Раздается звонок в дверь, и я облегченно вздыхаю, зная, что за этой пощечиной благодаря появлению Беркута, ничего большего не последует.

— Ты пожалеешь о своем решении, — сквозь зубы произносит он, хватая меня за кофту и поднимая на ноги. — Что ж, пойдем, встретим твоего ненаглядного.

— Влад, между нами той ночью ничего не было, — выпаливает моя жена, едва я вхожу в свою квартиру в столице. — Отец ребенка не ты.

Девушка закрывает лицо руками, а ее плечи содрогаются в рыданиях. Я ставлю дорожную сумку на пол, пытаясь переварить услышанное. Главное, я точно знаю, кто отец.

— Почему ты улетела вчера? Хотела убежать от разговора? — я присаживаюсь на диван рядом с ней и прижимаю девушку к себе. — Он ведь все равно состоялся бы рано или поздно.

— Влад, — всхлипывает она, даже не думая отстраняться. Кутается в моих объятиях, будто именно в них кроется настоящее спасение от всех ее проблем. — Я просто не знаю, что мне делать. Я так устала быть сильной и независимой. И больше не могу притворяться ревнивой женой.

— Тише-тише, Крис, — поглаживаю Кристину по спине. — Макс знает?

— Я сказала ему, когда мы были в Италии, — моя супруга медленно отстраняется и смотрит на меня так, что все становится понятно без слов.

— О чем ты думала? — спокойным тоном спрашиваю я, а девушка тяжело вздыхает. — Ты ведь знаешь, что Макс никогда не уйдет от своей жены.

Кристина в очередной раз всхлипывает, после чего несмело кивает головой. Стеклянный взгляд красивых глаз кажется потухшим и безжизненным. Девушка встает с дивана и прижимает ладони к животу, формируя при помощи пальцев сердце. Буквально в одно мгновение моя жена преображается. Если и раньше она не то, чтобы не мечтала о материнстве, девушке вообще было сложно представить себя в этой роли, то сейчас Кристина выглядит совсем по-другому. И эти изменения ей очень даже к лицу.

— Влад, я очень рада, что у меня есть ты, иначе я бы просто сошла с ума, — ее искренняя улыбка говорит о том, что несмотря на внешнюю стервозность в глубине души эта девушка очень ранимая. Некоторое время Крис молчит, размышляя о чем-то своем, и после продолжительной паузы произносит следующее. — Я никогда бы не стала тебя обманывать, тем более, манипулируя не твоим ребенком. Просто по телефону о таких вещах не принято говорить.

— Крис, все в порядке, — заверяю девушку. — А учитывая тот факт, что к манипуляциям у меня выработался стойкий иммунитет, то твое вранье я бы рано или поздно вычислил.

— Это уж точно, — усмехается Кристина, по всей видимости, вспоминая время, когда мы пытались строить отношения по-настоящему. — Влад, а где ты пропадал вчера целый день? Мне так легко удалось сбежать, все двери были открыты.

Я вспоминаю вчерашний день как лучшее, что могло произойти в моей весьма скучной жизни. Теперь благодаря дочери она сверкает новыми яркими красками. Этот маленький человечек полностью переворачивает мой мир с ног на голову, но именно эти изменения заставляют чувствовать, что я живой. Вероятно, я улыбаюсь, вспоминая о Сонечке, потому как Кристина смотрит на меня, чуть прищурившись.

— Расскажешь? — вновь спрашивает она.

— Крис, я провел весь день со своей дочерью, — пожимаю плечами.

Супруга округляет глаза от удивления и разводит руками в стороны.

— Откуда у тебя дочь? — она недоуменно задает очевидный вопрос.

— Связь между мной и Есенией не прошла бесследно, — я подхожу к окну и долгое время смотрю на детей, которые играют во дворе. Думаю только об одном, как поскорее увидеть моего ребенка.

— Влад, это ведь было очень давно, — ахает Кристина. — Сколько лет девочке?

— Пять, — спокойно отвечаю я, хотя в глубине души по сих пор не нахожу себе места из-за того, что узнал о ребенке спустя столько времени.

— Обалдеть! Вот это новость! — восклицает моя супруга. — Но пять лет…

— Не начинай, Крис, — обрываю на полуслове девушку, и она молча кивает.

Я выхожу из комнаты и направляюсь в кухню, чтобы перекусить и выпить кофе, и, к своему удивлению, обнаруживаю в холодильнике, судя по всему, вчерашнюю пасту. Недоуменно таращусь в небольшой контейнер, после чего ставлю блюдо в микроволновую печь.

