— Извини. И Елисей, сообразив, что дамы ему не по силам, решил отыграться на тебе?

— Всё верно, — подтверждаю. — А через пару дней явился этот Бабушкин и попробовал меня расспросить. По задумке жандарма я должен был признаться, что эта личинка князя меня оскорбляла. То есть, у меня был мотив для мести. Что там хотел на меня повесить жандарм — не знаю, но ушёл несолоно хлебавши. А сейчас, вероятно, хотел намекнуть, что меня всё равно будут доставать. Пугал, короче. Я включил дурачка и намёков не заметил. Теперь буду ждать либо второго удара, либо визита Елисея с требованием публично покаяться.

Безопасники переглянулись через зеркало заднего вида.

— Всё логично, — кивнула Лена. — Мы нашли на асфальте следы разгона, грузовик стоял и ждал вас. Так что это было покушение на убийство. И сам грузовик мы, если и найдём, то сгоревшим или утонувшим.

Безопасники приуныли. Понять их можно, работа тухлая, а делать надо. Естественно, никто от них не ждёт, что ребята сами разберутся с Кирилловым, только собрать полный отчёт о нём, обо мне, об аварии и обо всём сопутствующем, относящемся к делу. Однако если совятня, как обозвала УгУп Лена, в лице Бабушкина работает против нас, то ребятам придётся побегать, выбивая все нужные бумаги и отчёты.

— Везём тебя домой? — уточнил Женя.

— В особняк, не к родителям, — уточнил на всякий случай.

— Они волнуются, — резонно отметила Лена.

— Сейчас мне меньше всего нужно, чтобы вокруг крутились волнующиеся женщины, изливающие на меня нерастраченную материнскую заботу, — поморщился. — Им это, конечно, поможет. Но мне куда больше поможет медитация и восстановление сил.

И завершение узла воскрешения. Это меня заботило больше всего, ввиду последних событий. Да и прочие узлы пора подтягивать. И надо готовиться понемногу к ритуалу.

— Я понимаю, что это, возможно, не наше дело, — осторожно начал Женя. — И отвечать ты не обязан.

— Но ты хочешь знать, как будут действовать мои одноклассницы, ведь не просто же так они предпочли говорить со мной, а не с княжичем, — догадался я. — Ты об этом?

Лена улыбнулась, но комментировать не стала.

— Да, об этом, — подтвердил парень.

Я задумался, оценивая, стоит ли втягивать в разборку девушек. Плевать на благородство и рыцарские заморочки, передо мной задачи стоит куда более крутого порядка. Славяна может решить проблему быстро и радикально. Если я отыгрываю роль тёмного кардинала, то никаких проблем — использовать других, заставляя их выполнять грязную работу, звучит, как отличный план. Если же я играю вокруг своей личности, своего личного влияния и могущества, то ситуация полностью противоположна и привлекать кого-либо категорически нельзя. Точнее, не так, нельзя, чтобы за меня заступались. Красиво натравить кого-то, не связанного со мной лично, на Кирилловых было бы идеально. Но для этого надо сделать много лишних телодвижений, собрать компромат, найти слабости, врагов. Напряжно.

Была другая причина, по которой я не хотел привлекать девушек. Допустим, обращаемся мы, Мартены, через Славяну к безопасникам её семьи и просим ненавязчиво помочь. Учитывая, что в УгУпе Кирилловым помогают, Женя и Лена там ничего не добьются. Да, жандармы обязаны предоставить сведения, связанные напрямую с нападением на члена рода, но будут тормозить это дела всеми административными возможностями, пока не удостоверятся, что вычистили всё возможное и невозможное. Отказать Кудрявцевым не смогут, и там запросто выясниться, что убитый уголовник вообще никак не связан с грузовиком и убили его на другом конце города ещё до аварии. Ну а после потянут за ниточку и схватят за мягкое место Елисея. Да, но!

После этого Мартены будут обязаны Кудрявцевым. И смогут потребовать, чтобы в ритуале участвовали люди, удобные Кудрявцевым. Ядвигу, конечно, отправить погулять не посмеют, зато выставят меня, оставив роль организатора, и поставят ещё двух членов своего рода. И это нормально, адекватное стремление получить с любой возможности максимальную пользу. Но меня-то это не устраивает!

