- Расходитесь, - бросает Захар столпившимся вокруг ребятам, а потом мягко обхватывает меня за талию, тянет, побуждая подняться.

Он ведет в сторону другого стола, усаживает и отходит ненадолго, возвращается с подносом, который заполнен едой. Понимает, что оставаться на прежнем месте мне совсем не хочется.

- Я не голодна.

- Ты должна поесть, - уверенно произносит он, пододвигая ко мне тарелку. – Для тренировки нужны силы.

- Зал закрыт, - бормочу глухо. – Какая тренировка в такое время?

На выходных у спортивного центра сокращенные часы работы.

- Узнаешь, - говорит Захар и подмигивает.

Непривычно. По-мальчишески. Подобный легкий и непринужденный жест выбивается из его мрачного образа.

Я даже головой мотаю. Может, показалось? Я беру вилку, начинаю ковыряться в еде и сглатываю слюну. Черт побери, насколько сильно я тронулась умом, если после омерзительной сцены наказания способна испытывать голод? Но я и правда давно ничего не ела, желудок предательски сжимается.

- Откуда эта кофта? – спрашивает Захар, проводя пальцами по моему плечу, чуть сжимает ткань, точно оценивает качество материала.

- Спасибо тебе, было неожиданно обнаружить подарок на стуле, - нервно улыбаюсь, перевожу взгляд на него. – И за булочки тоже спасибо. Когда я вышла из ванной, они еще были теплые. Безумно вкусные и мои любимые. Как ты умудрился их достать?

Огонь замерзает в зеленых глазах. Идеальные черты лица в момент заостряются, становятся мрачнее и жестче. Красивый рот хищно оскаливается.

- Это не от меня, - ровно произносит Захар, а у меня от такого ледяного спокойствия мороз пробегает по коже.

Его пальцы продолжают скользить по моей руке. Нарочито медленно. Осторожно. Нежно. Но возникает пугающее чувство, точно если бы не люди вокруг, он бы разодрал мою кофту в клочья.

- Но кто, - истерический смешок вырывается из горла. – Кто мог зайти в твою комнату?

Захар отлично знает – кто. И этому отчаянному человеку явно не поздоровится. Его ожидает наказание похлеще, чем вылизывание пола и собирание осколков ртом.

- Ешь, - говорит парень, подается вперед и шумно вдыхает воздух у моих волос. – Я разберусь и решу вопрос.

- Спортивный центр закрыт, - говорю я. – Ты хочешь, чтобы нам назначили новое наказание? Еще за нарушение отбоя надо расплатиться. Может, хватит штрафов? Давай хотя бы пару дней проведем спокойно.

Захар ничего не отвечает, а я покорно продолжаю за ним идти. Выбора не остается. Во-первых, парень крепко держит меня за руку, буквально тащит следом за собой. Во-вторых, прогуливаться по университету в одиночестве точно не стоит. Лучше вместе нарушать правила, чем опять оказаться один на один с опасностью. Конечно, вряд ли после случая в столовой ко мне рискнут приставать, но подстраховаться не помешает. Репутация Захара сдерживает не всех. Старшекурсники и магистры явно представляют угрозу.

- Давай вернемся, - продолжаю стоять на своем. – Я устала и очень хочу спать, а мне еще надо выполнить задания на следующую неделю. Я пропустила много учебного материала, пока торчала в карцере.

Захар прикладывает свой пропуск к электронному замку и без проблем открывает дверь. Табличка с расписанием работы спортивного центра производит абсолютно смехотворное впечатление.

Правила действуют. Просто не всегда и не для всех.

Мы проходим в тот просторный зал, где я обычно занимаюсь вместе с Захаром, но на этот раз парень устремляется дальше, отодвигает массивный тренажёр, за которым скрывается проход, не замеченный мною раньше.

- Куда мы идем? - спрашиваю я.

И предсказуемо не получаю никакого ответа.

- Почему ты ничего не хочешь объяснить? - начинаю раздражаться. - Не знаю, что между нами происходит. Точно что-то ненормальное. Но даже в самых сумасшедших отношениях люди разговаривают. Общаются.

Тяжелая ладонь опускается на мою спину, надавливает между лопатками, побуждая сделать шаг вперёд.

Тут темно. Ничего нельзя разглядеть. Я спотыкаюсь о порог, но меня легко подхватывают за талию, не разрешая рухнуть вниз и растянуться на полу.

