— Вы говорили, что ощущаете болезни? А каково оно? На что похоже это чувство? — не поднимая глаз спросила она.

Элжерон пару мгновений подумал, и сказал:

— На высохшие раковины улиток, прилипшие изнутри к стенкам грязного стакана.

— Как необычно… Необычно, как все в этом месте…

— Позвольте спросить. Раз уж я поведал Вам о своем отце. Что приключилось с Вашим? Как он умер? — Граф, подошел к своей спутнице.

— Стоит ли это сейчас обсуждать? — грустным тоном ответила она.

— Повесть за повесть.

— Вы все же сторонник принципа "глаз за глаз", — усмехнулась девушка, сглаживая перчатками неровности на комке снега. — Мой отец сбросился с крыши нашего поместья после продолжительной болезни. Он больше не смог ее переносить, и покончил с собой.

— Болезнь?! Он болел так же, как и Вы?

— О, нет, совершенно нет. Мой случай уникален. А у отца же была скорее душевная болезнь. И лихорадка, которую нам не удалось излечить. Он постоянно говорил, что его жжет пламя изнутри, обкладывался льдом, старался носить как можно меньше одежды. Врачи говорили, что у него неизвестная им форма лихорадки, сопровождаемая крайне высокой температурой тела. Все продолжалось лишь месяц. А затем он сдался. Если обычно больные угасают, то мой отец… сгорел.

— Отчего-то мне кажется, что есть некая связь между его болезнью и Вашей, не находите? — обеспокоенно спросил граф.

— Нет, у меня все иначе. И я в своем уме. Надеюсь.

— Но ведь если подумать, проанализировать то, что Вы сказали, тем более, Вы были свидетельницей произошедшего, жили рядом с ним, возможно, Вы заметили…

Внезапно ему в плечо ударил идеально скатанный снежок, прерывая взволнованную речь. Граф удивленно захлопал глазами на отряхивающую ладони девушку.

— Разве Вы не любитель детских забав? — невинно поинтересовалась она. — Отчего же Вы пытаетесь испепелить меня взглядом за безобидный снежок? Вам стоит остыть!

С этими словами она схватилась за низкую ветку дерева и дернула ее, сбивая весь тяжелый снег прямо на голову графа. Тот зафыркал, пытаясь отряхнуть с лица и шапки лохматые космы. Маргарет звонко рассмеялась, глядя на Элжерона.

— Можете еще бухнуться в сугроб, как в деревне! Здесь, в лесу, их полно! Но выкапывать Вас я не стану! Будете лежать в нем до весны и, возможно, обратитесь в странный цветок.

— Сугроб — это крошечные врата, впускающие нас на мгновение обратно в детство. В беззаботное, яркое, мягкое, веселое и теплое, несмотря на снежную стужу. Навевающие воспоминания и возвращающие спокойствие. Вам стоит попробовать изредка смотреть на мир детскими глазами. Глазами своего внутреннего ребенка. Например, глядите, на ветке сидит шотландский клёст, — Элжерон указал на небольшую красную птицу, нахохлившуюся на дереве. — Вы ее видели? А ребенок сразу бы заметил.

— Вы заметили ее, поскольку чувствуете всех животных. Небось, это не единственное живое существо поблизости?

— Верно, — кивнул граф. — Например, под сугробом, слева от Вас, спит в норе крошечная землеройка.

Маргарет тут же невольно отпрянула в сторону, с опаской глядя на небольшой снежный холм рядом с собой.

— А теперь Вы стоите на муравейнике, — отметил Элжерон, заставив девушку вновь отскочить. — Вы не найдете в лесу места, не наполненного жизнью.

— Выходит, я топчусь по чьим-то домам?

— Именно. Но не беспокойтесь, — граф зачерпнул украдкой горсть снега и встал в полоборота к Маргарет, скрывая то, чем занялся, — природа тщательно укрывает и защищает каждую свою частичку. Так что даже то, что Вы стоите на землеройке, не причинит ей ни малейшего вреда.

Элжерон захватил зубами одну перчатку, дабы стянуть ее с себя. Освободившейся рукой он принялся осторожно подтапливать податливый пушистый снег, тут же придавая ему изысканную форму цветка из льда на тончайшей прозрачной ножке, увенчанной круглыми широкими лепестками. Элжерон сосредоточенно поджал губы, стараясь воссоздать в памяти, как выглядели волосы Маргарет в тот день, который они провели вдвоем в замке. Спустя несколько минут у него в руках было прозрачное произведение искусства из необычного материала, которое никто не смог бы повторить.

