— Силы небесные, во что превратили нашу арену⁈

— Помпезно, аляписто! — кивнула Эмми.

— Будто бордель с блэкджеком! — согласилась Настя.

— Это еще что, — хмыкнул я, кивая на парящие над стадионом следящие дроны, — Гляньте, какие стрекозлы шныряют! Не иначе, прямую трансляцию по всем каналам наладили. Теперь и жучок не скроется.

По губам невольно скользнула мрачная усмешка. Да, господа хорошие, все предусмотрели. И меня это радует!

В любом случае отступать некуда. Мы пришли сюда победить. Показать всем, на что способны. Размазать по стенке любого, кто встанет на пути.

— Ладно, девчонки, — решительно произнес я, увлекая своих спутниц к главному входу, — Настраиваемся на боевой лад. Впереди нас ждет самое интересное…

Глаза Насти сверкнули знакомым недобрым огоньком. Айсштиль величественно вскинула голову, будто примериваясь к короне. Сахаринка и Эмми, не сговариваясь, стукнулись кулачками, хищно осклабясь.

Да, команда Безумова к бою готова. Пусть трепещут соперники!

Я краем глаза заметил странное шевеление в толпе на трибунах. Будто некая тень стремительно скользила меж возбужденных зрителей — бесшумная, неприметная. Словно призрак, способный мгновенно раствориться без следа.

Что-то знакомое показалось мне в этом мимолетном видении. Что-то с легкими нотками тьмы, смешанной с алкашкой…

Фома Лисовский? Он ведь любит во всяких многолюдных сборищах зависать. Ему после контакта с Черным Солнцем от новой силы просто крышу сносит, даром, что экс-Истребитель. Если он, конечно, не соврал в нашу прошлую встречу…

Ну или очередной шпик из Тайной Службы — эти ребята тоже шустрые, умеют маскироваться. Того и гляди, за нашей командой увяжется, начнет вынюхивать.

Да и черт с ними. Пусть хоть все соглядатаи мира сегодня на трибунах соберутся — мне по барабану. Пришел я сюда не в прятки играть.

Пришел надрать всем задницы по полной программе! И Бездна, дремлющая внутри, мне в этом поможет…

Я шагал к нашему сектору и хмуро размышлял о предстоящих боях. Мы с девчонками основательно подготовились, провели сотни тренировок в ускоренном темпе моей божественной реальности. Но все равно чувствовал внутри тревожный холодок. Слишком многое стояло на кону в этом турнире.

Арена, где нам предстояло сражаться, тоже претерпела изменения с прошлого раза. Привычное светлое бетонное покрытие сменилось ребристыми металлическими плитами, укрепленными магией. Теперь бой будет идти на жестком, неудобном основании, лишающем бойцов сил при соприкосновении. Упал на пол арены — считай, проиграл. Видимо, организаторы не хотели затягивания поединков.

Впрочем, встать после падения еще можно было — нужно было, чтобы помог товарищ. Только вот откуда у товарища будет на это время, под непрерывными атаками-то?

И укрытий вокруг заметно поубавилось — ни тебе беседок, ни переходов. Максимум открытого пространства, чтобы негде было спрятаться от сотен жадных глаз. Да еще и трибуны для зрителей отгородили толстенным барьером, а каждую секцию накрыли отдельным щитом. Случись что — публика будет надежно защищена от любых эксцессов. Хотя наверняка найдутся недовольные, обожающие купаться в опасности и ловить кайф от летящих в толпу атак…

Настя нервно покусывала губы, то и дело касаясь рукояти клинка Ноктуса — она успела с ним немного освоиться, и в итоге решил, что ученица может его использовать спокойно. Эмми испуганно озиралась, явно пребывая не в своей тарелке от царящей вокруг атмосферы. Даже Айсштиль, привыкшая к суровым битвам, мрачно хмурилась. Ее воинское чутье подсказывало — дело пахнет керосином. Слишком уж все здесь наэлектризовано, натянуто как струна…

По пути в наш сектор мы повстречали немало знакомых и не очень лиц лиц. Вот Марк Кулаков, окруженный боевыми магами-призывателями. Георгий Бессонов в компании молчаливых монахов. Звонкоголосая Алина Стожар со своими девицами. Все они угодили в нижнюю сетку, показав на отборе недостаточно высокие результаты. Не без нашей помощи, мне довелось на отборочных разок сразиться с каждым из них.

Теперь им предстояла жесточайшая борьба за выживание — ведь из нижней сетки еще можно выбраться и одержать победу на турнире.

Завидев меня, Кулаков заметно побледнел и отвел взгляд. Видать, до сих пор не оправился от унижения, что я ему учинил на отборочном этапе. Я и сам уже толком не помнил подробностей той драки — большинство противников сливались для меня в одну безликую массу. И отлетали с одной, максимум двух атак.

А вот Алина, наоборот, одарила ослепительной улыбочкой, прищурив глаза. Уж больно лукаво, с явным подвохом. Словно задумала какую-то пакость, ехидна. Её подружки зашушукались, бросая в мою сторону игривые многозначительные взгляды.

Но всех переплюнул Георгий Бессонов. Этот фанатик ограничился лишь одним долгим, пристальным взором, полным какого-то непонятного значения. Род Бессоновых, как говорят, происходит от древних монахов-аскетов, до одури религиозных. И наследники их весьма себе с причудами. Поди разбери, какие тайны в их душах скрываются, что за козни плетут…

Погруженный в невеселые думы, я внезапно ощутил затылком чей-то давящий, сверлящий взгляд. Резко обернулся — так и есть, Бессонов! Стоит в десятке шагов, вперив в меня совершенно безумные широко распахнутые глазищи.

Заметив, что я его засек, проповедник этот двинулся в мою сторону. Неспешно так, вальяжно, словно прогуливаясь по парку. Но какая-то мрачная решимость сквозила в каждом его жесте.

— Княжич, позволь перемолвиться парой слов, — вкрадчиво протянул Бессонов, бесцеремонно отсекая меня от спутниц. Те напряглись, переглянулись, явно почуяв неладное. Но вмешиваться не стали.

Я нехотя шагнул навстречу святоше, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень раздражения.

— Ну что тебе? Спрашивай уже, коли приспичило.

Георгий оглядел меня с ног до головы, медленно, въедливо. Прищурился, вперившись куда-то в область моей груди. Принюхался, будто ищейка, взявшая след. Наконец изрек, растягивая слова:

— Скажи-ка мне, Константин… А ты вообще человек?

Я напрягся. Не мог же он что-то учуять? Или у него просто шиза разыгралась? Не зря его в Синегорье шизанутым фанатиком считают…

Усилием воли я расслабил лицо, изобразил снисходительную полуулыбку:

— Совсем крыша поехала, святоша? Головой приложился, пока молился что ли?

Но Бессонов, проигнорировав подколку, шагнул еще ближе. Уставился немигающим взглядом прямо мне в глаза:

— Не прикидывайся дурачком, Безумов. Я чую в тебе… нечто. Нечто темное, древнее и дикое. То, что обычным смертным знать не положено.

— А ты, стало быть, необычный? — хмыкнул я, скептически приподнимая бровь, — Поведай же, оракул, что ты во мне унюхал? Может быть это на самом деле не от меня, а от тебя?

Георгий стиснул зубы, желваки заиграли на скулах. Процедил сквозь зубы:

— Не паясничай. Я серьезно. Ты — не тот, за кого себя выдаешь. И если мои подозрения подтвердятся… Клянусь всеми богами, я не буду сдерживаться. Сделаю все, чтобы истина стала явной.

Честно, я сомневался, что этот крендель мог что-то учуять. Истребители, князья не смогли… а этот паренек с переизбытком фанатизма в крови смог? Сомнительно.

Тут мое терпение лопнуло. Я шагнул вперед, почти вплотную к нахальному проповеднику. Навис над ним, буравя тяжелым взглядом:

— Ты бы шел отсюдова, Жора, пока я добрый. И делаю вид, что мне пофиг на твои сплетни. Молился бы своим богам, чтоб они даровали тебе мозгов и понимания, в какое дерьмо ты по самые уши вляпаться рискуешь. Повторять не стану.

С этими словами я демонстративно оттолкнул Бессонова и двинулся дальше по коридору. Краем глаза заметил, как застыл позади «святой человек», вперившись мне в спину горящим взором. Но отчего-то не решился продолжить разборку.

Пусть радуется — легко отделался, ублюдок. Не хватало еще силы на всякую мелочевку тратить.