— А ты в этом уверен?

В племени между гайтами существовала особая экстрасенсорная связь. Женщине передавались чувства мужчины. Ее любили, и она любила в ответ. Он транслировал ей свои чувства. Если мужчина охладевал, женщина охладевала тоже, и они мирно расходились. Была и обратная сторона связи — мужчина не мог полюбить ту, что уже занята. Такая женщина тоже распространяла вокруг себя особое биополе, становясь для окружающих мужчин "невидимой" в плане чувств.

У гайтов почти не было браков — мужчина и женщина жили вместе до тех пор, пока любили друг друга. Но иногда хотели проверить свои чувства. Для этого вступали в брак. Обменивались родовыми амулетами, приносили клятвы. Ритуал блокировал проявления экстрасенсорики между ними, теперь оставались лишь истинные чувства. И обычно все заканчивалось плачевно. Мужчина по-прежнему любил женщину, но она его нет — ее чувства были лишь отражением… Но и расстаться уже не могли, поскольку были связаны ритуалом. Стоит ли говорить, что браков у гайтов почти не было? Зачем все портить? Когда-то родители Рика полюбили друг друга по-настоящему. Отец, капитан земного флота и женщина из племени гайтов…

— Ты уверен, что она тебя любит? Что это ее собственное чувство, а не навязанное тобой?

— Конечно! — выпалил Рикар, но зерно сомнения в душе уже дало ростки.

В горле запершило. Он сухо, с надрывом прокашлялся.

— Но женщины гайтов не умирают, если муж куда-то уехал.

— А часто ли они уезжают? И надолго ли? И уезжают ли они так далеко как ты? — вкрадчиво поинтересовался Раски.

— Если ты прав… Если это только из-за того, что я гайт… это несложно решить, — тихо и хрипло произнес Каро. — Я не могу ее взять с собой. Но… я могу ей дать знак рода.

Не дожидаясь ответа, Рикар быстрым шагом направился наверх.

Девушка сидела на кровати, бездумно уставившись в одну точку и не замечая, что Каро вернулся.

Райдер остановился посреди комнаты. Если Раски прав… неужели он может быть прав? А если… неужели и правда, Тани было так плохо? С чего ему врать?

Теперь Рикар знал, что ему делать. Он уверенно прошел к тайнику, снова достал аптечку. Нашел снотворное и бросил его в стакан с водой.

— Выпей, пожалуйста, — ласково проговорил он, держа одной рукой стакан, а другой аккуратно поддерживая голову девушки. Убедился, что она выпила лекарство. Затем уложил Тани в постель, укрыл одеялом и молча сидел рядом, гладя ее по голове, пока она не уснула. Рикар вздохнул. Пора идти. Времени мало, а успеть надо многое…

Спустя десять минут Рикар поднимал в воздух свой флар. Ближайший внутренний тоннель был прямо над Вилеей. Рикар его чувствовал, только никогда не пользовался. Но не сегодня. Во-первых, стояла глубокая ночь — темная и безлунная. А во-вторых, Райдеру сейчас как никогда было плевать на то, что подумают горожане, если заметят летательный аппарат. Через час приземлился на острове гайтов, острове его матери.

— Я ждала тебя, — услышал он скрипучий голос Тары, едва откинул полог ее шатра.

Хранительница племени была старухой столь древней, что никто не мог толком сказать, сколько же ей в сущности лет. И была такой, сколько Рикар себя помнил. За это время многие друзья и родственники Райдера выросли и состарились. Некоторые даже умерли. И лишь Тара выглядела так, словно и не было этих лет.

— Ты ведь за родовым амулетом пришел?

Рикар поморщился.

Все вокруг всё знают, один только он чувствует себя кретином. Не заметив его реакции, Тара продолжала:

— Духи западного ветра новости принесли. Хорошая девчушка. Плохо ей без тебя. Правильно сделал, что пришел.

— Значит… это действительно из-за того, что я гайт? Но ведь никогда раньше…

— Никогда раньше ты не встречал столь тонко чувствующих девушек. Никогда раньше и сам не влюблялся так сильно. Да, ты привязал ее к себе. Слишком сильно. Ваша разлука может плохо для нее закончится. Разорви связь.