Стать волноломом, об который Елисей будет стучать лбом? Проще и сложнее одновременно. Надо думать, а я уже начал утомляться. Сначала отдых, преодолеть последствия истощения. Медитация точно, может быть, поспать.

Однако, как гласит пословица: хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах. В особняке меня уже ждали, аж три машины сразу. Меня первым делом отправили к доктору, не собираясь слушать возражения, но я возражать и не собирался.

В отдельной комнате меня встретила Вера, семейный врач. В этой жизни знакомы мы были мало, целительница лишь два года назад заняла свою должность. Там, в будущем, когда я закончил обучение и первичное развитие, так получилось, что Вере лечить было уже практически некого, нас, Мартенов, оставалось всё меньше. Не знаю, как именно она оказалась в моём подразделении, но прослужили мы бок о бок почти четыре года. Вера умерла, как бывает у врачей, вытаскивая с поля боя раненого. Тогда ей было сорок с чем-то. Сейчас едва исполнилось тридцать.

— Рассказывай, Дмитрий, что болит, — Вера одарила меня широкой улыбкой, какую там я никогда не видел.

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Октябрь 1982 года

Отпустила меня наша целительница не сразу. С состоянием здоровья всё было хорошо. Даже отлично. Именно это женщину и удивило, ибо здоровое молодое тело — это понятно, с чего бы мне быть больным. Однако я был не просто здоров, а эталонно здоров, да и титан работал. Так что стоило мне снять верхнюю одежду, как перед Верой предстал подготовленный спортсмен, а не подросток. Это часть действия титана. Сама физиология подросткового тела не отвечает идеальным пропорциям бойца, пусть в мелочах, когда все эти мелочи исчезают, спутать подростка и мужчину становится невозможно. Тем более женщине и медику. Поэтому я подвергся более вдумчивому осмотру, но придраться было не к чему. Я получил укрепляющие препараты и был отправлен к Светлане, временно оккупировавшей мой кабинет.

Ждала меня не только глава рода. В отдельном кресле, так, чтобы контролировать дверь и быть невидимым через окна, сидел мужчина лет сорока с небольшим. Плечи его закрывала кожаная куртка, в которой я с некоторым удивлением узнал бомбер. Голова стрижена по-армейски коротко, на лице трёхдневная щетина. Я понял, что это за человек, но в лицо его никогда не видел. Мой тёзка, Дмитрий Быков, нынешний глава СБ рода Мартен. Его отец, Сергей Быков, женат на Олесе Мартен, так что родственник. К сожалению, даже не знаю, когда Дмитрий погиб, но то, что погиб — это точно. Вот, познакомлюсь лично, уже испытываю к нему некоторое уважение, даже не учитывая его заслуги, о которых я знаю постфактум.

А ещё здесь находился Степан. Немного мрачный, но... Спасибо, что он, а не мама. Забота — это прекрасно, но я не выдержу слёз и сюсюканья.

— Эх... — я вздохнул, не найдясь что сказать.

— Проходи, будем думать, что делать, — Светлана кивнула на свободное место.

О самочувствии никто не поинтересовался, но а кто должен был? Настолько близких, чтобы заботиться о моём психологическом состоянии, здесь нет, а что я здоров и так все знают. Я прошёл до бара и плеснул себе немного вина.

— Простите, нервы.

Возражений не последовало. И только когда я сел в кресло, Светлана обратилась к безопаснику.

— Дмитрий. Введи нас в курс дела.

Однако мужчина отрицательно покачал головой.

— Пусть лучше наш герой начнёт. Дима, повтори нам дословно содержание твоих разговоров с Кирилловым и Бабушкиным. А уже потом я дам расклад, что и как.

Беру несколько секунд на размышления и начинаю рассказ. Меня не перебивали, слушали внимательно. Светлана и Дмитрий эмоций не демонстрировали, только Степан удивлялся в некоторых местах. Пересказ много времени не занял, тем более что я свои выводы и размышления умолчал.

— Как оцениваешь свои шансы в дуэли против Елисея? — первым делом спросил Быков.