Также Нидара рекомендовала Лике не рыдать на груди доктора в случае приступа острой тоски, поскольку Малби настолько чувствителен к чужой беде, что может проявить излишнюю пылкость в утешении. Немного поколебавшись, Лика все же осмелилась спросить, при каких обстоятельствах Нидара познакомилась с Малби, на что мигом получила короткий ответ:

— Полгода назад я решила тут зализать раны после одной не очень удачной вылазки, ну и поохотиться заодно. Гм... бродила, значит, по лесу и вижу, в болоте застрял человек, решила помочь, дотащила до его норы. Приласкала... Потом, вижу, будет по мне скучать. Вот и навещаю иногда.

Лика несколько скептически покачала головой, но прояснять детали не стала, а потому расстались дамы почти приятельски, и после совместного обеда летмобиль сианца с Ликой на пассажирском сидении вылетел в сторону еще одного лесистого холма по другую сторону реки. Именно там находилось временное убежище, где постом и молитвой подкеплял духовные силы роугианский старец, имеющий тело мальчика.

Перелет занял не более получаса, Лика даже не успела вдоволь насладиться зрелищем раскинувшихся внизу зеленых долин и серебристых речушек. Убежище, в котором скрывался Мауг, представляло собой дупло огромного старого дерева с губчатой сердцевиной и словно железной, изборожденной глубокими морщинами корой. Длинные гибкие ветви его свисали вниз, как у земной ивы, образуя естественный ажурных шатер, в котором сейчас отдыхал юный на вид роугианец.

Появление летмобиля среди густого подлеска он воспринял без особых эмоций, сдержанно поклонился Малби и задержал взгляд на улыбающейся во весь рот Ковалевой.

— Приветствую тебя, девушка с Дейкос.

Сильный зрелый голос его все так же составлял контраст с тщедушным телом, поэтому Лика на мгновение зажмурила глаза, представив на месте бритоголового мальчика взрослого плечистого мужчину в оранжевой одежде тибетского ламы. Как же далеки от Габа были и земной Тибет и родная Сибирь...

Лика даже вздрогнула, когда мальчик снова заговорил:

— Ты не вернешься на землю предков, но построишь дом здесь и даже подаришь сына своему мужчине. А дочь сама вас найдет, но это будет не скоро, ты успеешь закрасить первую седину.

— Ты хочешь мне будущее предсказать? – еле слышно прошептала Лика, чувствуя, как начинают слабеть  колени.

— Он уже это сделал, - кратко заметил Малби, сжимая ее руку в знак поддержки.

Но Лика решительно шагнула вперед и чуть подрагивающим голосом обратилась к роугианцу.

— А что с девчонками, похищенными вместе со мной? Зоя и Соня… Они живы? Если бы я знала, где искать, то убедила бы Рока помочь, ну, попытаться хотя бы… Пожалуйста! Если ты можешь как-то их видеть – скажи…

— Ангелика, успокойся, нельзя на него давить! – Малби осторожно удерживал ее за плечи, не пуская упасть перед жрецом на колени.

— Да мне бы только знать, что они в безопасности! Я-то выкрутилась, а как же девчонки…

Мауг закрыл глаза и протянул руки вперед, словно упираясь смуглыми ладошками в саму Лику, а после недолгого молчания медленно заговорил:

— Твои подруги живы. Сейчас им ничто не грозит. Одна находится под защитой сильной расы на закрытой планете. Сама богиня благоволит ей, но подготовит множество испытаний. Другая девушка обрела друга, он позаботиться о ней, пока хватит сил. А твой путь я уже показал.

Новость о том, что бывшие пленницы «Заричи» невредимы, заставила Лику бурно ликовать, оглашая лес громкими боевыми кличами. Малби схватился за голову, виновато поглядывая на роугианца, на круглом лице которого расцветала снисходительная улыбка. Заметив ее, Лика увернулась от доктора, пытавшегося немного ее успокоить, и все же бухнулась на землю возле Мауга.

— Прости, если опять лезу не в свое дело и пристаю с вопросами, но жутко хочу понять. Ведь со своим чудесным талантом ты мог запросто управлять «Хеттой». Мог только глазом моргнуть, - мы бы выполняли все твои приказы. Ведь так? Велел бы нам сразу лететь на Роуг, вернуть тебя и твое сокровище домой. К чему было терпеть мою болтовню и ворчание Руфуса…

Мальчик ласково погладил Лику по щеке и пожал плечами, грустно  вздыхая.

