— Почему срочно? — спросила Трик, ошалевшая от так и сыплющихся сложных слов и мыслей.

— Потому что казнят моего страдальца. Показательно и прилюдно. А если казнят, я этот вонючий Калатер изничтожу до последнего человека. Не посмотрю, что я нынче убежденная гуманистка. Камня на камне не останется, крысы и те сдохнут. Уничтожать — проще чем спасать, — спокойно пояснила гостья.

Хха ей поверил. Да и все хайова чувствовали, что летуче-летающая тетка говорит правду.

— Значит, мэтр Кооль? — помолчав, спросил Хха.

— Он, шмондюк скандальный. У них тут специалисты вырождаются, по сути, он единственный профессиональный магик в королевском штате… — тетка заговорила быстро, но строго по сути…

… — ладно, попробую, — вздохнул Хха, пряча «вспомогательные средства». — Только из уважения к летающим даркам. Все же мы вам должны. И еще коней жаль.

— Хайова — благородны и милосердны! Вот не зря я на вас надеялась, наших, красных, вы кровей и политических пигментов! — льстила тетка.

— Звать-то как вас? — влез Ноэ.

— Именуйте «леди-камрад Эл». Из соображений конспирации, партийной дисциплины и местных традиций, — подмигнула хитрозадая гостья.

Подумать что такое «партийная дисциплина» и почему именно при ней имена должны быть короткими и удобными, Хха не успел — в дверь бахнули чем то крепким, не иначе, как древком алебарды.

— Коновал, открывай! К тебе милорд-мэтр господин Кооль!

— Ой, радость какая! Не заперто, добрые господа! — завопила гостья странным юношеским голосом и шепнула индейцам: — Девчонку лучше спрячьте. Мэтр — еще тот сластолюбец.

Дальше все получилось мгновенно и непредсказуемо, как, видимо, постоянно и случалось в присутствии летучей леди: Трик нырнула под широкую скамью, именуемую в городе «топчан-кровать», у сказителя и Джо пооткрывались рты, рядом с не-шаманом теперь сидела яркая и отвратительная баба, в дверь вваливались стражники…. Все — включая хозяев — воззрились на рыжую бабищу. Та поправила сальные космы и кокетливо хихикнула, показав кривые почерневшие зубы. В Калатере подобных гулящих особ именовали «шлюхами», но это была такая шлюшища, что уместнее назвать конкретно по-научно-оборотничьему — «шмондой».

Последним в дом вошел мэтр Кооль, тоже уставился на рыжую «красавицу», скривился и проскрипел:

— Это еще что за ужас?

— Гостит у нас, — отозвался потрясенный преображением леди Эл, но все равно почти честный Джо.

— Вышвырните! И сами за дверью подождите, мне с вашим хозяином поговорить нужно, — распорядился мэтр.

Рыжий ужас протестовал, брызжа слюной и вопя «платить кто будет⁈», но брезгливые стражники живо выпихнули гостью алебардами. Остальные индейцы сами выскочили во двор.

Хха остался наедине с королевским охранительным магом. Юную шпионку-хайова под кроватью можно было не считать — Трик даже не дышала.

— Садись, юноша, — мэтр Кооль повелительно указал как раз на шаткий топчан. — И знай — я все знаю!

— Что знаете, милорд? Я ничего такого не делал, и не болтал, — поспешно заверил Хха, осторожно присаживаясь на кровать.

— Что не болтал, это умно, — мэтр уселся на табурет и величественно сложил короткие руки на груди. — Мой юный друг, я — опытный маг и ученый, многолетний хранитель покоя королевского замка. Но сейчас я веду речь совершенно о другом. Ты — имеешь магические способности! Отрицать бессмысленно.

— Я — имею⁈ Магические⁈ — ужаснулся Хха. — Да я мыши не обижу.

— Тем ни менее, колдовал на конюшне именно ты. Отрицать бессмысленно.

— Но я только коню хотел помочь. Ничего такого не думал, — забормотал Хха, понимая, что вести себя нужно глуповато, но не чересчур. Притворщики и лицедеи из хайова получаются неубедительные, разом себя выдашь.

— Даже если ты ничего плохого не хотел, закон ты нарушил, — сочувственно поведал мэтр. — Королевский закон известен — всех магов, дарков, ведьм и колдунов — в пыточную, а потом приговор, и вперед — навстречу законной смерти.

— Но я же не колдун!

— Способности у тебя есть, слабенькие, но есть. Этого достаточно. Напрасно ты, такой молодой, в столицу осмелился прийти, пустое любопытство и жадность до добра не доводят, — покачал головой добрый мэтр Кооль. — И о чем вы, деревенские неучи, думаете? Теперь, все, кончилась твоя жизнь.

— Милорд, да за что же⁈ — взмолился Хха, гадая: неужели ученый маг совсем сусликом его считает, или этак общепринято между глубоко образованными людьми для начала всякую чушь поразводить, а уж потом к делу переходить.

— Да, жаль такого молодого, — вздохнул мэтр. — Выход-то один. Пойдешь со мной, я тебя от заразы колдовства излечу.

— Это в пыточной, что ли?

— Отчего сразу в пыточной? Не бойся, есть иные научные методы. Главное — послушание и безоговорочное повиновение. Будешь считаться моим слугой. Но учти, я рискую куда большим, чем ты! — вполголоса сообщил добрый мэтр Кооль.

Хха сделал то, что делать совершенно не хотелось — повалился на колени и зашептал:

— Милорд, спасите! Меня уже который раз норовят в волшебстве обвинить. То я шаман, то вообще колдун. Прямо хоть беги и топись! Скажите, что делать, навечно помнить буду!

Мэтр похлопал несчастного по плечу:

— Топиться еще рано. Служи мне верно, без глупостей, помогу смерти избежать. Угол получишь, еду, работу.

Целовать пахнущую каким-то жиром длань благодетеля, Хха все же не стал. Подскочил, схватил мешок:

— Милорд, я сейчас, только вещи соберу. Рубаху, вот…

— Оставь, подберем тебе тряпье какое-нибудь, — великодушно пообещал мэтр. — Скажи-ка лучше, говорят, у тебя родственница такая есть…

— Какая, милорд?

— Такая… э… молодая.

— А, так вы про сестру мою. Так уехали они, за новыми лошадьми уехали.

— Вернется?

— Непременно! Она у нас город очень любит, а уж знакомства с людьми особо умными, сильно образованными…

Из-под кровати легонько постучали по не-шамановому сапогу — видимо, клинком ножа, напоминая чтоб жабу не дул, не насмехался.

— Неглупа у тебя сестрица, — кивнул мэтр. — Потом ее покажешь. Вдруг у нее тоже колдовская зараза? Или еще что дурное. Выходи, господа стражники нас заждались…

Вновь шагая к замку — теперь уж под конвоем не только стражников, но и проницательного мэтра — Хха вспомнил одну подробность, в спешке не пересказанную леди-камраду Эл. Странно, но ведь и всезнающую летающую оборотниху, и безмозгло-жестокую замковую девку по имени Си, не-шаман слышал-чувствовал довольно схоже. Не одинаково, нет, но похоже. Но если оборотниха — чистокровная дарк, чем явно гордится, то нет ли дарковых кровей и в других обитателях замка? Возможно, к делу это отношения не имеет, но любопытно. Хотя Хха мог и ошибиться — в этих нечеловечьих кровях и их восприятиях запутаться легче легкого. Особенно, если нет «те-ор-етической базы», как изрек бы сказитель.

Бутылочки нужно было мыть осторожно. Узкие и неудобные, из тонкого дорогого и хрупкого стекла, они назывались «пробирки» и несли немалую опасность. В первый же день мэтр Кооль в назидание показал свое колено — мозолистое, со следами многократно слезшей и наросшей кожи, оно внушало уважение. Копыто какое-то, а не колено. Таковы следы ожогов от растворов кристаллов. Обучение всемогущей магии начинается с самого главного и строгого — с химии.

Удерживая щипцами — не сдавливая и не ослабляя! — Хха вернул пробирку в гнездо облезлой деревянной пирамидки и поморщился. Воин, знакомый с ядовитыми змеями и вычисткой зараженных живых вен, едва ли уронит опасную стекляшку, но вонял-то раствор все равно неприятно. Отмывать бутылки до полной чистоты мэтр не требовал, да это и не получалось. Сейчас стойка с пробирками вернется в мастерскую и в ней начнут выращивать зародышей новых кристаллов. Ученик мага закрыл воду — самотекущая из трубы вода являлась одним из чудес замка и действительно оказалась удобнейшей придумкой. Жаль, половина сосков труб — называются «кран-вентиль» — в замке не работала, и из мастерской приходилось спускаться в пустующие покои этажом ниже.