Смешно!

Разве я в том положении, чтобы ставить условия?!

А потом сдавливающая горло паника отпускала, и перед глазами вставало мужественное, спокойное лицо нашего философа. И в эту секунду я отчаянно верила ему. И благодарность щекочущим теплом разливалась по телу. И ещё что-то такое восхищенное, сладкое, тягучее, отдающее в самый низ живота, от чего рдели щёки.

Ухватившись за это чувство,решила его не отпускать. Ведь верить в лучшее гораздо приятней...Заменила усилием воли мучащие воспоминания о Жарове на волнующие кадры с Савицким, и только тогда нашла в себе силы встать с пола в нашей маленькой прихожей и поплестись в ванную. Мылась на автомате, думая всякую ерунду...А у Эдуарда Альбертовича ведь синие глаза. Такой глубокий тусклый тёмный цвет. Никогда таких не видела. И волосы, доходящие до плеч, мило завиваются на концах. Широкие плечи, чёткая линия подбородка...Он мог бы сниматься для мужских журналов, рекламируя часы или автомобили. Интересный выбор профессии - преподаватель...Ещё и по философии...Наш прошлый философ шепелявил, хромал и носил толстые, в два пальца очки...

Просушив волосы полотенцем, натянула домашнее платье и пошлёпала на кухню. Щёлкнула кнопкой чайника, нашла готовую порционную лазанью в морозилке.

Хм, а он есть в социальных сетях?

Не глядя закинув полуфабрикат в микроволновку, полезла в телефон в поисках следов философа. Повезло сразу! Оказалось, Савицкий был очень активен в интернете, хоть и по большей части с точки зрения профессиональной деятельности. Лекции на ютубе по философии и психологии, страница в другой сети, на которой было написано, что его специализация - индивидуальная и семейная психология. Консультации от пяти тысяч рублей...Открыта запись на курс «Как не стать жертвой и распознать социопата»...

Микроволновка давно отпиликила, а я всё листала материалы с Савицким, испытывая странный трепет и грызя ногти.

Звонок в дверь как набат. Подскочила с табуретки, выронив телефон. Чёрт, мама наверно открыть не может из-за щеколды. Так и оставив мобильник на кухне, побежала открывать.

- Привет, - сразу потеснилась вглубь прихожей, так как сначала в дом ввалились два огромных пакета продуктов с логотипом ближайшего супермаркета, и только потом, пыхтя, заползла раскрасневшаяся взмыленная мать, - Ты пробовала хоть раз покупать меньше десяти килограмм? - не удержавшись, я закатила глаза, - Нравится страдать?!

- И тебе привет, дочка, - мама тяжело опустилась на пуф, переводя сбившееся дыхание, - Пробовала бы, если бы ты тоже в магазин ходила и что-то покупала, - и мне достался её коронный осуждающий взгляд, от которого привычно ядовитым протестом свело внутренности.

Поджала губы и молча пошла обратно на кухню, не желая связываться. Достала! Ей вот точно на курсы по жертву надо. Так вечно выставлять себя самой обездоленной, а всех вокруг виноватыми - это надо уметь.

Достала остывшую уже лазанью из микроволновки и, поджав под себя ноги, начала лениво ковырять её вилкой, так и утопив взгляд в телефон, лежащий на столе.

- А помочь разобрать не надо? - мать протиснулась с пакетами на нашу микроскопическую кухню, принося с собой ауру насупленной обездоленности.

Лазанья встала поперек горла. Назло проглотила и, вместо ответа, включила ролик Савицкого на ютубе, не поднимая на маму глаз. Низкий бархатный голос философа полился из динамиков, разбивая давящую тишину.

Мать, скорбно поджав губы, принялась закидывать продукты в холодильник, но вдруг замерла, прислушиваясь, и медленно подошла ко мне. Заглянула через плечо.

- М, что смотришь? - и голос такой странно взволнованный.

Почему-то стало ещё неприятней. Выключила плейер, пододвинув к себе телефон.

- Новый препод...Сказал - ознакомиться...

- Ясно, - мама, помедлив, отвернулась и снова принялась за разбор покупок., - И как он тебе? - поинтересовалась слишком ровным натянутым голосом через минуту.

- А тебе? - обернулась на неё.

- Что? - у матери из рук выпали апельсины, краска вспыхнула на щеках, - Ой, неловкая я...- опустила голову и заговорила, покусывая губы, - Мне он показался интересным....кхм...человеком. Вежливый...Умеет держать себя...

И такая рассеянная мечтательность засквозила в её голосе, что захотелось выплюнуть всю съеденную лазанью. В последний раз она так про дядю Толика с автосервиса говорила, а потом он нам чуть квартиру не спалил, закурив в её кровати...

- Уже профессор, хотя достаточно молодой, - продолжала тем временем мать.

- Да, молодой, - я резко встала с табурета, забирая со стола телефон, - И правда слишком хорош для тебя, мам. Я бы на твоём месте не обольщалась, чтобы потом опять тут нам всё в соплях не утопить.

Её ответный взгляд был страшным, и на мгновение мне стало невыносимо стыдно, но...Уже через секунду она прошипела своим фирменным ядовито - обиженным тоном, которым пару лет назад сообщила, что я испортила ей всю жизнь.

- Убери за собой, Лера. Сколько можно обслуживать тебя?!

Я молча швырнула недоеденную лазанью в мусорку, сполоснула вилку под материным давящим взглядом и, хлопнув дверью, ушла в свою комнату.

Дрянь. Вот дрянь всё-таки! Обязательно нужно вывести меня из себя, да?! Эгоистка. Да любая другая мать на моём месте давно выпорола бы и дело с концом, а я как дура - переходный возраст, становление характера, нужно понять и простить...

Размазала по щекам злые слёзы, соскребая губкой с тарелки остатки чёртовой лазаньи. Сделала воду погорячее, мечтая побыстрее покончить с мытьём посуды...

Нужно понять и простить, но не тогда, когда собственная дочь ведёт себя так, словно деньги берутся из воздуха, и ты не пашешь на полторы ставки ради того, чтобы лишний раз подкинуть ей карманных денег. Не когда она без зазрения совести швыряет в мусорку продукты, на которые заработала я! Купи, принеси, приготовь, помой посуду, а тебе в ответ вместо спасибо вот это вот - ты уже старая, да? Эдуард Альбертович, вообще-то, старше меня на семь лет!

Перед глазами снова встало красивое одухотворённое лицо философа...

А кому, интересно, он подходит? Ей что ли?! Соплячка малолетняя! Неблагодарная к тому же! Башку бы оторвать только за то, что вообще на таких взрослых мужчин засматривается! Сверстников мало?

Поставила тарелку на сушилку, вытирая зарёванные глаза тыльной стороной ладони и хватаясь за кастрюлю. Права мама - избаловала я её. Сама виновата, получается...

Как всегда невовремя раздалась трель мобильника. Чёрт, вот и мама, легка на помине...

Торопливо вытерла руки, глотая бессильные слёзы. Выдохнула, прикладывая телефон к уху. Излишне радостно прощебетала в трубку:

- Да, мам!

- Добрый вечер, Людмила, - строгий голос матери лезвием прошёлся по нервам.

- Привет!

- Как дела, доча?

- Хорошо, мамуль! - пластмассовая улыбка намертво приклеилась к моему лицу. - Вот поужинали с Лерой только что...

Конечно, в глазах матери наш ужин наверняка выглядит чинной семейной трапезой за накрытым столом с неторопливыми беседами. Но уж простите...

- Рано вы. Ну да ладно, дело ваше, - мама на удивление проявила снисхождение. - Людочка, я звоню, чтобы сказать кое-что...

Привычная театрально выдержанная пауза. Сейчас ляпнет...

- Да, мам, я слушаю.

- Я улетаю в отпуск на неделю. Звонить буду реже, но если случится что-то экстраординарное - ты всегда можешь набрать меня сама...

В отпуск?! Она же летала на Мальдивы буквально пару месяцев назад! Со своим стариканом, который старше её на пятнадцать лет, между прочим!

- Мммм... - завистливо поджала губы, стараясь, чтобы мой голос не дрожал обидой. - Куда на этот раз, мам?

- Всего лишь Сочи, Аркадий на большее не тянет, - тон матери совершенно не изменился, словно она готова спокойно принимать любые дары от своих поклонников, начиная от бриллиантов Сваровски и заканчивая ракушками с берега чёрного моря.