— Умею, — спокойно ответил Медведь. — Но уже бывало, когда такая вот папка и желания командования разнились.

Томас внимательно прислушивался к разговору, но задавать вопросы решил позже. Лейтенант Саймон и Кот очевидно поняли, о чем идет речь, и немного поморщились.

— В этот раз строго по плану. Есть здание, в котором работают эльфы, связанные с подземной лабораторией… ну… вы помните. На приказ изъять документацию можете смело наплевать, если у них хоть немного мозгов есть, они ее уже спалили давным давно. А вот приказ взять эльфов живыми постарайтесь выполнить. Почти все они не воины, и не согласятся умирать в бою. Все, что смогли найти на них есть в папке. Маги все до одного — да, но опять же, не боевые маги.

— Охрана?

Вышестоящие офицеры опять поморщились, потому что Медведь категорически отказывался уйти и почитать. Вместо этого стоял на месте, и всем своим видом показывал, что будет спрашивать и уточнять, пока не узнает все необходимое.

— Присаживайтесь, — решился Кот. — Чую, разговор будет долгим.

Разведчики уселись на стулья, а Медведь в тон ответил:

— А я чую, что не так все просто с этим заданием. Почему мы, а не штурмовики.

— Командование боится, что штурмовики не сдержат эмоций и не станут захватывать эльфов живыми. Более того, упорно ходят слухи о разговорах среди главных нашей армии… — Кот замолчал.

— Какие? — не выдержал Томас.

— Нехорошие разговоры… что город будет разрушен, а все эльфы перебиты. Попили они у нас крови на этой осаде, и командование хочет акт устрашения. Они верят, мол, что после такой жестокости остальные города будут лояльнее относиться к предложению открыть ворота и сдаться без боя.

— А вы что думаете? — спросил Пол.

Томас в очередной раз отметил отличие их подразделения от обычных солдатских частей. Там за вопросы, да чего уж… за обращение к вышестоящему по званию без разрешения карают всеми способами, в разведке же, когда вместе с этим самым вышестоящим по званию вы вместе на болоте хлебаете суп из котелка, и вместе же плывете через реку, никакой строгой субординации не было. В лагере ее подобие еще сохранялось, а в «поле» же все обращались к друг другу по-простому.

— Не так и важно, что я думаю, потому что мое мнение ничего поменять не сможет. Но если бы я предположил… скажем, что такое решение будет принято… — Кот принялся осторожно подбирать слова. — Скажем, я бы не удивился, если солдаты, что штурмовали стены дольше месяца, полностью его поддержат. Но мы ведь на их месте не были, верно? Поэтому и сильной ненависти у разведки к этим эльфам быть не может.

«Сам он идею не поддерживает, но вся остальная армия скорее «за», чем наоборот», — перевел для себя Томас. — «И, судя по крайне осторожным словам, его позиция не пользуется популярностью».

Далее пошли технические детали, Медведь был назначен главным, но допуска к заданиям других групп он не имел. Пришлось на ходу узнавать детали их маршрутов и наносить их на карту.

— Если нам по пути, то лучше проделать путь вместе, — прокомментировал он. — У нас цель почти в центре города.

— Да, это одна из самых больших сложностей, — кивнул Кот. В город вы войдете с первой волной, и эльфов защитников там будет много. Но мы не должны допустить попытки вывезти специалистов.

— Вывезти специалистов? — усмехнулся Пол. — У них город окружен нашей армией.

— И не такое бывает, — философски заметил Кот, не вступая в спор с молодым разведчиком. — В конце концов, в последний момент их могут свои же убить. А теперь, если с вопросами у вас всё, пора бы вам и честь знать.

Их группа не стала упрямиться, и отправилась на свежий воздух.

— Вернемся и досмотрим штурм? — предложил Томас.

— Мне лень, — ответил Медведь. — Я насмотрелся уже.

— Я лучше спать пойду, — поддержал старшего товарища Пол.

— Давай прогуляемся, — согласился маг воздуха. — Может, еще успеем на самое интересное.

