– Знаешь, – со вздохом ответил крёстный, – почти всегда потом, когда всё уже случилось, выясняется, что негативный результат можно было предвидеть и предотвратить. Поэтому очень прошу вас: старайтесь всегда думать заранее.

А на следующее утро, зайдя в столовую я обнаружил там весьма известного в Империи человека, который весьма вольготно разместился на одном из стоящих у стола стульев. Человек был одет в некое подобие туристического прикида конца XIX века: свободного покроя клетчатые брюки, заправленные в высокие шнурованные ботинки, типа берцев, столь же свободный бежевый свитер с высоким воротом, поверх которого был накинут столь клетчатый пиджак. Образ довершали клетчатая же кепка, небрежно висящая на спинке стула и трость, которую он прислонил к столу. И что-то мне подсказывало, что этот лёгкий туристический костюмчик по защите и вооружённости не уступает той тактической броне, которую мы с Дашей осваивали вчера на полигоне.

– Григорий Ми... – начал было я, но гость отмахнулся:

– Гриша, просто Гриша. И, кстати, если что, это я тебя нашёл.

– О! В таком случае...

– Да никаких случаев, – снова отмахнулся он. – Это к тому, что я о тебе всё знаю и со мной можешь в секретность не играть. А ты, значит, теперь третьим будешь.

Последнее он сказал не как вопрос, а как утверждение. Я, на всякий случай сел и уточнил:

– В смысле?

– А тебя разве не просветили? О порядке наследования трона.

– А... – только и смог выдавить я.

– Ладно, если опустить все бюрократические словоблудия, то: Император определяет наследника своим указом и ничем в своём выборе не ограничен. Па этим не пока не заморачивался, да и рановато в общем-то. Если такового нет, то наследуют сыновья в порядке старшинства, следом идут крестники в порядке получения инициации, потом мужья дочек, дочки и так далее. Поскольку папа инициациями до сих пор не разбрасывался, получается так: Димка, я, а ты – третий. До Дашки, надеюсь, дело не дойдёт.

– Кх... м... – выдавил я. – Надеюсь... этот вопрос вообще придётся решать очень не скоро...

Больше ничего умного в голову не пришло. А ещё всплыла мысль, что вот он, тот самый гимор, который в последнее время столь настойчиво ощущает моя пятая точка опоры. И очень многое сложилось в стройную логичную систему: взяли в царскую семью на воспитание, инициация, проведённая лично государем автоматом ставит меня в очередь наследования, дали стрёмное княжество во владение, не иначе как для прокачки навыков. А ещё усиленно подбивают клинья, чтобы женить меня на Дашеньке. Последнее вряд ли продвинет меня в очереди наследования, но положение упрочит. Вот только тут встаёт самый главный вопрос: На кой? Зачем Их Величествам (официальным и неофициальной) все эти пляски с бубном вокруг моей скромной персоны? Ох, не было бы тут какой злостной подставы...

А цесаревич Григорий, глядя на мою охреневшую морду, лыбится и уточняет:

– Что, несколько неожиданно?

– Да как-то вот... да! – признаюсь я. И, на всякий случай уточняю: – Теперь меня будут регулярно убивать?

На это Гриша только равнодушно пожал плечами:

– Учитывая, что тайну твоего происхождения сохранить не удалось, по крайней мере от самых заинтересованных лиц, не думаю, что чаще, чем в любом другом случае. По крайней мере сейчас тебя можно официально охранять, как и любого члена семьи. Но ты и сам не плошай. Охрана это хорошо, но, заешь, сколько раз папа сам ловил за шиворот всяческих слишком рьяных?

Ну очень вдохновляюще! Ничего не скажешь. Впрочем, не будем уточнять, что я тут тоже успел кое-что непотребное выловить.

Додумать у меня не получилось, потому что в этот момент в столовую ворвалась Даша.

– Ой! Гришка! – взвизгнула она и повисла у брата на шее.

– Привет, привет! – радостно выдохнул младший цесаревич и закружил её по залу.

Когда Даша наконец отцепилась от брата, она, всё с тем же энтузиазмом спросила:

– А Дима приедет?

– Димон сидит в своём округе и гоняет личный состав на учения, а меня папа выдернул. А ты-то как?