— Тебе идет на пользу беременность, — оборачиваюсь я, зная, что супруга стоит в дверном проеме.

— У меня в голове не укладывается, как столько лет можно было скрывать ребенка? — она грубовато формулирует свой вопрос. — Почему она не сказала о беременности?

— Она приходила ко мне по ее словам сообщить мне, но как только я узнал, что на горизонте снова мелькает этот Дима, я без разъяснений выгнал ее. Знал бы, что она в положении… — я запинаюсь, прокручивая в памяти события того дня.

— Главное, что теперь у тебя есть дочь. Ты знаешь о ней. И ты рад принять ее, — с болью в голосе произносит Кристина. — Кстати, когда возвращается Есения? Я должна рассчитаться с ней за работу. Не могу не отметить ее как профессионала своего дела. Я пересматриваю фотографии и не могу нарадоваться, насколько все качественно выполнено.

— Завтра, — отвечаю я, присаживаясь за стол, и пробуя пасту. — Крис, она бесподобна. Не помню, чтоб ты готовила раньше.

Моя супруга ничего не отвечает, лишь загадочно улыбается. Она достает вилку и ныряет в контейнер с пастой, после чего закрывает глаза в наслаждении.

— Получилось почти как в ресторане, — говорит она. — Влад, я понимаю, мы должны развестись, иначе ты автоматически будешь являться отцом моего ребенка. А лишние трудности не нужны ни тебе, ни мне.

— Уверена? Хотя если тебя даже брак не остановил, то в нем больше нет смысла, — говорю я, отправляя кусочек бекона в рот.

Остаток дня мы с Кристиной проводим вместе, беседуя по душам как старые товарищи. И я в очередной раз убеждаюсь, насколько сильно внешность может быть обманчива.

Утром следующего дня я просыпаюсь ни свет, ни заря. В предвкушении встречи со своей дочерью, я в любую свободную от работы минуту заглядываю в детский магазин.

Предупредить Есению о своем приезде не успеваю. Батарея на телефоне садится, поэтому еду на авось, надеясь, что моя девочка со своей мамой уже успели прилететь и отдохнуть после перелета.

Входная дверь в подъезд оказывается открыта, и уже через несколько мгновений я звоню в дверь, никак не ожидая увидеть на пороге того, с кем много лет назад Есения умотала в свою Канаду.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Ну, здоро́во! — с ехидной усмешкой произносит Дима.

— Здоро́во! — отвечаю я

— Зачем пожаловал? — с нажимом задает очередной вопрос.

— Я приехал к дочери, — коротко говорю я.

Через секунду я замечаю Есению. На девушке нет лица. Правую руку она держит около щеки, то и дело потирая ее. Я понимаю, что ничего хорошего только что не произошло, но в моих силах остановить то, что еще может произойти.

У меня срабатывает мгновенная реакция. Недолго думая, я ставлю игрушки для Сонечки на пол и хватаю за грудки обидчика Есении. Трясу его со всей силы, чтобы он, наконец, понял, как делать нельзя.

— Какого черта? — рычу я, на что в ответ получаю лишь кривую улыбку, которая внезапно отражается на лице. — Если я еще хоть раз увижу подобное обращение, пеняй на себя. Ты меня понял?

— Эй, остынь, ясно? — Дима со всей силы отталкивает Влада от себя. Глаза Беркута в буквальном смысле наливаются кровью. Тот мужчина, которого я знала шесть лет назад, уже бы ввязался в драку не на жизнь, а на смерть. Но сейчас передо мной совершенно другой человек. Он едва сдерживается, но больше не касается Шахова.

— Ублюдок! — цедит сквозь зубы Влад.

— Проваливай из моего дома! — Дима сжимает кулаки и злобно смотрит на Беркута.

Между ними происходит немая перепалка, в которой ни один из мужчин не собирается уступать. Я не говорю ни слова, понимая, что сейчас не время и не место выяснять отношения, когда в соседней комнате находится Соня. Пятилетнего ребенка очень легко напугать, думаю, именно поэтому Влад сдерживает себя. Ради нее. Ради нашей дочери. Сердце болезненно сжимается, пропуская удар за ударом, когда в голову врезаются мысли о нас с Беркутом и Соне. Я запрещаю думать о нас как о семье. Ведь это просто-напросто невозможно. Влад женат, а его жена беременна. И я очень сомневаюсь, что Кристина скажет правду о том, кто является отцом ее ребенка. Она из тех женщин, кто пойдет по головам ради своей выгоды.