— Зачем нужно было разделение Бога? Почему Он один не мог создать пространство-время?

— Ммм, вот представь себя, с рождения подвешенного невидимыми нитями к потолку абсолютно тёмного зала. Черно… полное отсутствие света. Твоё сознание мечется, не может определить, есть ли ещё что-то вокруг. Само себя не может полностью осознать. Да, оно может считать себя самым умным, быстрым, красивым… но оно даже не видит себя самого. Нужен второй «наблюдатель» или «зеркало». А теперь представь — перед тобой повесили зеркало и включили свет. Ты уже можешь определить, где право, где лево, верх-низ, увидеть и оценить себя. Можешь долгое время изучать отражение, ведь они оба теперь существуют — и время, и отражение.

— Ну да, понятно. А если напротив человека в этом зале расположить его брата-близнеца, то у первого будет с кем себя сравнить.

— Вооот, теперь он будет намного объективнее, у него появится самоосознание, прям как у бога, — волхв рассмеялся.

— Ясно! А как дальше протекало Творение?

— А дальше пошло ещё веселее, создавалось-то всё через мысль! Представил, что хочешь реализовать, и вот оно уже оформилось. Архангелы начали создавать своими энергиями-ангелами тонкие миры по тем идеям, которые брали из Мыслепотока Отца (Святого Духа). Они были чудесны эти миры, там всегда светло и постоянно звучит чарующая музыка, нет ни страха, ни смерти, ни зловонной материи, как таковой. И вот, когда были созданы шесть тонких планов (небес), один из сильнейших Архангелов решил создать следующий, седьмой план, по подобию вышестоящих.

— Я уже догадываюсь, как его звали. Люцифер!

— Верно, это была «правая рука» Бога — Архангел Лучезарный. Он привлёк к Творению очень много ангельских Существ, наверное треть от всех существующих. Однако тот уровень вибрации, который имел нижний план, требовал от творцов большой самоотдачи. Они творили галактики, звёзды, планеты из себя, и увязали в своих творениях, и если бы не постоянный поток Любви от Отца, не удержали бы всю эту конструкцию от распада так надолго.

— А как человек попал на материальный план?

— Часть духов, ангелов, решила испытать ощущения от жизни внутри материального тела. Им захотелось узнать, какие чувства возникают, когда откусываешь от сочного плода, пьёшь веселящий напиток, противостоишь другому эго или занимаешься любовью. В трёхмерном мире есть достаточно много эмоций, которые возможно испытать только в нём. И вот души ринулись заселяться в созданные духами биологические скафандры, будто в продвинутую компьютерную игру поиграть. В начале так и было, они осознавали себя бессмертными и наслаждались самой игрой, процессом. На каждом «небе» чистая искра Духа (душа) облачается в подобающее «одеяние» (оболочку). На плане, следующем после Бога, есть у души такая очень тонкая, но оболочка. На более низком она окутана ещё одной, более плотной оболочкой (телом), и так с каждым новым уровнем добавляется очередное тело, позволяющая жить на данном «небе». Для того, чтобы жить на такой планете как наша, душа (частичка Духа в шести оболочках) должна вселиться ещё в одно — биологическое тело. Уровень сознания и осознанности при таком вселении заметно падает. Здесь мозг перехватывает инициативу в управлении материальным телом, сознание души лишь запоминает происходящее, да иногда пытается вмешаться, посредством «внутреннего голоса», совести или интуиции. Со временем у этих душ начали формироваться искажённые представления о себе, особенно после нескольких перенесённых смертей в биологическом теле. В души начал закрадываться страх и искажать их способность к исключительно позитивному мышлению.

— Так, а в случае смерти, «костюм» сбрасывается и душа поднимается на следующее верхнее «небо»? — спросил Влад.

— Да, и чем выше уходит душа, тем больше оболочек оставляет она, на каждом «небе» — свою. Если через какое-то время душе понадобится опять пройти, или преподать, урок на нижнем плане, она соберёт оставленные тела на каждом «небе», кроме биологического. Миры Люцифера довольно красивы, разнообразны, но в них могут быть созданы только грубые оболочки. Души приходят сюда с тонких планов погостить и получить опыт. Но с некоторых пор их сознание стало ограниченным. Только некоторым удавалось уходить на высокие уровни после смерти тела навсегда. Остальные же попадали на ближайшие «небеса ограниченного сознания», с которых вновь и вновь торопились вернуться в материальное воплощение.

— На Земле человек давно обосновался?

— Миллионов десять с лишним лет, но таким как сейчас он стал не так давно — 450 тысяч лет назад. Тогда пришлые «боги» поделились генами с древними неандертальцами и создали новый тип человека. После них на этой планете не раз появлялись пришельцы разных видов и тоже принимали участие в формировании человеческой цивилизации. Благодаря этому мы имеем несколько людских рас.

— Значит, мы продукт генной инженерии пришлых «богов»?

— Отчасти да, и не только мы. Они и животный мир тут очень разнообразили и растительный. Так что, из нашей планеты сделали хранилище разных видов живности, получился такой продвинутый зоопарк в окрестностях одной небольшой жёлтой звезды. Если, не дай бог, случится какая-нибудь планетарная катастрофа у кого-то из наших древних наставников, здесь всегда найдётся «рассада». Правда, если мы с таким же прилежанием будем продолжать портить окружающую среду, то все виды сами изведём. Останутся только домашние кошки-собачки, ну и мыши, крысы, куда же без них.

Влад вдруг вспомнил якутскую природу, с её доисторическими запахами, видами северной рыбы и животных, которых на западе страны практически не осталось. А ведь всего полвека назад осетровые по всей Волге водились, и волки, лоси, в средней полосе России.

— Как же уязвима наша Земля. Даже не поднимаясь в стратосферу, тем более в космос, я на маленьком Ан-2 смог почувствовать, насколько мала наша планета. Взлетаешь в южной Якутии, вокруг буйство зелени, тайга, корабельные сосны, и не спеша летишь на север. Крейсерская скорость как у легковых автомобилей, мчащихся по немецкому автобану. Всего шесть часов полёта, и под тобою уже лесотундра. Только вдоль Лены ещё растут более-менее высокие деревья, а чуть дальше от берегов, стоят чахлые пихты и кривенькие полярные берёзки. Ещё дальше — тундра. Земля, покрытая ягелем, изрезанная руслами ручьёв и речушек, кое-где рябая от озёр разного размера. Как-то раз, увидев под крылом следы от гусениц трактора, тянувшиеся на десятки километров, командир экипажа спросил, — Знаешь, когда он проехал?

— В начале лета?

— Нет, тридцать три года назад. От лагеря гулаговского до деревни тащил железки да стройматериалы, наверное. Северная природа очень ранима. Если корни мха повредить, восстанавливаться он будет очень долго — почва неплодородная и довольно прохладно здесь девять месяцев в году.

Пролетая над заброшенным лагерем: обветренными деревянными бараками, стоящими без окон и дверей, полуразобранными хозяйственными постройками, столбами забора с обрывками колючей проволоки, Влад поёжился, — Чем они здесь печки топили, интересно? И чем занимались на краю земли? Серый, унылый ад, лет на десять, если не больше, и попробуй тут выживи.

Если лететь ещё часа четыре, то под тобой уже будет арктическое побережье, песчано-каменные россыпи, ни одного кустика и вечные льды на горизонте — Ледовитый океан. Вся карта северного полушария, как видеоролик, в течение дня проматывается в режиме онлайн. Всё же мала наша планета, совсем не велика.

— Сергей, эти валуны сюда во время Великого оледенения с севера притащило?

— Да, в этих местах камней хватает, плюнуть некуда.

— Если, не дай бог, двигатель откажет, то на благополучную вынужденную посадку здесь может рассчитывать только заядлый оптимист, — Влад заворожено смотрел на бескрайние просторы утыканные глыбами. — Неземной пейзаж, будто над марсианскими пустынями летим.

— Тут по маршруту два озера есть, скоро их увидишь, довольно большие, метров по двести в диаметре, круглые, впритык друг к другу расположены. Перешеек, их разделяющий, буквально в несколько метров шириной, а вода разная по цвету. Одно серебристо-голубоватое, а другое почти чёрное. Вот в чём дело?