Протиснувшись и приготовив к битве дубинку-прижигалку, разведчик осмотрелся. Светильник под покатым сводом коридора горел шагах в тридцати от поганого лаза-слива, а вокруг опять были решетки. Ну, этого следовало ожидать. А вот к запахам уборной присоединился и запах пота. Не любовного, а давно несмытого. Еще кашей слегка пахло. Очень хорошо!

Хха осторожно прикрыл решетку. На него смотрели из-за решетки, той, что третья слева, если к светильнику идти. Индейский охотник такие взгляды из темноты даже спиной чувствовал.

Из-за решетки на гостя смотрел старичок. Ну, не совсем дряхлый — лет чуть за сорок — скромного роста и сложения. Впрочем, рост ни о чем не говорит — если давно сидит, то и сложением изменился. Узник был лохмат и бородат, обряжен в относительно приличную рубашку с изодранным и закапанным кровью подолом. Качество рубашки, конечно, тоже ни о чем не говорило, ее для обвинений недостаточно — может, старикан ее просто украл где-то?

Узник молчал, только печально пялился. Хха тоже не спешил начинать беседу. Как на этот момент выглядит сообщник-оборотень летающей тетки — он же незадачливый жених леди Си — предугадать было трудно. По мысленному впечатлению — это именно он. Мыслей своих не дает понять, но нечто дарковское чувствуется — похож на свою предводительницу, может, они даже родственники. Но может случиться и «подстава», как предупреждала леди Эл.

Не-шаман на всякий случай кивнул узнику и прошел дальше по тюремному коридору. Следовало осмотреться, а уж потом начинать шпионские разговоры.

Через две решетки попалась камера видом почище, тоже обитаемая. Но преступник здесь оказался вообще невежливый, на посетителя внимания не обратил. Сразу видно — очень занятой и образованный человек, недаром лыс как колено. Узник торопливо и увлеченно писал на стене, слышался лишь скрип камня. Хха присмотрелся, ничего не понял: буквы были жутко маленькие, да и темновато. Хайова осознал, отчего камера кажется более чистой: вся копоть со стен стерта — стену покрывают сплошные строчки, наверное, даже не в один слой. Лысый узник вдруг ахнул, запрыгал-побежал на четвереньках вдоль стены, с яростью зачеркивая только что написанное. Хха с уважением покачал головой: как жабу не дуй, а в глубокой образованности и грамотности таятся многие достоинства. Глубоко образованному человеку даже в тюрьме сидеть ничуть не скучно. Но никаких нечеловечье-оборотничьих мыслей этот умный узник не выказывал. Даже жаль немного.

Хайова прошел дальше, поколебался у одной из камер — у дальней стены сидел скелет, тщательно прикованный цепями за руки и ноги. Может ли оборотень предстать скелетом? О таких дарковских способностях не-шаману никто не говорил, не исключено, что летучая тетка просто не успела предупредить. Но мертвец выглядел очень давним и натуральным: никаких мыслей и запахов уже не издавал. Наверное, не оборотень. В некоторых сомнениях Хха двинулся дальше.

Последний узник калатерского замка содержался в крайней камере под самым светильником. Этот спал или притворялся, что спит. Прутья решетки были заметно погнуты, отремонтированы и усилены намотанными шипастыми цепями. К цепям были подвешены колокольчики. Хха с уважением посмотрел на мосластую, исчерканную старыми шрамами, спину узника. Судя по всему, за этим голым героем числилось немало ку — вон как его охрана опасается. Но судя по камере — это старожил, а оборотня не так давно в тюрьму засунули.

Хха вернулся к первой населенной камере.

— Чего ходите? Чего высматриваете? — надтреснутым унылым голосом вопросил старичок. — Невиновен я! За коварство ответите перед благородными лордами Каннута, еще как ответите!

— Я через загаженную трубу лез, именно чтоб перед лордами вашего жабьего Каннута сурово ответить, — подтвердил не-шаман. — Я такой город не знаю, и знать не хочу. А вы кто?

— Я лорд Фенфух! Представитель одной из лучших фамилий великого Каннута, прибыл, дабы взять в жены юную леди Си, но интриги коварных здешних лордов…. Проклятье, да зачем вы спрашиваете⁈ Я же привез верительные письма и многократно все объяснил….

