Лишь Штефан фон Лихтенштейн продолжал самозабвенно ковыряться в телефоне. Бормотал себе под нос что-то о сделанных ставках и проклятых букмекерах.

Император слегка нахмурился. Похоже, увиденное не слишком его радовало. Повернулся к Горовому, процедил вполголоса:

— Что думаете, генерал-губернатор? Система защиты выдержит, если эти двое разойдутся?

Но Горовой оставался невозмутим.

— Мы вложили в систему защиты значительную часть средств, которую вы выделили для Синегорья, — сказал генерал, — Пригласили лучших спецов! Какими бы дерзкими не были наши юные дарования, даже у них есть пределы!

— А кто победит, как считаете?

— Ваше Величество, я бы не стал сбрасывать со счетов княжича Безумова, — вкрадчиво произнес он, взмахнув бокалом, — Парень невероятно перспективен! И если присмотреться к нему внимательнее, то…

— Но до Светланы ему все равно далеко, — перебил генерала князь Соколов, досадливо поморщившись, — Моя дочь непобедима. Поверьте, уж я-то знаю… Если бы она только дурака поменьше валяла…

Горовой хмыкнул, пряча лукавый блеск в глазах.

Император же откинулся на спинку кресла, задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику:

— Что ж… поглядим, посмотрим…

…Светлана отступила, застыла напротив меня, подбоченясь и склонив голову к плечу. В глазах ее плясало удивление пополам с… любопытством.

— Знаешь, это даже забавно, — негромко протянула она, разминая кулаки, — Драться с тобой — все равно что сражаться с собственной тенью. Ты же видишь меня насквозь, угадываешь каждое движение, каждую мысль! Прямо бесит, зараза! Но в тоже время и раззадоривает!

Я открыл глаза и улыбнулся. Признаться, я тоже получал удовольствие от боя. Против такого противника как Света приходилось выкладываться на полную.

— Свою тень победить невозможно, — произнес я и подмигнул Свете.

Светлана лишь презрительно фыркнула:

— Ой, можно подумать! Сейчас я вам покажу, кто тут главный! Думаете, у меня силенок не хватит каждый кулак зарядить энергией под завязку? Ошибаетесь! Я просто грубой силой пробью твою темную пакость!

И она вскинула руки, призывая мощь стихии. В ее ладонях вспыхнула, заклубилась лазурная дымка. С каждым мгновением она сгущалась, концентрировалась. Магическое давление нарастало, грозя вот-вот разорвать пространство!

— Теперь каждый мой удар будет сравним по мощь с ядерным взрывом, — с усмешкой произнесла Светлана.

— Да ты гонишь! — взвизгнула Настя, во все глаза таращась на происходящее, — Чтоб в каждый кулак, да ядерный заряд⁈ Чушь!

— Ага! — слабо выдохнула Эмми, цепляясь за подругу, — Блефует она, сто пудов блефует!

Лишь Сахаринка молчала. Не сводя глаз со Светланы, она вдруг шагнула вперед, словно хотела загородить меня.

— Не позволю! — отчеканила мирмеция, воинственно выпятив подбородок, — Не трожь моего папу, слышишь, ты, мымра крашеная⁈ А не то…

— Сахаринка, назад! — я задвинул дочь обратно, — Не вмешивайтесь! Ваше время еще придет…

Комментатор надрывался, брызгая слюной:

— Невероятно! Мои приборы фиксируют запредельную концентрацию маны! В несколько раз больше, чем во время ледяного взрыва Одаренной Айсштиль! Но не переживайте, дорогие зрители, арена защищена по высшему разряду! Нам ничего не угрожает!

Я же, стиснув зубы, смотрел только на Светлану. Сосредоточенно, не мигая. Чувствовал, как лазурная аура клубится вокруг нее, искрит, почти слепит нестерпимым сиянием.

Медленно, с расстановкой я разжал кулаки. Широко расставил пальцы, растопырил их веером. И принял новую боевую стойку, подставляя открытые ладони.

Мол, давай. Покажи, на что способна. Удиви меня.

— Попробуй-ка отрази это! — взвизгнула Светлана, замахиваясь.

И ринулась в атаку. Ее кулак, окутанный бушующим лазурным пламенем, понесся мне в лицо с невероятной скоростью. Всю свою чудовищную мощь в один-единственный удар.

И когда до столкновения оставались считанные миллиметры…

Бац! Я резко выбросил вперед раскрытую ладонь и поймал кулак Светланы в воздухе!