— Хорошо…

В груди Рикара похолодело. "Я ее привязал", — билась в голове мысль. — "Значит, это правда".

— Я подготовлю и заговорю тебе амулет. Подвеска подойдет?

Рикар кивнул. Кольцо можно было не так понять. Пусть будет подвеска. Потом он вернется, официально сделает ей предложение. Они вместе сходят к ювелиру и выберут кольца…

— А ты пока расскажи мне о ней, — попросила Тара, раскладывая украшенные рунами деревянные дощечки вокруг костра.

— Она необыкновенная, — непривычно мягко произнес Райдер. — Такая хрупкая, нежная, послушная… Тихая и милая девушка…

— Неужели? Я гадала недавно — мне она такой не показалась…

Райдер вспыхнул.

— Ну конечно! Я с ней несколько месяцев прожил, а ты всего лишь погадала! И кто из нас ее лучше знает?

Рикар тут же пожалел о своих словах. Чего на Тару то злиться? Сказывалось напряжение последних дней, сегодняшний изматывающий вечер и бессонная ночь. В конце концов, старая гадалка действительно видит и знает куда больше, чем кажется.

— Хорошо, ты ее знаешь лучше, — покладисто согласилась она. — Расскажи мне… откуда родом твоя девушка?

Каро замялся, а Тара продолжила:

— Ты знаком с ее родителями? Друзьями? Какие у нее планы на будущее?

Молодой человек задумался. Нет, они об этом, конечно, не говорили.

— О будущем я не знаю. Но уверен, что она тоже видит наше будущее общим! — выкрикнул он и, наткнувшись на скептический взгляд Тары, впервые в этом засомневался. Тани ничего себе не рассказывала. Она ласково и доверчиво льнула к нему каждый раз, когда он был рядом, но… Ни разу не заводила разговора об их дальнейших отношениях, о детях, о том, чем наверняка интересуется любая нормальная девушка. Тани трудно назвать нормальной. В хорошем смысле этого слова. И все же Тара права. Откуда девушка взялась в Вилее? Где научилась танцевать? Что ее здесь держит? Не исчезнет ли она в один момент… Каро вспомнил открытие школы — девушка столь ловко организовала процесс работы и влилась в него, словно это не первый ее опыт. А как быстро она сошлась с Тессой и Вилмой? Будто всю жизнь с аристократами общалась. При этом в высшемобществе Калеи о ней никто не слышал… Тара сказала правду — он ни черта не знает о собственной девушке. И почему эти странности ему не бросились в глаза раньше?!

А еще… Рикар жутко, до дрожи испугался, что Раски окажется прав. Что Тани его не любит, что ее держит исключительно его собственная привязанность, навязанная некстати проснувшимся гайтовским даром. Эта мысль грызла изнутри, не давая покоя ни на минуту. И Рикар подозревал, что она продолжит его мучить все время пребывания на Земле. Как жаль, что нельзя перенести вылет звездолета! Хотя бы на день! Чтобы посмотреть на действие амулета. Чтобы поговорить с Тани.

Тара протянула ему подвеску.

— Я понял, — выдохнул Рикар. — Я поговорю с ней. Сразу… как вернусь.

Он сжал в руке амулет и, не ожидая ответа, вышел из шатра.

— Как бы поздно не было, — проговорила в след Тара, но Каро ее уже не слышал.

Рикар надел на шею девушке тонкую цепочку, произнес слова, поцеловал в краешек губ. Вот и все. Тани ему ничего не обещала… и если разлюбит его, то останется свободной. Он же связан клятвой верности. Пусть по светским законам Калеи или Земли эта клятва не имела силы. Главное, что она значила для него самого. В груди неприятно щемило.

На выходе Каро не сдержался, снова взял помаду Тани.

"Я люблю тебя", — написал он на зеркале.

Затем сбежал по ступенькам вниз. Времени оставалось совсем мало — пора было выдвигаться на базу. Корабль, должно быть, уже прибыл. Несмотря на поздний, или правильнее сказать, уже ранний час, Раски и Хак ждали его. Оба волновались о девушке.

— Я сделал это, — произнес Рикар, обращаясь больше к Раски, чем к Хаку. Затем повернулся к трактирщику: