезай мне на спину.

– Это неправильно… ой… супруг должен носить…ой… свою жену на руках, а не… ой… как мешок какой‑то, – пробормотала она, выдёргивая из пострадавшей конечности колючки и ойкая во время данной операции. – Или ты сейчас меня… ой… обозвал мешком? Это наша первая семейная ссора…ой?

– Боги, – закатила глаза вверх ведьмочка.

– Я тебя сейчас здесь оставлю, ясно? – пригрозил я ей. – Живо полезла!

С моими (и особенно с её) характеристиками, нести целительницу на закорках было легко, но неудобно. И когда спустились с холма, то я устроил короткий привал, чтобы связать из рваной одежды, трофеев и нескольких ремешков что‑то вроде сбруи для переноски неходячего человека на спине. Вот только из‑за кустарности быстро избавиться от неё вместе с седоком будет непросто. Минимум полминуты уйдёт на то, чтобы расстегнуть три главных застёжки. А это скажу я вам, огромный срок при неожиданном нападении, когда счёт идёт на секунды и необходима предельная подвижность.

Ещё спустя час на горизонте показались башни Тамаслариога. Но не успел я обрадоваться, что скоро все наши дорожные тяготы закончатся, как путь нам преградил отряд из восьми мужчин и женщин уровнями от тридцать девятого до шестьдесят второго. Две женщины и молодой парень были магами, ещё двое стрелками, с луком и арбалетом, последняя троица являлась чистыми воинами в тяжёлой броне.

– Привет, Сцитта, – мило улыбнулась одна из магичек моей спутнице.

– Привет, Малька, – кивнула ей моя ведьмочка, потом посмотрела на вторую незнакомку. – И тебе, Жиффа, привет. Что вы здесь делаете?

– Тебя встречаем. Вы выполнили задание?