На это Даша немного скуксилась:

– Да ничего... Вот Серж у нас появился... кстати, Серж, это...

– Да мы уже знакомы, – успокоил ей Гриша.

– Ага, – подтвердил я, – причём, как неожиданно выяснилось, гораздо дольше, чем можно было бы предполагать.

– Пф! Выдумываете тут всякое! А чего папе от тебя надо?

– Не знаю. Сказал только, что надо за каким-то объектом присмотреть, чтоб академики не накосячили.

– А я, кажется знаю, что за объект, – влез я. – Тут недалеко нашли бункер конца XX века, а в нём куча всякого барахла. Газеты, журналы...

– Ого! – воскликнул Гриша. – Тогда точно надо присмотреть.

На это Даша снова фыркнула:

– Как будто академики сами не знают, что делать!

– Знают, ещё как знают! – хмыкнул я. – И умеют. А главное, умеют прикопать обратно, да так, что бы словно и не было.

– Да ладно! Зачем им это надо? – возмутилась Даша. Пришлось её немножечко вразумлять.

– Ну вот представь себе, какой-то академик жизнь положил на то, чтобы доказать, что никакого Ленина не было, – принялся объяснять я. – Диссертации на этом защитил, книги писал, премии получал. А тут вдруг откапывают что-то такое, из чего следует, что Ленин на самом деле был. И не просто был, а таки создал на своих теориях на месте Первой Российской Империи новое государство. Притом, весьма успешное. Что со всем этим делать?

– Вот поэтому и надо за ними приглядывать, – раздался у нас за спиной голос государя. Похоже, он уже какое-то время стоял тут и слушал нашу дискуссию. – А что, и правда существовал?

– Правда, – ответил я честно.

– А ведь Серж у нас хорошо разбирается в научной политике, – констатировала Её Величество.

На это я только пожал плечами:

– Это вечное.

Все уселись за стол, завязалась беседа. Цесаревич Григорий, как выяснилось, не просто так таскается в туристическом прикиде. Он очень серьёзно занят изучением (обследованием, как он сам настойчиво повторяет) брошенных земель.

– А что это за брошенные земли? – уточнил я, уже заранее предполагая, что услышу.

И оказался прав. После Тёмных Веков способность размножаться естественно и бесконтрольно люди утратили, социальная система обеспечивает более-менее приемлемое существование в старости, а дети оказались довольно дорогим удовольствием. Вот и предпочитают люди не размножаться. Последние лет пятьсот вымирание удалось приостановить... Худо-бедно... В крупных населённых анклавах, та же среднерусская равнина, удаётся поддерживать стабильную населённость, а местами даже и мизерный прирост, но вот всяческая глушь вымерла почти полностью. За Уралом только вокруг крупных городов ещё теплится жизнь. И даже когда в населённых местах намечается кое-какой прирост, направить его на заселение брошенных земель не получается. Не хотят люди идти и осваивать новые земли. Не стремятся основывать новые княжества и баронства. Предпочитают оставаться в обжитых местах, в существующей и отработанной социальной матрице.

– Вот скажи мне, крестник, – подал голос император. – Был такой человек – Ермак. Слышал о нём?

– Естественно! Про него в школе изучали. Вот только не помню точно, какие годы. 1500 с чем-то.

– Тогда ответь: Какие награды царь Грозный обещал ему, чтобы подвигнуть на завоевание Сибири?

– Да никакие. Царь его потом наградил, когда Ермак уже завоевал Сибирь.

– Так зачем же он туда пошёл?

Я напряг память. Не то, чтобы школьный курс истории я прошёл совсем мимо, но эта наука никогда не входила в круг моих основных интересов. Так что все знания были в значительной степени фрагментарными. Но отвечать всё равно надо, так что я ответил, как мог:

– Интересно было, что там, за Уралом... Потом, его войско было чем-то типа отряда наёмников. А это то-ли купцы, то-ли наёмники. Можно было большую прибыль получить, там же в Сибири было много ценного, если с местными торговать... Опять же, местные и-за Урала всякие набеги устраивали, грабили русские деревни. Этих ханов надо было как-то усмирить... Вот, как-то так.