Под «самым интересным» маг воздуха, ну не мог Томас его даже про себя называть Вороной, подразумевал атаку ворот. Маги вместе со строителями много времени потратили на таран, и ожидали успеха. Настроение передалось не всем, но посмотреть и вправду хотелось. А тут еще маг воздуха, который может приблизить все заклинанием.

— Тогда до вечера, — попрощался Томас, разворачиваясь в сторону их наблюдательного холма. — Вы бумаги сейчас изучите, я перед сном сам почитаю.

Маг воздуха создал заклинание ока в тот момент, когда армия людей уже ломала ворота. Таран оказался и вправду хорош — он легко выдерживал все попытки его поджечь или сломать.

— Вот и конец эльфам, — прокомментировал маг воздуха.

Зрелище было нудным — таран монотонно долбил ворота, эльфы пытались ему помешать, но у них не выходило. Лишь изредка они задевали солдат внутри. А внутри тарана, и за ним, под прикрытием огромных щитов, собралось много воинов, желающих первыми вступить в город эльфов.

Ворота сдались еще через час, и началось «самое интересное». Вот только и Томас, и все видевшие это, долго жалели, что не остались в лагере.

Когда ворота пали, в прямом смысле рухнули на землю, солдаты не выдержали и рванули вперед. За ними с криками побежала и ожидающая за тараном штурмовая группа. Воротам были огромны, и вся ширина была занята плотным потоком врывающихся людей.

— Это еще что такое… — маг воздуха не договорил, и сменил ракурс заклинания.

За время осады эльфы потеряли множество зданий из-за постоянного обстрела, и с пользой воспользовались строительным материалом. За воротами они построили несколько толстых стен, которые образовали большой «внутренний двор», в который сейчас утрамбовывались солдаты людей — передние кричали, что надо остановиться, но их поддавливали сзади. Когда люди еще не поняли, что произошло, эльфы обрушили на них все, что только могли: маги использовали весь арсенал не целясь, промахнуться было невозможно. Обычные солдаты за время работы тарана успели приготовить раскаленное масло и смолу, которым не жалея поливали людей. Это была даже не бойня.

Маг воздуха свернул заклинание, молча поднялся, и с позеленевшим лицом отправился в лагерь. Томас прислушался к крикам заживо сгорающих и мучительно умирающих людей со стороны города.

— Точно разрушат, — озвучил он свои мысли, и поплелся в лагерь. Ему предстояло самое сложное — попытаться поспать без кошмаров.

Кошмары преследовали Томаса несколько дней к ряду. Насколько он мог судить, с такими проблемами сталкивались только не слишком опытные солдаты, потому что ветеранов итог штурма ворот только взбесил. Об уничтожении каждого эльфа говорили вслух, как о решенном вопросе. Судьба города также не вызывала сомнений. Людей можно было понять, после таких потерь они захотят расквитаться.

С другой же стороны, Томас был достаточно образованным человеком, и умел взглянуть на события со стороны. И со стороны он видел эльфов, которые проигрывают войну и всеми силами защищают свой дом. В данном случае именно они, люди, пришли убивать эльфов, и те сопротивляются всеми силами. Эльфов молодой человек тоже понимал, но сразу для себя отмечал, что он не эльф, и они его убьют вне зависимости от его взглядов — только за то, кем он является.

Ему даже на секунду стало жаль эльфов. Да и людей тоже. Будь его воля, он бы прекратил эту войну. Это все, конечно же, были лишь размышления, ведь за время кровопролития накопилось слишком много долго у двух рас друг к другу, и война закончится только с окончательным поражением. На данный момент все шло к тому, что поражение потерпят эльфы. И как бы Томас им не сочувствовал, но лучше пусть проиграют эльфы, чем люди.

В тот момент, когда во время традиционного утреннего обстрела города пропала защита стен, Томас лежал на своей койке и читал книгу. После бойни во время прорыва ворот он решительно не ходил смотреть на штурмы.