— Поглядите, — граф усмехнулся, довольный своей тонкой работой. — Как по мне, выглядит точь-в-точь, как Ваша прическа на днях. Надеюсь, похоже?

Элжерон повернулся к своей собеседнице и растерянно замер. У него за спиной не было ни души.

Элжерон повернулся к своей собеседнице и растерянно замер. У него за спиной не было ни души.

— Маргарет? — растерянно позвал он. — Вы решили сыграть в прятки? Сейчас?

Элжерон озадаченно прошелся вперед, обогнул несколько деревьев, заглянул за пушистый белоснежный куст, чувствуя зарождающуюся в душе тревогу. Он не ощущал присутствия Маргарет вблизи. Ее попросту нигде не было. Ледяной цветок выпал из дрогнувших пальцев и бесследно канул в белую пучину снега. Граф поспешно обошел то место, где ранее стояла Маргарет, но не нашел даже следов на свежем снегу. Словно девушка упорхнула отсюда в неведомом направлении. Элжерон вскинул глаза на деревья, углядывая все того же надутого клёста. Мужчина взмахнул рукой в его сторону и воззвал к птице:

— Позволь мне воспользоваться твоим зрением.

Клёст встрепенулся, отзываясь на просьбу друида, и вспорхнул с ветки, струсив с нее снег. Он отправился в скорый полет, ведомый рукой графа, показывая ему ближайшие окрестности с целью отыскать беглянку. Взгляд птицы был размыт и непривычен, но через несколько мгновений Элжерон увидел темную фигуру, бредущую промеж деревьев, и едва понял направление, как освободил птицу от своей власти и ринулся в лес. Низкие ветви деревьев расступались перед ним, освобождая проход, но граф не видел ни единого следа, который должна была оставить Маргарет, отправившись в чащу. Он вскоре настиг ее и недоуменно увидел, что она неспешно идет поверх снежного настила, словно не имея веса, и ничего не видя перед собой. Как если бы приступ того самого лунатизма, который едва не выгнал ее в первую ночь на улицу в метель, случился с ней прямо здесь и сейчас, посреди дня.

— Маргарет! — крикнул граф в отчаянии, уже не рискуя приближаться к девушке и касаться ее. Та вздрогнула и остановилась. Она медленно повернулась на голос, и граф увидел, что глаза ее открыты. В них отразилось замешательство, брови озадаченно сбежались, и в тот же миг баронесса провалилась в снег едва ли не по колено, тихо охнув от неожиданности.

— Граф? Что случилось? Мы посреди леса? Как? Как это вышло? — она беспомощно барахталась в сугробе, не в силах самостоятельно вырваться из снежного капкана. Элжерон тут же бросился к ней на помощь, намереваясь вызволить из осыпающегося снега, затягивающего, словно зыбучий песок.

— Не имею ни малейшего понятия, что с Вами приключилось! — Элжерон уже привычно подхватил баронессу подмышки и выдернул ее из снега, осторожно поставив рядом с собой. — Я с трудом Вас нашел! Вот Вы здесь — а вот Вас уже нет рядом! — выдохнул он скороговоркой.

— Вы волновались? — недоверчиво спросила Маргарет.

— А не должен был?! Вы внезапно ушли в лес, которого не знаете! Да, я друид, да, я чувствую природу, но это не значит, что я гарантирую Вам полную неприкосновенность от всех тварей, что здесь обитают! Похоже, у Вас случился приступ сомнамбулизма прямо посреди дня. Это крайне странно. Что Вы помните из произошедшего? До того, как я Вас окликнул.

— Что Вы рассказывали мне о землеройках, — уныло ответила девушка. Она сжалась и обхватила себя руками за предплечья. — Мне как-то не по себе… некомфортно. Мы не могли бы вернуться в замок?

— Да, конечно, идемте, — граф засуетился и осторожно взял девушку за локоть, помогая пробираться через сугробы. Маргарет шла неохотно и все медленнее, в конце концов полностью осев в снег.

— Я не могу идти… — сказала она виноватым тихим голосом.

— Что случилось? Отчего? — граф встревожился еще больше.