Славяна нахмурилась.

— Не шути так, Мартен.

Но я продолжаю улыбаться.

— Никаких шуток. Такими предложениями вообще не шутят, госпожа Кудрявцева.

Лицо девушки расслабилось, но взгляд оставался предельно серьёзным.

— Это больше, чем благодарность за поддержку, которая тебе была и не нужна.

— Я получаю такую же выгоду, как и вы. Но это пока всё, что я могу сказать. Подумайте.

Она кивнула. Я практически ничем не рисковал. Расскажет третьим лицам? Во-первых, потеряет возможность в этом самом ритуале участвовать. Не будут у меня силой отбирать знания о ритуале, просто купят. Меньше рисков, я ведь могу совершенно случайно что-то рассказать не так, как нужно. А купить несложно, цену я ломить не стану. Во-вторых, потом я всё равно сам им воспользуюсь, но уже без Славяны. А после ритуала причинять вред участникам, намеренный и со злым умыслом, нежелательно — можно и откат получить с потерей всего полученного, а то и хуже. Откажется — жаль, но у меня всегда остаётся Пётр, плюс могу попробовать пригласить Катю, эта не откажется точно. Да, потенциал скромнее, но своё я всё равно получу.

— Уверен, что мне подойдёт?

— Если бы не был уверен, не стал бы предлагать, — заверил я.

Она размышляла всего несколько секунд.

— Я подумаю. До встречи, Мартен.

Я поклонился, как и положено, после чего девушка удалилась.

Оставалось только подождать. Говорить ей, что вечно я ждать не буду, нельзя, это практически оскорбление. Но она сама отлично всё понимает. Все ритуалы, позволяющие расширить потенциал, одноразовые, а раз я упомянул, что собираюсь участвовать, предложение само по себе становится эксклюзивным и единоразовым.

На какой кривой козе подъехать к боярыне Доброславской, я пока не представлял совершенно, но это если подъезжать буду я сам. А вот получить согласие на участие в ритуале у Ядвиги и Славяны, а затем уже сообщить им о необходимости четвёртого участника и указать на Доброславскую — это был план, причём вполне выполнимый. Я пока не имел нужного веса, чтобы всё решать самостоятельно, но это временно. Дорасту ранга до десятого, со мной уже придётся считаться, причём всем. Не из-за самого ранга, а просто потому, что я пробил потолок и поднялся с пятого на десятый. Кто меня знает, как далеко я ещё смогу зайти.

К тому же я не собирался ограничиваться одним ритуалом. Девушек я мог заинтересовать парой неизвестных пока здесь узлов, не говоря о прочих хитростях, техниках и практиках. Простите, девушки, но вам повезло учиться со мной в одном классе. Да, именно повезло.

Москва. Особняк Мартенов

Октябрь 1982 года

— То есть как... Всё поместье? Д-дмитрию?

Я не видел маму настолько удивлённой. Дар речи она при мне теряла, насколько помню, впервые. Степан принял решение отца спокойнее, даже, как мне показалось, с удовлетворением.

Сообщить эту приятную, для меня, новость приехал Святослав Александрович Мартен, брат Светланы и, видимо, доверенное лицо. Вопрос решился быстрее, чем я ожидал, даже не знаю, к добру ли это. Сейчас ещё расскажут мне, что я особняком буду пользоваться не в полной мере...

— Таким было желание Григория Мстиславовича, и Светлана Александровна это желание удовлетворила, — сухо объяснил Святослав и сразу повернулся ко мне. — Когда ты сможешь выехать?

— Полчаса, — прикинул я время.

Мог бы справиться быстрее, с чистой совестью попросту оставив многие уже более ненужные мне вещи, но не поймут. Надо забрать в особняк, там и выкину.

— Что? Уже? Но... — мама всё ещё была шокирована и выходить из этого состояния не собиралась.

Её обнял муж, что-то приговаривая на ухо, а я уже поднимался по лестнице. К счастью, брата с сестрой не было, меньше объяснений и прощаний. Могу считать себя ужасным человеком, меня хватило всего на месяц. Месяц, и я уже сбегаю из дома в уединённое место, подальше от семьи.

— Два больших чемодана мне в комнату, — приказал слуге, попавшемуся на пути.

