Мама, милая и мягкая, слабая для нашего с отцом жесткого мира, всегда тяжело вздыхала, видя меня. Не говорила слова против, но боялась, как любая мать за своего ребёнка. Шутила, хотя шутки там и не было, что Цербер – житель ада. А в аду всегда огонь, который когда-то погубит меня.

Возможно, если я получу свой собственный Ад, то её опасения не случатся.

– Ада, не твори глупостей.

Повторяю, хотя, блять, все знают – я не повторяю дважды, а сразу доношу самым доступным вариантом. А с этой колючкой не получается следовать привычному протоколу. Кажется, что её ни одна угроза не может пробрать.

И я, с какого-то перепугу, не спешу воплотить угрозы в жизнь.

– Халид, - вдруг останавливается, разворачиваясь ко мне. – Наша игра ведь никогда не закончится, так? Тебе не надоест ломать мои печати, чтобы добраться до желанного.

– Да. На оба вопроса.

– О, нет, - девушка улыбается так, словно поймала меня на удочку. – Второе не было вопросом. А факт, который я о тебе угадала.

Вспоминаю игру на днях, которую начал с целью узнать о Аде больше. Пробраться в её мозги, жаль нет для этого никакой техники, расковырять её основные маски и увидеть настоящую.

– Игра давно закончилась.

– Нет. Ты только что сказал, что игра никогда не заканчивается. Так что победа за мной. Ты должен мне честный ответ.

– Прямо сейчас?

Как только мне кажется, что я начинаю читать всё поведение Ады, как она сразу меняет стратегию. Не уверен, что она даже понимает это. Просто действует на своих инстинктах.

Да, определённо девочка с улицы, которая привыкла полагаться только на себя. Доверять интуиции и мозгам. И сейчас тоже ведь не думая закрутила с продолжением игры.

Когда Ада думает, её губы поджимаются. Едва, выдавая с головой. Как и напряжение в плечах и шеи, гортань двигается, когда девушка сглатывает. Признаки её усиленного мыслительного процесса.

Но сейчас его не было. Ни единого признака, чтобы я заподозрил и тоже начал думать. Глупо повелся на её неожиданный вопрос и теперь с интересом рассматриваю.

– Зачем ты меня взял сегодня? Про то, что просто захотелось – даже не начинай. Мне нужно знать.

– Зачем?

– Потому что я в панике, Халид, - неожиданная честность девушки бьёт наотмашь. – Я всегда с тобой боюсь, в ужасе, не перестаю анализировать каждое движение. Я не идиотка, я знаю, что ты в любому момент можешь убить меня. А теперь это может сделать даже тот мужчина, - взмахивает рукой, хмурясь. -  С которым мы обедали на днях. Ян? Ты сказал, что я твоя невеста. Невесту Халида сотни людей захотят заполучить себе.

– Ты же не думаешь, что я заделался в работорговцы?

Мы стоим посреди переполненного зала, где половина – охрана и менты. Соболев может думать, что людей в смокингах не распознаешь, но тут полно его ребят из ФСБ. Как и моих, под видом официантов и нескольких бизнесменов.

Если вдруг дружественная встреча перейдёт в бойню.

И я должен просчитывать ходы, следить за периметром. Вместо этого разбираюсь с Адой, потому что это кажется важнее.

Веду плечами, сбрасывая напряжение. Терпеть не могу, когда спина оказывается незащищённой. А среди толпы сложно быть у стены всё время.

– Я надеюсь, что ты не попробуешь подложить меня под кого-то. Но это не то, о чём я думаю сейчас. Ты опять представишь меня, как невесту? Чтобы точно все узнали, чтобы все хотели моей смерти? Потому что тогда…

– Ты никуда от меня не денешься. Да, Ада, мне нравится мысль, что ты будешь зависеть от меня. Я смогу дать тебе свободу, но ты будешь всегда привязана ко мне. Если захочешь жить, конечно.

Ничего во взгляде девушки не меняется от моих жестких слов. Ни один мускул на точенном лице не дрогнул, будто совсем не удивлена. Только кивает, принимая свою реальность.

Хер пойми, по факту, чем именно она меня зацепила. Но суть проста – сейчас на этом мероприятии мне хотелось быть с ней. И, немного, покрасоваться перед остальными. Церберу и его людям всегда доставалось самое лучше, а Ада – определённо лучшее.

