— Дура! — проскрипела мертвая голова, неестественно громко щелкнув удлинившимися зубами. — Чего тебе стоило поверить?! Я почти достал!

— Задницу ты свою достал! — холодно отпарировала Белка, предусмотрительно держа внезапно ожившую гадость на вытянутой руке. — Ни одному человеку не выжить в Проклятом Лесу дольше пары дней! Даже Сар’ра не смог бы! Неужели ты думал, что он откроет тебе ВСЮ свою память?! Где ты его нашел, кровосос?

— Не твое дело!

— Говори, а то спалю к Торковой матери!!

Красные глаза чуть прищурились и буквально впились в неподвижное лицо Гончей: Белка не шутила. Раз уже решилась башку снести тому, кто только что открыл давно скрываемые чувства, то и спалить может. Тоже — без всякой жалости и лишних сантиментов. Бросит в костер, и тогда от нежити не останется даже воспоминаний: огонь для таких, как он, был смертелен. И уничтожит его так же быстро, как удар отточенной сабли — живого человека.

— Ну?!!

— Здесь и нашел, — свирепо выдохнул пересмешник, косясь на повторно побледневшие физиономии Гончих. — Под деревом, когда он уже издыхал! Ясно?! Я укусил его здесь!! С радостью!! А-а… значит, они не знали? Плохо же твой полукровка их учил! И эльфы твои просмотрели! Даже Темный меня не вычислил! Никто! Вот они, ваши хваленые Стражи! Дураки!!

Белка холодно сверкнула глазами.

— Хватит того, что узнала я!

— Но как?! — с досадой простонал он. — Я же все правильно сказал! Я же вообще только правду говорю! Так и было! Он тоже не мог соврать!! Я почти сумел!!

— Ни хрена ты не сумел. Языком только молоть горазд, а как до дела…

Таррэн медленно выдохнул, привыкая заново дышать, потому что о пересмешниках кое-что слышал, но даже подумать не мог, что когда-нибудь наткнется на подобную тварь. Бездна! Да как же он мог так точно скопировать последнюю жертву?! Походку, голос, движения… даже запах! Ведь обычно кровососы только внешность берут чужую, как мимикры, и лишь на то время, чтобы добраться до жертвы и вонзить острые зубы в горло. А этот не просто бесстрашно пришел, а еще и сдерживался, наслаждался своей победой, уже почти достал и лишь в самый последний момент оплошал! Или же сделал что-то неправильное еще раньше? Но боги, боги, как же страшно он похож на настоящего!! Даже сейчас! Даже безголовый! Не зря бдительные Гончие и не дернулись поначалу! Не зря не заметил подмены Воеводы! Глаза у всех до сих пор большие, неверящие! А Белка… потрясенная, пораженная до глубины души и вроде растерявшаяся Белка… неужели она ЗНАЛА?!! Неужели поняла сразу?!!

Эльф только сейчас подметил, что из ран на шее нежити не вытекло ни капли крови.

— Дурак, — холодно известила вампира Гончая. — К твоему сведению, Сар’ра никогда бы не смог до меня дотронуться без разрешения. Он был физически не способен причинить мне вред. И уж конечно, никогда открылся бы так, как это сделал ты: он был слишком благороден и горд для этого. Он бы предпочел молчать дальше и не тревожить меня чувствами, как делал последние десять лет.

— Ты что, ЗНАЛА?!! — гневно вскинулась голова, стремительно утрачивая черты полуэльфа.

— Догадывалась. По вам нетрудно понять, что происходит. Но он молчал, и я на какое-то время успокоилась… и, похоже, зря. Как ты его нашел, урод безголовый? Вздумаешь юлить, учти: костер все еще горит.

— Он ждал меня здесь, — с ненавистью процедил пересмешник, пугливо покосившись на жаркое пламя. — На том же месте, где стоишь ты! Три недели назад! САМ ко мне пришел!! Поняла?! Он хотел умереть! Он искал меня, девка! Звал! Охотно подставил горло! И тебе никогда не понять этого!!

— Почему же? Я как раз все понимаю… это ведь ты ранил нашу Вейну? Ты лишил ее магии, верно?

Пересмешник грубо расхохотался.

— О да! Жаль, что я с ней не закончил!

— Значит, ты дважды дурак, — невозмутимо сообщила ему Белка. — Неужели думал, он упустит такой шанс поквитаться? Неужели полагал, что уйдешь безнаказанным?

Мертвое лицо неожиданно застыло и как-то странно поплыло. Белесые брови сошлись на переносице, багровые глаза закатились и неестественно полыхнули, а она ядовито улыбнулась.

