Генерал откинулся в кресле и открыл шлюз на полную. Необходимо работать быстрее и точнее невидимых конкурентов. Первая капелька пота блеснула на лбу, когда пришло очередное сообщение об отсутствии объекта на улице Веры Пановой 176. Оставалось всего три непроверенных квартиры.

— Он не догадается, что это я! — в припадке истерики кричала блондинка сидящему в кресле Архипову.

Словно не замечая метание настигнутой жертвы, убийца осматривал со вкусом обставленную квартиру. Высокие потолки, и толстые стены выдавали солидный возраст здания, но внутренняя отделка была сверхсовременной — теплый пол, роспись стен с неоновыми картинами, шелкография, ручная роспись по шелку, стекло и хрусталь, керамика и дорогие металлы.

«Мне нравится!» — думал мужчина, — «пожалуй, я, поживу здесь немного».

Архипов лениво поднялся и, проходя по высокому ворсу ковра достал из кармана нечто блеснувшее глянцем.

— Не надо! — Светлана отступала в широкий дверной проем, умоляюще глядя в синие линзы нежданного гостя.

— У тебя два варианта, или ты покончишь жизнь — выбросившись из окна, или отравишься. Решай сама, какой гроб ты предпочитаешь — с открытым верхом или затемненный.

— Он не догадается... — рыдала девушка уже сидя на краю широкой кровати, застеленной бордовым шелковым покрывалом, — не надо...

Светлана смотрела на протянутую ей горсть таблеток, словно видела перед собой неизвестные ей до этого момента предметы.

— Нет! — закричала она, осознавая концентрацию ужаса под гладкими полированными боками и кинулась на убийцу.

Синие линзы не проявили никаких эмоций, а тело их владельца сделало шаг навстречу и в сторону. Поймав жертву за левую руку, убийца резким движением притянул Светлану к себе и, зафиксировав обе руки, засыпал таблетки в рот, одновременно зажав широкой ладонью челюсть и нос.

«Так дают таблетки собакам», — подумала девушка, легкие нуждались в воздухе и мышцы производили сокращения, она поняла, что глотает таблетки, сладко-горький вкус наполнил сознание...

«Как собака... А, мама хотела, чтобы я стала стюардессой», — внезапно вспомнила девушка свою мать, вспомнила, что её зовут Агата и поняла — испытание провалено. Обратной дороги на Аналог нет. Вся ее суть настолько очевидна, что даже автономную систему информационного клонирования не прислали.

В плену врага Агата проявила лишь собственные пороки, никакого прогресса, и крупицы в копилку спасения человечества не смогла добыть. Даже мать не стала искать. Жажда наживы, красивой жизни и плотских утех — вот суть дочери того, кто был основателем селекционной отросли на Аналоге.

Отец проявил стойкость в борьбе с захватчиками. Спас десятки полезных растений, спас человечество от роковых мутаций, а дочь оказалась мутантом — гнилым яблоком на родовом древе, тлей в отцовском саду.

«Что теперь?» — спрашивала Агата открывшуюся бесконечность.

— Вселенная или Бог?

Услышала голос главы совета — Бергоярова.

— Бог, — твердо ответило подсознание.

Чтобы раскрыть замысел «Ленина» Нианзу Ли потребовалось несколько часов общения с повстанцами, сплошь состоящими из приезжих. Как обычно масса поделена на группы. В каждой группе свой руководитель из местных и естественно, когда начнется сопротивление, руководители отойдут на второй план.

«Хитро и просто!» — идя на встречу с агентом размышлял китайский шпион, — «Скопировать американскую схему цветной революции и воплотить ее в обратном порядке. Наши построили индустрию на копировании, но такого подхода не использовали. Вероятней всего из-за несостоятельности».

Пройдя по торговым рядам местного рынка, Нианзу Ли оставил в условленных местах яблоко с воткнутой на девять часов зубочисткой и пластиковый шнурок с китайскими иероглифами. Обычные предметы с необычной последовательностью использования.

