— Да — да, если позволите. Ирлик сказал, будто бы на Земле хотят обменяться… э, сведениями? Мне чрезвычайно любопытно.

— Ну, они хотят прежде всего как можно больше узнать про вас, но взамен ответят на любые ваши вопросы, — решительно обещаю я. Пусть только попробуют отвертеться.

— Преотлично, — улыбается Умукх. — Вы знаете, меня давно терзает вот эта загвоздка, отчего у людей только четыре конечности?

— Братец, ты свои вопросы до Земли попридержи, — одёргивает его Ирлик. — Тут никто не нанимался тебя развлекать. Ладно, грузитесь уже, у меня работа стоит, да и жена вот — вот лужицей растечётся от скуки. Умукха ответами особо не балуйте, а то он не спит, может круглые сутки из вас кровь пить. Да не взаправду, не шарахайтесь! Ну давайте, счастливого пути, я позвоню потом, — он многозначительно косится на отрешённую Укун — Тингир. — Потом

.

Рядом что — то вспыхивает — это Кир щёлкает всю троицу на мобильник.

— Ну пойдёмте, — неловко предлагает Азамат.

Тирбиш с Алэком стремительно взбегает по трапу и исчезает в пузе звездолёта, следом за ним Ирнчин заволакивает упирающуюся Янку, бешено шепча ей на ухо уговоры. Кир кивает Умукху, мол, пошли, и уводит его за собой, на трап. Наши духовники стоят, как приросшие, и вместе с ними Сурлуг, в защитном жесте положивший обе руки на плечи Ажги — хяна. Унгуц сидит на своём прежнем месте, восхищённо рассматривая богов.

Ирлик легко касается руки Укун — Тингир.

— Ты иди, я сейчас, — предлагает он.

Она невнятно кивает, поводит плечами и обращается облаком водяных капель, которое тут же относит ветром.

Ирлик внезапно по — братски обнимает Азамата.

— Удачно съездить. — повторяет он. — Я буду скучать. Лиза, — тут и до меня доходит очередь, — спасибо ещё раз за портрет. Реально помогло! Она теперь думает, что я милый и добрый.

— Зрит в корень, — усмехаюсь я. — Ты давай звони, а то у меня есть ощущение, что мы с твоим братом не соскучимся.

— На опыты, — мотает головой Ирлик. — Но я позвоню, да. Эй, духовники! Хорош дрожать, работать пора! Умукха бояться нечего, он послушный, только надоедливый. Ну всё, до встречи, я побежал!

И он исчезает, провернув обратное сальто.

Оторопевший Алтонгирел подталкивает не менее оторопевшего Ажгдийдимидина к трапу, тот едва успевает на прощание пожать руку своей пары. Унгуц встаёт, потягивается и топает следом. Мы с Азаматом тоже присоединяемся и уже почти поднимаемся на борт, когда вся группа внезапно останавливается и уставляется на меня. Я уже начинаю подумывать, не проверить ли, вдруг у меня выросли рога или жабры, но тут они все переглядываются и хором постановляют:

— Не похожа!!!

Я хохочу так, что чуть не сваливаюсь с трапа.

— По — простому не выйдет, — постановляет Азамат, в третий раз сажая обратно звездолёт. — Видимо, Старейшина слишком переживает, даже несмотря на твоё успокоительное.

Я тяжело вздыхаю. Мы уже битый час пытаемся взлететь из Ахмадхотского космопорта, провожающие нервничают, на Земле ждут, а мы как отрываемся — так сразу крен, всё что может выдаёт ошибки, а что не может, просто не работает.

— Ну что, под общий наркоз? — кривлюсь я, покачивая на коленке унылого Алэка, которого уболтало фальстартами.

Азамат поджимает губы.

— Нам долго лететь. Ему плохо не станет, если всё время под наркозом держать?

— Ну, это не полезно, конечно, — киваю я.

В дверь капитанского мостика робко стучатся — точнее, сенсорный звонок передаёт приглушённый сигнал в соответствии с силой стука. Азамат открывает с пульта и оборачивается, как и я, чтобы встретиться взглядом с бледным расстроенным Ажгдийдимидином.

— Похоже… ничего не выйдет, — каркает он. — Мне лучше сойти.

— Вам бы лучше успокоиться, — закатываю глаза я.

— Послушайте, — перебивает меня Азамат, — Ирлик — хон ведь сказал, что Умукх — хон может как — то, ну, скажем так, нейтрализовать ваше влияние. Как вы смотрите на то чтобы его попросить?