И остановил его.

В следующее мгновение нас захлестнул самый настоящий смерч. Все вокруг потонуло в снежной круговерти — каменное крошево, куски штукатурки, мелкий мусор. Бешеный вихрь, порожденный энергией удара, закружил, завертел, унося прочь и не оставляя на арене ни пылинки!

Комментатора, кажется, хватил удар. Он судорожно открывал рот, силясь что-то сказать, но из горла вырывались лишь сиплые стоны. А трибуны застыли, потрясенные увиденным.

Светлана же стояла столбом, не в силах поверить глазам. Княжна вытаращилась на меня, разинув рот. Легкий румянец открасил ее щеки. Коленки едва заметно дрогнули, вмерзшие в мою ладонь пальцы затрепетали.

Я держал ее кулак, пышущий чудовищной мощью. Держал мертвой хваткой, не позволяя вырваться. Вся та запредельная энергия, которую Светлана вложила в удар, утекла в никуда!

Краем глаза я заметил, как застыли мои девчата. Челюсти отвисли, глаза готовы были выпрыгнуть из орбит! Особенно усердствовала почему-то Сахаринка. Пялилась так, словно призрака увидала!

Но это еще что! Благодаря Синхронизации Бездны, я чувствовал, что в императорской ложе тоже творилось невообразимое! У всех князей и иностранных гостей тоже поотвисали челюсти. Даже Его Величество подался вперед, вцепился пальцами в подлокотники кресла. На лице застыло совершенно ошалелое выражение — словно самому привидение явилось!

Послы сидели, разинув рты. Статный лорд Мэлори побелел и часто-часто заморгал. Китайский вельможа прикрыл лицо веером, пряча шок. И лишь один Горовой оставался невозмутим. Лениво потягивал вино, ухмыляясь в усы.

— А я знал, что этот несносный мальчишка всех удивит, — с ухмылкой произнес он.

Кривотолков ничего не сказал. Лишь легкая ухмылка мелькнула в уголках его губ. Князь Соколов то бледнел, то краснел, до хруста сжимая кулаки.

Комментатор меж тем отмер. Вскочил, дергаясь, будто марионетка:

— Друзья!!! Вы видели??? Константин Безумов голыми руками остановил удар княжны Светланы!!! Кулак, заряженный чудовищной энергией!!! Поймал, словно бейсбольный мяч!!!

Зрители отмерли, взревели. Зааплодировали, засвистели. Крики, улюлюканье, восторженный визг! Кто-то даже принялся скандировать мое имя!

А я отрешился от внешнего. Сосредоточил взор на застывшей Светлане. Медленно, с усилием разжал пальцы, отпуская ее кулак.

И тихо, одними губами произнес:

— Ну что, убедилась? Без толку тягаться со мной в грубой силе. Давай закончим этот фарс. Сдавайся, пока не поздно.

Светлана отпрянула, отшатнулась. Глаза ее округлились. Она ошеломленно переводила взгляд с меня на свой кулак и обратно. Никак не могла взять в толк — как? Как это вообще возможно?

Я стоял молча. Ждал, что она ответит.

Зрители неистовствовали, скандируя мое имя. Крики, свист, улюлюканье — все слилось в сплошной гул, звеневший в ушах! Но я не обращал внимания на восторги толпы. Мой взгляд был прикован только к застывшей Светлане.

Я молчал, лишь сверлил княжну немигающим взглядом. Чувствовал, как моя правая кисть, остановившая атаку, мелко подрагивает. Такое напряжение, такая чудовищная вибрация до сих пор сковывали ее! Казалось, вот-вот треснут кости, разорвутся сухожилия.

И тут раздался негромкий, но отчетливый хруст. Боль вспыхнула, прострелила руку до самого плеча! Я скосил глаза… Мизинец выгнулся под совершенно неестественным углом!

Похоже, все-таки не выдержал. Не совладал с чудовищным давлением, переломился…

Я стиснул зубы, превозмогая грызущую боль. Главное — не подавать виду! Ни в коем случае не показывать слабину перед противником!

Но Светлана уже уловила мою заминку, сощурилась.

— Ну что, Безумов, сколько ты еще выдержишь в таком темпе? — промурлыкала она, подбоченясь, — Гляжу, уже на пределе, а? Того и гляди развалишься на части!

Я мысленно выругался. Дьявол, как не вовремя!