Хха почувствовал и к этому бородачу определенное уважение: вот попался, повязали и заперли, а все равно стоит на своем, за выдумку держится. Настоящая шпионская выучка, пусть и не особо помогшая притворщику.

— Понятно, милорд Фенфух. Тогда, я, наверное, к вам. А может и не к вам. Слушайте внимательно: вчера было рано…

— Завтра будет поздно… – без промедления ответствовал узник.

Слова, так похожие на заклинания, назывались — «пароль». Летучая леди Эл весьма беспокоилась, чтоб все было сказано в точности. Хха ничего не перепутал, оборотень тоже не сплоховал.

Соучастники кивнули друг другу — уже с иным, многозначительным, выражением — и помолчали.

— Красивые, правильные слова, — пробормотал узник.

— Это да. Вас выпустить? — тактично перешел к делу Хха.

— Выйти из камеры я и сам могу. Дальше не могу, — так же тактично пояснил плененный оборотень. — Магия везде напихана. Только сунусь, набегут. И вас повяжут.

Не-шаман присел возле решетки:

— Да, опасность есть. Но чего ж я сюда приходил, если вы сидеть останетесь? Надо пробовать.

— Как? Я сильно извиняюсь, но меня так учили: прежде чем пробовать, нужно понять — как. Хотя бы первые пару шагов, потом может и само проскочить, — вздохнул слишком ученый пленник.

— Это правильно. Но как бы меня здесь не застали.

— Раз в день пайку дают. Это еще не скоро, — успокоил оборотень. — План-то есть?

— На полшага. Вот там под решеткой колодец, вы, милорд, худощавы, пролезете, если…

— Не пойдет, — сразу прервал узник. — Там сигналки стоят. Аж два кристалла. Завизжат — оглохнем. И сразу стража набежит. Кстати, раз все уже прозрачно, не надо меня «милордом» обзывать. Я — за социальную справедливость и повсеместное уничтожение сословных предрассудков. И я тебя знаю, сверху видел, — ты индеец, вы с людоедами воевали. Так с чего мне перед тобой лордом выделываться?

— О, так ты тоже летучий? — с еще большим уважением уточнил Хха.

— Случается. Хотя и нечасто. Так-то я неуч, позорник и раздолбай, — с горечью признался пленник. — Вот, случайные люди за мной приходят, помочь хотят…

— Ну, вы нам тоже случайно помогли бомбой, — напомнил не-шаман. — Чего считаться? Лучше вернемся мыслью к предстоящему побегу. Как я понимаю, ты над этим размышлял и план все же имеешь?

— Тоже одношаговый план, — с досадой признался бородач. — Можно отвлечь охрану, чтоб не сразу на меня — то есть, на нас — она кинулась. Но дальше не знаю. Все равно вокруг полно кристаллов-сигналок, они выдадут, а охрана, хоть и не гениального ума, но сообразить в чем подвох, способна. И ловят они довольно жестко. Что неприятно.

— Когда ловят — всегда неприятно, — согласился Хха. — Меня вчера тоже слегка поймали. Но не будем о плохом. Пробовать все равно нужно, раз уж мы все здесь собрались. Но сначала хорошенько подумаем. Тебя как называть?

— Имя мне — Мариуполь.

Хха несколько удивился. Узник понял, пояснил:

— Это по имени далекого города. Мы там с Батькой знакомились и смотрели, как сталь плавят. Мариуполь — хорошее имя. Когда в деле работаем, можно для краткости — Маар. Ты на бороденку не смотри, вообще-то я не сильно старый и дряхлый.

— Догадываюсь, — кивнул не-шаман. — Слушай, Маар, может, вместе осмотримся, покажешь, что ты еще выяснил, какие намечаются тропы, засады и обходы?

— Легко! — узник подкатился к решетке.

Двигался он действительно легко, но как-то странно. Хайова еще не приходилось видеть, чтобы высокий прут решетки вынимали из камня исключительно при помощи ступней ног, коленей, плеча и чуть ли не ушей. Конечно, сам Хха сидел в тюрьме не слишком-то долго, тут могут быть свои камерные привычки, но все равно удивительно. Поднятый столь странным образом длинный прут едва не завалился, пришлось железку придержать.

— Благодарю! — узник заметно уменьшился в размерах и просочился сквозь прореху решетки. Поднимался на ноги он опять же странно.