Чувствую себя несмышленым котёнком в когтях матёрого хищника.

- Тебе нравится болтать, - вдруг заявляет Захар.

Раздаётся щелчок выключателя, и я зажмуриваюсь от яркого света, который моментально озаряет пространство вокруг.

- Говорить, - бормочу я. - Мне нравится говорить, и в этом нет ничего плохого. Знаешь, именно беседы помогают людям узнать друг друга лучше. Вопросы и ответы дарят шанс установить контакт.

- Бред, - отрезает Захар. - Сказать можно все, что угодно. Хочешь узнать человека? Смотри на поступки.

- Тоже верно, - не могу поспорить. - Но и слова важны, если человек с тобой искренен. А ты... я чувствую, ты бы не стал мне лгать.

- Ложь для слабаков, - презрительно бросает парень.

Мои глаза привыкают к резкой смене освещения, поэтому теперь я могу разглядеть обстановку вокруг. Если сравнить с прошлым залом, то здесь практически пусто, да и сама комната гораздо меньше по размеру.

В самом центре располагается ринг. Над ним и установлены лампы дневного света. Четыре столба окружают возвышение, между ними натянуты толстые веревки.

Я такое только в кино видела. В боевиках, которые мой папа обожал смотреть после тяжелого рабочего дня. Настоящий боксерский ринг. Рядом разложены перчатки разных цветов. Стопкой сложены полотенца.

Оглядываюсь по сторонам и успеваю насчитать девять боксерских груш. Они одинаковые. Огромные и угрожающие, прикованы к потолку железными цепями. Как такую штуковину с места сдвинуть? Надо обладать звериной силой. Уверена, от моего удара она даже не шелохнётся. Невольно сжимаю кулаки и печально усмехаюсь. Жаль. Я бы хотела быть сильнее, научиться постоять за себя по-настоящему.

Захар берет меня за руку и начинает перевязывать кисть бинтом.

- Что ты делаешь? - дергаюсь. - Зачем?

- Первый урок.

- Урок? - поражаюсь. - Какой ещё урок?

Он справляется так быстро, что я дар речи теряю, изумленно смотрю на светлые полосы, которые стремительно оплетают запястье.

- Времени мало, - говорит Захар и, обвязав вторую руку, подводит меня к самой ближайшей боксерской груше. - Бей.

- Что? - судорожно сглатываю. - А перчатки?

- Там у тебя не будет перчаток, - ровно заявляет парень, вынуждая мое сердце заледенеть.

Где - там? О чем он вообще?

- Бей, - мрачно приказывает Захар и, помедлив, как будто смягчается. - Мы можем пообщаться потом. Я отвечу на твои вопросы.

Черт. От такого поворота становится ещё страшнее, морозный иней расползается под кожей. Насколько все плохо, если Захар соглашается на откровенный разговор?

Я врезаю по груше скорее с перепуга, вымещаю стресс, накопившийся за день. Тренировочный агрегат практически не двигается с места.

Ну супер. Почему я не удивлена?

- Представь, что это я, - советует Захар.

Напрягаюсь. Резко оборачиваюсь и обжигаюсь о пылающий взгляд. Мелкая дрожь пробегает по телу.

- Так может сразу тебя стукнуть? - хмуро сдвигаю брови.

- Рано.

- Ты готов побороться со мной, но позже? - уточняю, не в силах поверить, что он и правда позволит мне подобные вольности.

- Бей, - произносит, окатывая льдом. - Я хочу оценить твой потенциал.

- Я быстро учусь.

Разворачиваюсь, разминаю руки. И обрушиваю на грушу серию коротких ударов. Смазанных. Слабых. Бессмысленных.

Позорище. И почему в кино это выглядит так легко? В основном там дерутся здоровенные мужики, но и женщин я помню. Некоторые девчонки мастерски отправляли в нокаут врагов, укладывали тех на обе лопатки. На экране.

Сейчас Захар поймёт, что зря меня сюда привёл и откажется от дурацкой затеи.

- Теперь покажи ноги в деле, - без чувств бросает парень.

Я снова смотрю на него и гневно поджимаю губы. По его равнодушному лицу нельзя понять, какие мысли проносятся в голове. Он выглядит спокойным и сосредоточенным, точно и правда оценивает мои способности, не позволяя эмоциям вмешиваться в этот процесс.