— Я не помню, — ответил Лин. — Я даже не смотрел. Просто говорю, что у вас в камере сгорания игниума проблемы, но я могу посмотреть. Открыл капот, а потом раз! — он аж вскрикнул. — И меня в спину, как молотком ударило. Ну и всё, я упал. А потом открываю глаза, а там какой-то доктор на меня смотрит. Ну и…

— Ладно, успокойся, — я отошёл к окну.

Двор поместья освещён, но всё ещё темнота. Зима и Ночь в самом разгаре. Я поправил стоящий на подоконнике опавший цветок.

— На заводе говорят, что достраивают второй панцирник по твоим чертежам.

— Ну и отлично! — воскликнул Лин. — У нас как раз ещё два предка. Куда бы пристроить третьего? Никак не могу придумать. А точно, я помещу его в шедевр! Нет, там будет Старый Герберт, а того я помещу…

— Разберёшься потом, — сказал я. — Отдыхай, ешь и спи хотя бы шесть часов в день.

— Шесть? Это много. Я сплю четыре, но не успеваю…

— Будешь спать шесть часов. Это приказ.

— Понял, — Лин расстроился.

Я подошёл к алтарю предков. Им было нескучно, они трепались между собой.

— А я ей говорю, что первое правило ceкса зимой: у кого сопли, тот снизу!

Все три духа заржали, как кони.

— О, ты здесь, брат, рад тебя видеть, — обрадовался дух из академии. — Спасибо, что забрал. Я уже лет сто так не хохотал, как сегодня.

— Да, давно я не смеялся, — сказал дух Шелестовых.

— И мне сейчас никто не пересказывает лекции, — добавил Старый Герберт, «предок» Лина. — Он опять хочет засунуть меня в машину?

— Да, — ответил я.

— Не знаю как, но то топливо работает ещё сильнее, пока я рядом. Какая-то магия, странно.

— Какая тебе разница?

— Да никакой. Но всё же это лучше, чем сидеть в свече или камне. И лучше, чем слепым духом летать над землёй.

— Да-да, — согласились другие духи.

— Ты говорил тогда про остальных, — сказал я. — Что я не один. Что это значит?

— Но ты и правда не один, — ответил дух из академии. — Сначала вас было четверо.

— Да, — согласился Старый Герберт.

— Но когда ты меня забирал, вас стало пятеро.

— Их и было пятеро, — сказал дух Шелестовых.

— Что это значит? — я повторил вопрос.

— А ты уверен, что хочешь знать? Если ты их не видишь, то…

— Говори, — потребовал я.

— Ладно. Есть твой дух, который в этом теле главный. И к твоему дух привязан другой, который не говорит и не может говорить. Но его срастили с тобой очень-очень давно. Он почти часть тебя.

— Топор? — спросил я. — Мой Карнифекс?

— Наверное. У него есть воля, но он подчиняется тебе. И рядом ещё один дух, приращённый к твоему совсем недавно. Он тоже не говорит и тоже скоро будет частью тебя. Но он тоже очень силён.

— Меч.

— Наверное.

— Кто ещё?

Все три духа молчали долго.

— Говори.

— Я присматриваюсь, — сказал дух академии. — Сложно сказать. Он не показывается мне.

— Он раньше был в этом теле, — неуверенно произнёс Старый Герберт. — Будто его хозяин. Но он теперь гость, ведь он сам отдал всё тебе.

— И что он делает?

— Я не знаю. Но он меня пугает.

— Он видит твоим глазом и смотрит за твоими поступками, — сказал дух Шелестовых. — Проверяет, следишь ли ты за своим словом. Всё ли ты делаешь, о чём тебя просили. Ведь для этого тебя и пустили сюда.

— О, а откуда ты знаешь? — спросил Старый Герберт. — Этот дух просто в теле, но он…

— Догадался. Но я почему-то думаю так. Будто я знаю это. Как и то, что перед нами стоят палач, хотя я не знаю, откуда это знаю.

— Это из-за метки. Мы все видим метку...

— И кто последний? — спросил я. — Вы упоминали ещё одного.

Они молчали ещё дольше.

— Мы не знаем. Но он самый страшный. Он в этом теле дольше всех. И он старше тебя.

Все три огонька заколебались.

— Вы меня ещё больше запутали, — сказал я.

— А тебе разве не плевать? — спросил Старый Герберт. — Ты же такой человек, тебе лишь бы работало. Он же тебе не мешает.

— Тоже верно, — ответил я.