— Я знал, что рано или поздно верну нашей матери ее сердце – средоточие сил и вместилище памяти предков. Но за те дни, что провел рядом с вами, я значительно расширил свои познания о других планетах. Вместе с Роком я дрался в прокуренном кабаке и брал мзду с одиноких торговых судов, с Руфусом бродил по душистым жасминовым аллеям Карпейской виллы, где прятал в беседке детали от списанного звездолета, даже бежал с тобой на первый урок – помнишь, ты упала на скользкую от дождя дорогу и помяла букет, а мать отругала тебя за испачканную одежду, зато после купила холодное белое лакомство в хрустящем съедобном стакане…

Прости, что обидел молчанием при нашей первой встрече - я считывал твой разум, а мой обет не позволял разомкнуть губы даже для пары сочувственных слов.

— Да я-то ничего... - довольно улыбнулась Лика и тут же досадливо прикусила губу, -  хмм, было бы что там считывать в моем разуме, я училась почти на "тройки", тебе бы земного академика в спутники или нашу соседку - бабу Галю, она в библиотеке работала, Толстого по памяти цитирует целыми страницами. А я только про животных книжки читала. Ну, там, приключения еще - астронавты, пираты, индейцы, выживание в дикой среде... еще про всякую красивую любовь, но это, наверно, сейчас не в тему.

Мауг положил обе ладошки на виновато опущенную голову Лики и вдохновенно ответил:

— Ваша Земля таинственна и прекрасна, ее населяют удивительные существа. Все, что знаешь ты, через меня теперь будет доступно сознанию обитателей Роуг. Мы бережно сохраним знания о вашей цивилизации – ее культуре и технологических достижениях. В этом-то и заключается наша миссия - беречь память.

Сердце Роуг есть многослойный архив для грядущих поколений. Через него можно будет восстановить связь с затерянными мирами, построить мосты из прошлого в новое время. Солдаты Сианы недаром хотели присвоить себе столь ценный источник информации. Но они планировали найти ему совсем иное применение, мы не могли этого допустить!

Теперь уже Малби благоговейно опустился на колени рядом с притихшей Ликой. Под сенью лиственного навеса смолкли все человеческие голоса, слышны были только обычные звуки дремучего леса: перебранка мелких обезьянок, скрип толстых веток, покачивающихся на ветру, нежные птичьи трели и отрывистые грубые вскрики менее сладкоголосых пернатых созданий.

Но следовало готовиться к полету в космопорт Габа. Доктор Малби начал рассказывать роугианскому жрецу о Нидаре и ее колоритных спутницах, а Лика, впечатленная откровениями Мауга, сама не своя бродила вокруг летмобиля. И вдруг среди зелени кустарника ее внимание привлекли знакомые красные ягоды, пару дней назад чуть ли не заманившие в подземный тоннель, благодаря чему Лика и встретилась с беглым сианцем.

«А, может, ягоды тут совсем не причем, простое совпадение… Малби, наверняка, знает, как они называются и пригодны ли в пищу, очень уж напоминают малину. И ядовитыми вовсе не кажутся… Оппа...».

Лика сорвала кисточку с мелкими бугорчатыми плодами и некоторое время задумчиво вертела в руках, а потом так же рассеянно отправила в рот самую спелую на вид ягоду. Вкус ее оказался неожиданно горьковатым, вяжущим рот, который тотчас наполнился слюной, как от вида лимона.

«Тьфу ты, гадость какая, угораздило же попробовать!»

— Малби, у нас есть вода, мне нужно прополоскать рот. А еще пить хочется...

В первую очередь на летмобиль бережно погрузили обернутую в широкие банановые листья реликвию с Роуг, потом в машине разместились Лика и Мауг, а кресло пилота-водителя привычно занял Абергот Малби.

И только на подлете к космопорту, когда злато-багряное светило Антарес уже начинало присаживаться на линию горизонта, Лика почувствовала, что у нее странно немеют ноги и теряется чувствительность рук. Вдобавок во рту ощущался все тот же горьковатый ягодный привкус, а слова будто вязли на воспаленном языке.