В полдень на другом конце города его будет ждать представитель агентурной сети с последними новостями и распоряжениями из центра. К сожалению, этого агента в скором времени потеряет разведка и семья. У него есть единственный шанс просчитать ситуацию и успеть скрыться, в то время, как Нианзу Ли с добычей будет отступать другой дорогой, но он никогда не догадается кто на него охотится. Хозяева не тронут засвеченный маячок, пока не поймут, что добыча — Нианзу Ли обокрал их и уходит другой дорогой.

— Сегодня над городом не видно журавлей, — произнес знакомый голос за спиной, и китаец обернулся на прозвучавший пароль.

Юн Минь — девушка, исчезнувшая со службы после развода.

— Юн... — начал было Нианзу Ли, но осекся под строгим взглядом бывшей жены и продолжил пароль: — сегодня они летят только на север.

— Зарина Сырова, — представилась Юн Минь.

— Я проездом, — только и смог сказать растерявшийся Нианзу Ли.

Передав пластиковый квадратик — карту памяти, Юн прищурилась против солнца и сказала:

— Хорошая погода. Здесь обычно в это время дождливо...

«Скрытый сексуальный интерес проявляется несколькими фактами и один из них — разговор о погоде...» — мысленно констатировал Нианзу Ли.

Надо было поддержать разговор, и он машинально спросил:

— Археолог?

— Угу, — подтвердила молодая женщина.

«Зачем я спросил? Я же знаю ее специализацию... Надо прекращать этот цирк...» — короткие мысли вызвали привычный рефлекс, китайский агент достал телефон, еще не совсем понимая — зачем, — «Сколько у меня времени до самолета?!»

— Торопишься? — спросила Юн.

— Нет, — ответил Нианзу Ли, — еще пять часов до рейса.

— Хочешь увидеть человека рядом с динозавром?

Нианзу Ли посмотрел на бывшую жену, в зеленых глазах все так же выгорает сыть и золотые искорки разлетаются от зрачков до малохитовых границ радужной оболочки.

— Далеко?

— Нет. Пятнадцать минут. Я на машине, а потом отвезу тебя в аэропорт.

Проехав по загородной дороге несколько километров, Юн уверенно свернула на лесную дорогу и уже через десять минут за раскидистыми еловыми лапами открылся вид необыкновенной красоты. Между двумя сияющими холмами справа и ребристой тайгой слева в ложбинке притаилось озерцо с лазурно-изумрудной водой. Вдоль и поперек, по всей видимости неглубокое водяное хранилище, рассекли золотые насыпи кварцевого песка, словно художник крупными мазками выделил лепестки синего лотоса. Стоянка геологов располагалась на противоположной стороне необычного цветка.

Юн уверенно завела автомобиль между двумя широкими стволами и тяжелые ветки вековых елей укрыли под собой старенький пикап.

— Как ты думаешь, мы зря поженились или зря развелись? — спросила Юн.

Нианзу Ли ничего не ответил. Студенческий брак и полгода совместной жизни он редко вспоминал, а когда задумывался не мог вспомнить кто первым предложил развестись. Брак мешал работе, не вписывался в прогрессивные планы молодых специалистов.

Несмотря на то, что партия строго стоит на охране семейных ячеек, выпускников академии внешних отношений развели быстро и тихо.

Минуту всматриваясь в Юн, как в незнакомую женщину, Нианзу Ли отметил окрепшие плечи, увеличившуюся грудь, округлость бедер.

«Девичья фигурка приобрела соблазнительные женственные формы», — констатировал мужчина и властно притянул к себе Юн, не двусмысленно остановившуюся в непроглядной глуши.

Широкой волной ветер перекатывается по многовековой тайге - нет ничего чего бы он не видел, ничего, что можно скрыть от древнего стража. Где-то на пике Коммунизма он расскажет верному слушателю - великому Солнцу, что видел там, куда огненной звезде не дотянуться.

«Шла однажды, хромая лошадь к водопою и так ей было тяжело переставлять копыта по разбитой осенней дороге, что мечтала она только о смерти.

Ей невкусны были сено и вода на хозяйском дворе, не нужен недавно родившейся жеребенок, все дороги в округе она знала и ничего ее не радовало.

„Вот дойду и утоплюсь“, — думала лошадь.

Оставалось ей спуститься по пологому берегу к быстрой реке, как из кустов выскочили волки.