Ни грамма воспитания, ни следа благоразумия. Но мозги у неё…  Блять, будь я сапиосексуалом [1], Ада бы вообще свой рот не открывала, если не хотела всё время проводить в кровати с раздвинутыми ногами. Но и без этой особенности слишком ярко на неё реагировал.

– Но нет, колючка, я привёл тебя сюда не для того, чтобы крепче привязать к себе. Мне нужна была спутница.

– Я думала, что у тебя есть миллион девиц, которым ты можешь легко приказывать.

– Есть. Но мне интересно с тобой.

Бросаю легко, но судя по взгляду Ады – это звучит не так непринуждённо, как хотелось. Но пускай сама решает, что это значит. Потому что я вообще не выкупаю.

[1] Сапиосексуал – человек, которого привлекает интеллект.

Интересно ему, блин, со мной. Но эти слова приятно что-то задевают, заставляя сдерживать улыбку на лице. Такое определение от мужчины, не обделённого общением с любыми людьми, не только девушками, приятно. И, чуточку, заставляет гордиться собой.

Хотя ясно ведь, что Халиду всё интересно только из-за того, что я не соответствую его ожиданиям. Не бегу с радостью к нему, не спрашиваю глупостей, не прошу каких-то подарков. Только хочу уйти и голову Цербера.

Два желания, которые мужчина не может выполнить.

– Вадим, - Халид подходит к Соболеву, протягивая руку. – Моя подруга, Ада.

Шеф смотрит на меня долго, видно, что не успел заметить в толпе. Хотя я ведь специально задерживала Халида, глупые вопросы задавала, с этой игрой. Пыталась выиграть время, чтобы не было удивления и шока на лице.

Но Соболев не зря генерал, у него выроботана эта выдержка и навыки работы в экстренных ситуациях. И сейчас справляется, ни одним взглядом не выдавая своей реакции. 

– Ада? Приятно познакомиться. Рад, что заглянули, - сглатываю комок в горло, потому что мне не нравится эта фраза. Слишком… обычная, без капли раздражения в голосе. – С невестой? До меня дошли слухи.

– Нет, Ада из другого вида сопровождения.

Халид оборачивается ко мне, чтобы не осталось сомнений – кому именно направлены эти слова. Словно попытка уколоть именно меня, что не захотела быть его невестой.

Но на самом деле я благодарна мужчине за это. Вместо укола и какого-то неприятного ощущения, я чувствую только облегчение. Что хотя бы в этом моменте Халид присушался и понял мой страх. Хотя  я ведь даже не озвучивала, лишь задала вопрос.

Не представлю, что творится в голове Вадима, когда он коротко кивает Халиду, возвращая взгляд ко мне. И какие выводы он может сделать, не самые утешительные. Хорошо, что когда-то он узнал о моих планах, откуда я и почему оказалась в детдоме.

И дал почти что разрешение на любые действия, чтобы убрать Цербера. Деньгами тоже помогал для дела, потому что зарплата в органах не настолько хороша, чтобы проплачивать все взятки.

Мне кажется, что Вадим единственный, кому я действительно могу доверять на этом празднике. Доказал уже, прошлой осенью, что поддержит мои безумные идеи. Когда я закрутила целую операцию с поимкой одного депутата, который угрожал Дамиру.

Хотя, вообще, Дамир или Зверь, как его называли, не должен был меня интересовать. Раз уж брат Халида, то это тот должен был помогать. Но за него просила Тиса, и я не могла отказать.

У меня нет друзей и близких, только трое людей, которых я могу назвать своими. Ян, которому я теперь не могла доверять, Тиса, которая так напоминала меня саму. И Ника, которая пряталась где-то в Европе, потому что зацепила неправильного человека. И стащила у него нечто ценное, на что нельзя было даже смотреть.

Я тогда только у виска крутила. Что самый идиотский поступок, так облажаться. Ей надо было просто провести ночь в доме одного из бандитов, а потом свалить тихонько.

Только теперь мои слова кажутся глупыми. Сама не смогла тихо уйти из кабинета Халида, не показывая настоящего характера. Часточки той безумной грубости и резкости, что хранилась во мне. И попала, так, что теперь не отвертеться.