— О-о, вижу, ты начинаешь понимать! Разумеется, если бы не чума, Сар’ра бы не стал этого делать, но она не оставила ему выбора, и он нашел только один способ умереть достойно: позвать урода, поранившего нашу магичку, и лишить его возможности тихо злорадствовать. А заодно, не позволить ему стать в ближайшем будущем опасным Вожаком. Интересно, что он пообещал взамен?

— Тебя!!

— Гм… достойный обмен, — спокойно кивнула Гончая. — Ты сохраняешь частичку его памяти и не трогаешь раньше времени тело, а взамен получаешь еще один кусочек свежего мяса… а ты хоть подумал, что он мог утаить от тебя часть своей жизни?! Маленькую, крохотную часть, на которой ты и прокололся? Ты хоть раз взглянул на руну, что начертана на этом ясене? Подумал, почему сегодня она светится ТВОЕЙ кровью?!!

— Что? — непонимающе моргнул Урантар.

— Он знал, что я вернусь сюда, — ровно сказала Белка. — Рано или поздно, но приду и буду искать его следы. Знал, что ты непременно дождешься меня здесь. Знал, что не утерпишь и воспользуешься его телом. Он оставил мне три подсказки, чтобы я не ошиблась: вторую руну, которой раньше не было, свой родовой знак, чтобы я не сомневалась, и свой меч, чтобы я смогла, наконец, отомстить за них обоих и вернуть ему покой. А слова… дурачок! Он обманул тебя даже после смерти. Заставил прийти сюда, как дурную овцу на заклание, зная, что ты не сможешь коснуться эльфийского клинка. Он оставил свой меч здесь, как когда-то мы и уговаривались, как ОН хотел: у моих ног… Он верил, что я справлюсь и закончу это дело. Выполнил свое обещание и позволил нам еще раз на него взглянуть, не боясь, что я отшатнусь от ужаса. Он сделал все, что задумал, и ушел, как настоящий Страж. И теперь может спокойно спать, зная, что даже смертью принес своей Заставе благо. Сар’ра всегда был таким, любил красивые жесты и красивые поступки. Он использовал тебя, кровосос, обманул и предал вашу сделку, а ты так и не понял, почему. Знаешь, он всегда хотел принять последний бой здесь… и умереть только так: от своего же меча.

Пересмешник вдруг дико завыл и бешено завращал глазами, но она уже не обращала внимания. Подхватив горящую ветку из разгоревшегося костра, Белка швырнула ее на неподвижное тело, убедилась, что мертвая плоть (целый месяц мертвая!) стремительно вспыхнула, а потом без жалости отбросила в огонь и белесую голову, на которой вдруг яростно вспыхнули ядовитой зеленью глаза.

— Я сказал тебе правду!!! — взревел пересмешник из глубины бешено полыхнувшего пламени. Длинные волосы отвратительно затрещали и задымили, кожа на лице лопнула, скрутилась, мгновенно почернела. Зато глаза, как показалось, разгорелись еще сильнее. — Он тебя любил!! Десять лет любил, как никого больше!! Он жил для тебя!! Все делал, лишь бы ты никогда не узнала!! Все его сны были о тебе! Он жил одной только мыслью… а ты убила его!! Это из-за тебя он искал смерти!! Из-за тебя коснулся серой чумы!! Он не хотел, чтобы ты стала похожей на то, во что потом он превратился сам!! И не хотел больше жить, не имея возможности даже прикоснуться! Он устал молчать, слышишь?! Устал делать вид, что ему все равно!! Он берег и десять лет хранил тебя, как мог!! Он отдал тебе ВСЕ!!! Свое тело, сердце и даже жизнь, а ты…

Белка резко отвернулась и больше не стала слушать.

— Чудовище!! — понеслось злобное в спину. — Бездушная тварь!! Дрянь!! Стерва бесчувственная! Тебе здесь самое место!! Рядом с ним, в Проклятом Лесу!! Тебе надо было умереть самой! Здесь же! Сейчас!! Просто сдохнуть и перестать издеваться над остальными!! Потому что у тебя самой нет души и нет сердца-а-а-а!!..

Его яростный вопль перешел в отвратительный визг и больно резанул по ушам.

— У тебя тоже, — неслышно бросила Белка, а затем окрепшим голосом велела: — Все! Уходим! К северу есть еще один «секрет» — переночуем там. До него всего два часа хода, так что, надеюсь, до полуночи успеем. А то у меня нет никакого желания ночевать рядом с этим…