Забежал в комнату и начал быстро раскладывать вещи на кровати. В один чемодан пойдёт нужное или то, что не нужно, но выбрасывать нельзя. Во второй всё то, что нельзя оставить, но можно потом выбросить. Не исключаю, что выброшу вместе с чемоданом. Слишком многие вещи стали не актуальны. Мне не нужны больше старые часы, первый подарок отца. Не нужна папка с грамотами, то немногое, что я сумел заслужить во время учёбы в школе. Куча всяких странных вещей, происхождения которых я вообще не мог вспомнить, настолько глубоко они сидели в памяти, если вообще там остались. Футбольный мяч в миниатюре, модель автомобиля «Победа», набор солдатиков эпохи Суворовских походов. Все эти вещи были для меня ничем, просто вещами, не вызывающими ни ассоциаций, ни эмоций. Когда принесли чемоданы, я всего десяток минут потратил на перекладывание.

Когда по лестнице поднималась сумевшая успокоиться мама, я уже спускался, успев послать слугу вынести чемоданы в машину.

— Дима... — растерянно обратилась ко мне женщина.

Не люблю такие моменты. Вся эта трогательность. Говорить ничего не хотелось, я просто подошёл и обнял маму, подержал пару секунд и отстранился.

— Я вырос. Уж такой, какой есть. Заезжайте в гости, но чур не раньше, чем через месяц, и обязательно предварительно предупредив! — настоял.

— Но...

— Иначе я не успею привести особняк в порядок. Там столько работы, тебе лучше не знать, меньше беспокойства. Всё, не скучайте.

И просочился дальше по лестнице. Подошёл и обнял Степана. Ничего не говоря, ничего не объясняя. Он мужик неглупый, сам всё поймёт.

— Я готов, — киваю Святославу.

Мужчина, похоже, сообразил, что если задержимся, вернётся мама, и начнутся сопли и слёзы. Иначе я объяснить его поспешное отступление вместе со мной к машине не могу.

Когда дом скрылся из виду, я с облегчением выдохнул. Святослав покосился на меня, будто оценивая, затем вытащил папку и протянул.

— Здесь необходимые документы.

Забрал, погляжу дома. Сейчас демонстрировать, как я умею читать, не буду, а кривляться и изображать подростка не хочу.

— Я познакомлю тебя с управляющей. Анна будет распоряжаться поместьем, чтобы получить с тех территорий, которые тебе не нужны, хоть какую-то выгоду.

Накаркал.

— Мне нужны все территории, — вздохнул, выглянув в окно. — А то захочу самую большую вечеринку на всю Москву закатить, а меня в некоторые комнаты не пускают.

Естественно, истинной причиной были ритуалы. Зал может быть сколько угодно экранированным, но любой маг почувствует, чем я занимаюсь, если будет находиться в такой близости. А что куда важнее, мне совсем не хочется афишировать некоторых своих гостей, например, ту же Кудрявцеву.

— Это обсудишь с Анной.

Очень надеюсь, что она адекватна. Иначе придётся напоминать Светлане, для чего вообще был задуман переезд в поместье. Святослав продолжал бросать на меня задумчивые взгляды. Похоже, ему суть моего статуса не объясняли, и теперь мужик пытается разобраться, а что вообще происходит. Пацан с потенциалом, даже не дотягивающим до основной магии, получает такие преференции. Подозрительно!

Я же размышлял над тем, как высоко успею забраться до того, как мной заинтересуются всерьёз. Шестой, седьмой, ну, восьмой ранг получу, это не будет сильно бросаться в глаза окружающим. Однако дальше начнутся сложности, не с развитием, а с тем, как меня будут воспринимать. Узлы, развитые до восьмого круга, дадут о себе знать, и я стану недосягаем для сверстников. По государственной программе самые талантливые ребята сейчас развивают медиаторы, вертекс и в лучшем случае колодец.

Нет, не потому, что все вокруг идиоты, а я такой красивый. Сама идея сбалансированного развития родилась не на пустом месте. И то, что сначала наши европейские коллеги, а затем и мы научились развиваться рывками, прокачивать самих себя, накачивая силой нужные узлы, было вызвано необходимостью после столкновения с жестокой реальностью. Нас, русских магов, заставили научиться, выбор был невелик: либо ты качаешься быстро, либо умираешь.