Ажгдийдимидин устало трёт лицо руками и выглядит довольно растерянным.

— Я уже не знаю, что я знаю, — бормочет он, потом поднимает кислый взгляд на Азамата. — Попросишь?

Азамат подхватывается с места.

— Конечно, пойдёмте.

Я тоже вскакиваю поглазеть. Могли бы, вообще, догадаться, что Ажги — хян сам к богу не пойдёт, у него просто не хватит сил произнести все формулы вежливости, необходимые для такой просьбы.

Умукх обнаруживается в кают — компании, где его немного неуклюже пытается развлекать беседой Кир.

— Ну чего, полетим когда — нибудь? — спрашивает ребёнок, как только мы показываемся на горизонте.

— Вот как раз об этом и пришли поговорить, — сообщает Азамат, слегка кланяясь Умукху. — Не будете ли Вы так любезны, Умукх — хон, нам немного пособить? Ирлик — хон полагает, что Вам не составило бы труда справиться с такой проблемой… — он замолкает, заметив абсолютно сбитое с толку выражение лица Умукха.

— Лю — безны… по — со — бить… — шёпотом повторяет тот, усердно нахмурившись.

Азамат набирает воздуха, чтобы переформулировать попроще, но тем временем Умукх, видимо, распутывает кудель в голове и радостно отзывается:

— А, помочь надо, да? Ирлик сказал, что я могу помочь? Ну, говорите, чем, чем? — он только что не подпрыгивает от возбуждения.

— Да вот, понимаете, сила Старейшины очень плохо влияет на звездолёт, — как можно проще и немного медленнее отвечает Азамат. — Может быть, Вы могли бы как — то…

— М — м-м… — хмурится Умукх. — Да, Ирлик что — то такое говорил… Это надо понять, как работает звездолёт, да? Это ведь очень сложно, наверное…

Азамат делает такое лицо, как будто откусил половинку лимона.

— Ну, вообще, да, довольно сложно.

Старейшина рядом с ним сникает.

— А, подождите! — внезапно оживляется Умукх. — Можно по — другому. Я знаю как! — он соскакивает с дивана и пружинистой походкой подходит к Ажгдийдимидину, который ещё больше бледнеет и напрягается так, что даже выключенные экраны — иллюминаторы показывают сообщения об ошибках.

Умукх деловито оглядывает его с ног до головы, словно прикидывая соотношение роста и веса, потом берётся за одну из косичек у себя на голове и к некоторому нашему испугу выдёргивает её с корнем. Правда, ни мяса, ни крови на конце косички нет, только небольшое округлое утолщение. В руках Умукха косичка вдруг оживает, сглаживается и превращается в змейку — маленькую, толстенькую, перламутрово — белую с улыбающейся мордочкой. Наш Старейшина, кажется, покачивается. Даже Азамат решает на всякий случай придержать его за локоть.

— А что именно вы собираетесь делать? — интересуюсь я.

Умукх на секунду задумывается.

— Ой, это очень трудно объяснить. Но всё будет хорошо. Э — э, Ажгдийдимидин. давай руку.

— К — которую? — смятённо сипит духовник, не спеша ничего подавать.

Умукх хмурится и прикусывает губу.

— Л — левую!

Духовник неохотно поднимает левую руку.

Умукх кивает с видом человека, угадавшего сложное слово в кроссворде. Он цепко хватает духовника за руку и запускает свою змейку ему в рукав. Судя по бугоркам под тканью, она там сворачивается браслетом.

— Вот! — победоносно резюмирует Умукх. — Можем лететь.

Ажгдийдимидин осторожно, как будто приближаясь к клетке с тигром, оттягивает рукав, чтобы полюбоваться на перламутровый браслет. Теперь это совсем не похоже на живую змею, так, побрякушка.

— А… это… можно будет снять? — шепчет он.

Умукх ненадолго задумывается, так что нас слегка прошибает холодный пот.

— Да, — наконец сообщает он. — Когда прилетим, наверное. Она к тебе привыкнет и будет слушаться. Ахмад — хон, а скоро мы полетим? Мне очень интересно, я никогда в космосе не был…

— Сейчас ещё раз попробуем, — кивает Азамат, слегка подталкивая духовника ко мне и Киру, чтобы поддержали. — Надеюсь, теперь всё получится.

Он уходит на мостик, и действительно через пару минут мы отрываемся от земли, совершенно без толчков и качки, и постепенно начинаем забираться в облака.