— Громов? — окликнул меня Лин. — Раз ты умеешь с ними говорить. Что они рассказывают?

— Пошлые шутки про секс и женщин.

* * *

— Если честно, — сказал Инжи. — Никогда не любил эти места. Нет, не в том плане, что мне не нравится Ограния. Я её обожаю, но предпочёл бы родиться на юге. В Калуросе, например. Тут слишком холодно.

Он лежал на кровати. На лбу пропитанная какими-то травами повязка, от которой шёл запах лекарств.

— Но раз я должен был стать правителем, мне бы пришлось остаться здесь навсегда. Хотя сейчас…

— Хочешь уехать на курорт? — спросил я с лёгкой усмешкой и сел на деревянную табуретку поудобнее.

— С радостью, — он погрустнел. — Но мне осталось жить меньше месяца. Какие теперь курорты?

— Зачем ты выпил всё, что оставалось?

— Ты не знаешь, кто такой Небожитель Фойл, — сказал Инжи. — Он слишком опасен. Почти так же, как сам Таргин. Не уверен, что ты бы справился. Вот и… пришлось рискнуть. Я испугался, как и всегда. Думал, что он вот-вот появится, а я хотя бы ненадолго смогу его задержать. Вот и всё.

Хотелось ему высказать за это, но я промолчал. Парень и так обрезал себе последние месяцы жизни ради того, чтобы спасти нас. Людей, которые с ним даже не в одной семье. И которые собираются прикончить его дядю.

— Я бы хотел тебе помочь, — продолжил Инжи. — Но я сейчас даже хожу с трудом. Слишком много я выпил за раз. Это тяжело.

Он откинулся на подушку, глядя в потолок.

— Помочь можешь, — сказал я. — Советом. Что мне делать дальше?

— Нам будет непросто, — ответил он. — Таргин тобой недоволен, а это даст дяде шанс с тобой расправиться. Но у тебя же есть союзники. Собери всех, кого можешь. Чем скорее, тем лучше. И потом скажи, почему ты решил покончить с моим дядей. Если тебе поверят, можешь воспользоваться одним старинным обычаем…

— Мари говорила мне про него.

— Да, мы с ней это обсуждали. Надеюсь, твои союзники тебя не бросят. Наместник Тихонов точно может помочь, он добро помнит. Кто-то ещё, может быть. Но остальные… я не знаю, Громов.

— Я уже отправил к ним посланников. Пригласил к себе. Посмотрим, что скажут. Я умею убеждать.

— Это я знаю, — Инжи засмеялся.

В дверь постучали. Вошёл Варг в тулупе и поставил автомат у порога. Металл на оружии сразу запотел.

— К тебе посланник, Громов, — сказал он. — От Таргина Великого. Ждёт тебя.

— Понял. Иду, но, — я повернулся к кровати. — Инжи, что там может быть?

— Скорее всего ультиматум, — ответил он. — Чтобы ты сдался и отправился в столицу.

— А если я откажусь? — спросил я, хотя знал ответ.

— У моего дяди будет повод избавиться от тебя, — сказал Инжи. — Ведь тогда Таргин прикажет ему напасть всеми силами.

— Посмотрим, — ответил я. — Если бы Таргин хотел, он бы уничтожил меня давным-давно. А вместо этого дал мне титул и намекал, что делать дальше. Он что-то хочет от меня.

— Верно. Он любит плести интриги. Но он может легко передумать, если ему что-то не понравится. На него нельзя полагаться, ведь кроме него никто его планы его не знает. А они могут быть рассчитаны на сотни лет. Удачи, Громов, — Инжи накрылся одеялом. — Даже если он сейчас объявит тебя вне закона, тебя не так-то легко будет победить. Пока ещё никто не смог, верно?

— Верно, — ответил я и сказал Варгу: — Зови его в мой кабинет. Посмотрим, что он хочет.

Я сел за своё кресло и придвинул к столу. В кружке передо мной стоял чай с какой-то травой судя по запаху. Слишком горячий, я отставил его в сторону. Напротив меня уселся гвардейский офицер в стальном доспехе.

Не самый подходящий наряд для этой зимы. Офицер уже отморозил лицо. Побелевшие мочки ушей немного завернулись. Даже яркие перья, которыми был украшен его шлем, костюм и доспех, поникли.

Рядом со мной уселся Инжи, с трудом вылезший из кровати. По другую руку Варг. Других я пока не звал.

— Ну и с чем ты пришёл? — спросил я у посланника и подул на чай.