Нужно ли говорить, что когда мы прилетели в Москву и у трапа самолёта меня действительно ждали две чёрных «Волги», а четыре крепких парня в одинаковых костюмах вежливо предложили мне последовать с ними, то мало кто мог скрыть торжествующие улыбки на своих лицах. Я, сев на заднее сиденье между двух парней, даже посмотрел в боковое окно, чтобы запомнить особо отличившихся в этом злорадстве. У самого меня особых переживаний не было, я не совершил по моему мнению ничего такого, за что меня можно было ругать, наоборот, можно было наконец похвалить! Хотя в СССР по отношению ко мне с этим была определённая напряжёнка, но ничего, в этот раз может всё получится.

— Ваня, скажи, только честно! Ты совсем тупой?! — было первое, что я услышал в кабинете на Лубянке, когда взбешённый товарищ Белый стал вытаскивать из своего сейфа американские газеты и кидать их передо мной. Почти на всех были мы с Кэти: либо держащиеся за руки, либо обнимающиеся.

— Если тебе этого мало, то вот тебе наши газеты, — он открыл ящик стола и достал оттуда привычные мне «Труд» и «Известия», где были ровно те же фотографии, что и в газетах иностранных, вот только содержания статей кардинально отличалось в худшую сторону. Хватило пару быстрых взглядов, чтобы понять это.

— То есть то, что я занял первые места, вас не интересует? — мгновенно разозлился я. Не такой встречи ожидал в этом кабинете.

— Да плевать всем на твои места! Суслов поднял вопрос в ЦК о запрете тебе представлять нашу страну на всех международных соревнованиях!

— А, ну то есть я смогу наконец спокойно иммигрировать в США и выступать под их флагом? — поинтересовался я, — когда можно вылетать?

Он побагровел от злости, собирался мне ответить что-то явно гадкое, но тут раздалась трель телефона. Он поднял трубку, хотел туда гаркнуть, но замолчал и сказал лишь.

— Слушаюсь.

Положив её, он хмуро сказал мне.

— Идём, Андропов вызывает.

Подхватив стопку газет, он показал мне ею на дверь.

Кабинет председателя КГБ был неподалёку, так что много времени попасть к нему не заняло. Первое, что бросилось в глаза, когда я увидел Андропова, его спокойное лицо и чуть посвежевший вид. Прошлый раз он был похудевшим и осунувшимся, а тут прям будто другой человек.

— Присаживайтесь, — он показал рукой нам стулья.

Когда мы сели на привычные места, друг напротив друга с товарищем Белым, Андропов оглядел меня, затем взъерошенный вид с пачкой американских газет генерала и усмехнулся.

— Прошу извинить меня Виталий Валентинович, — начал он неожиданно, вызвав удивление у моего куратора этими словами, — что не посвятил вас в маленькую тайну, связанную с поездкой Ивана.

Генерал-лейтенант нахмурился.

— Что опять Юрий Владимирович?

В дверь постучали и получив разрешение, к нам присоединился Чазов.

— Евгений Иванович, введите пожалуйста коллегу в курс дела, — показал он ему рукой на товарища Белого.

Начальник четвёртого главного управления заинтересованно посмотрел на меня и стал рассказывать:

— ЦРУ прислало оборудование и специалистов для гемодиализа в ФРГ, попросили нас их забрать и перевезти в Москву. Здесь в Кремлёвской больнице мы установили и настроили его, а их доктора показали нашим, как правильно проводить саму процедуру очистки крови. Мы сразу начали тесты и пробы на других людях, чтобы проверить не подложили чего-то они в это оборудование. Первые же чистки крови у больных с отказом почек показали крайнюю эффективность данного нового метода купирования болезни и после целой серии проверок, мы положили Юрия Владимировича на эту процедуру. Улучшение наступило после первого же сеанса.

— Да? — генерал-лейтенант переводил взгляды с него на Андропова, — а почему ЦРУ нам его прислало? Что за акт неслыханной щедрости?

— Чтобы узнать это, мы тут все и собрались, — хмыкнул довольный Андропов, которому и правда видимо было легче, поскольку глаза за очками не так грозно сверкали, как это было раньше, когда он испытывал постоянную боль, — Одиннадцатое управление сказало, что ответ с той стороны был лишь такой — «выполняем условия сделки с Иваном».

Три пары глаз устремились на меня.

— Ты что Ваня, родину продал за него? — ласково поинтересовался у меня товарищ Белый.

— Если бы продал, то вряд ли бы вернулся, — проворчал я, неудобно себя чувствуя под их взглядами. Сволочи из ЦРУ решили видимо, чтобы я сам отдувался перед кураторами, с любой удобной для себя версией произошедшего.

— Иван! — голос Андропова стал строже.

— Они пытались меня завербовать с помощью фотографий моей связи с Кэти, — я пожал плечами, — я рассмеялся им в лицо и предложил их опубликовать, они видимо были не совсем в курсе всех нюансов, моих взаимоотношений с советской прессой.

— Ну почему же, вон тебя отлично полощут в газетах, — не согласился со мной товарищ Белый.

— Будто это первый раз, — раздражённо я пожал плечами, — в общем чтобы сбить их с толка, я предложил им свою сделку. Экскурсию в медицинский центр и оборудование для Юрия Владимировича в обмен на любой анализ мирового события, основанный на их вводных данных.

Лица комитетчиков стали похожи в этот момент на лицо Майкла из ЦРУ.

— И что же ты такого предсказал? — осторожно поинтересовался товарищ Белый.

— Последствия арабо-израильского конфликта, который они хотят устроить, — я пожал плечами.

Андропов посмотрел на собеседников, и сказал.

— Евгений Иванович, спасибо, вы можете идти.

Тот сразу кивнул, всё поняв и вышел из кабинета, а Андропов сделал звонок и вскоре в кабинете стало на двух генералов больше.

— Давай сначала и подробно, — сказал мне Андропов, когда они удивлённые моим присутствием, сели за стол вместе с нами.

Мне пришлось повторить то, что я уже сказал, а затем свой расклад по той папке ЦРУ, которую видел. Причём я всё старательно спихивал на то, что там уже содержалось много косвенных данных на которые я опирался, и несмотря на то, что названия, даты, события, были замазаны, это не помешало собрать у себя в голове полную картину того, что будет происходить там через пару лет.

Когда я закончил в кабинете стало очень тихо.

— Виталий Валентинович? — Андропов обратился к генералу, сидящему рядом со мной.

— Мы конечно знали о накачке Израиля оружием из США и готовящихся провокациях там, от наших арабских коллег, — тот развёл руками, — но наши аналитики говорят о победе арабского союза с нашей поддержкой в этом противостоянии.

— Но тем не менее, почему-то ЦРУ поверили версии Ивана, — Андропов покосился на меня, — если отсыпали целую гору подарков.

— Возможно его версия ближе к той, которую создали их аналитики, — осторожно сказал второй генерал, — тогда всё логично.

— Прошу вас тогда составить новый прогноз с учётом услышанного, — приказал Андропов и генералы, козырнув, удалились из кабинета, а мы снова остались втроём.

— И ведь не сказать ничего, да? Виталий Валентинович? — со вздохом обратился председатель КГБ к моему куратору, — мы и раньше знали, что Иван умный парень, но кто же думал, что настолько…

Тот скривился, словно съел лимон. В кабинете повисла тишина.

— Организуйте ему нужные допуски и прогоните по всем ключевым событиям, что у нас намечаются, — наконец Андропов решился, — пусть даст своё заключение. Хуже всё равно не будет, а так появится дополнительный взгляд со стороны.

— Слушаюсь.

— А что делать вот с этим Юрий Владимирович? — спросил товарищ Белый, показывая на наши газеты.

Андропов тяжело вздохнул.

— Не хотел вас посвящать в это, но раз уж оба оказались замешаны в расследовании с самого начала, то ладно. В общем наше расследование вышло не совсем туда, куда мы ожидали и внезапно оказалось, что торговля детьми лишь верхушка, более большого айсберга.

Мы удивлённо приглянулись с товарищем Белым.