Когда приступ охватывает вампира, ему не приходится выбирать: либо он любым доступным, и, главное, быстрым способом достанет для себя крови, либо умрет в жестоких муках, сопоставимых с теми, что испытывает обезвоженный человек в жаркой пустыне. Такова плата за вечную жизнь, за силу, которую обретаешь вместе с так называемым проклятием. Плата, на которую обязала вампиров Авелина — первозданный демон-вампир, поразивших людей в день, когда время во всем мире остановилось. И оправдать ее может лишь то, что она имеет еще худшие последствия при недостатке крови — при приступе Авелина превращается в демона, в воплощение всех самых страшных фантазий людей, а само превращение, по слухам, доставляет ей невозможные страдания. Но этого слишком мало, чтобы загладить ее вину… только смерть Авелины позволит людям смириться со своей участью, и ничто другое не сможет оправдать ее перед миром.

Напоминает случай с проклятием бессмертия. Проклятие бессмертия осталось в прошлом вместе с проклятием темного солнца, но трудно не заметить, что вампиризм очень схож с ним — и это правда. Сказано, что не желая избавлять мир от проклятия, Путешественник и Принцесса попросили Демона-Вампира создать вампиризм по образу бессмертия, и вампир исполнил их желание.

Плата вампиризма разительно отличается от бессмертия, ведь в случае со вторым не приходилось постоянно пить кровь. Но проклятый бессмертием постоянно находился под угрозой, ведь если кто-то узнает о его катализаторе — тот станет легкой мишенью. Трудно сказать, что из этого хуже… вампир силен сам по себе, но может быть убит, как и обычный человек, а проклятые бессмертием напротив — не могут умереть, даже если их изрежут тысячу раз, но стоит разрушить катализатор, как их жизнь мгновенно обратиться в ничто.

Палка о двух концах.

Вампиризм был создан по подобию бессмертия — это одна из немногих верных догадок, что отложились у людей за долгие года. На самом деле, Путешественник и Принцесса не просили ни о чем Демона-Вампира, а сама Авелина и вовсе не желала навредить миру, напротив, ей хотелось создать нечто, что могло бы уберечь людей от ужасного, неизбежного события — «Конца Времен». Она хотела позволить людям пережить конец света.

Но какими бы благими не были ее цели, она ошиблась, посчитав, что справиться лучше создателя бессмертия — Авелина повторила ту же ошибку при создании вампиризма… она не учла фактор неравенства. Презрение со стороны общества приносит намного больше страданий, чем та же самая жаждая крови и зависимость от катализатора. Либо нужно превращать всех людей разом, либо делать этого вовсе не стоит — иначе просто повториться то, что случилось при создании бессмертия и вампиризма. Война.

Авелина осознала это слишком поздно, тогда, когда дороги назад уже не было.

— Спасибо, что заботишься обо мне… Виш. С тобой я не чувствую себя одинокой.

— Наслаждайся, пока можешь. И хорошенько поспи.

Элизабет, или же Авелина, мечтает о том, чтобы все желания людей обязательно исполнились — самые сокровенные, самые желанные, такие, ради которых человек и живет. И если это возможно, она хочет, чтобы у нее была возможность помочь всему человечеству в исполнении своих желаний. По ее мнению, только так она сможет загладить свою вину перед миром, если не полностью, то хотя бы наполовину. Но она… она даже не подозревает, какой ужас таится в желании «исполнить все желания». Особенно в таком искреннем.

И особенно когда в тебе затаился демон, который и исполняет эти самые желания.

— Не дай ему убежать, Лиз! Ни под каким предлогом!

Время шло, не оборачиваясь назад, императорская столица менялась на глазах, а вместе с ней менялись и отношения Августа и Элизабет: вторая стала для первого не только учителем магии, но и очень близким знакомым, или даже другом. Они совсем избавились от гордыни в общении между друг другом, и теперь никаких «вы», «мистер», «алхимик», «Эдвард», «Элизабет» — только Лиз и Эд.

На все про все понадобилось полтора месяца, и все это время Август не только обучался мастерству магии ускорения, попутно расслабляясь в слащавых разговорчиках с Элизабет, но и гонялся за вором, что похитил его новоиспеченный пистоль вместе с чертежами. И вот, спустя столько времени, по счастливой случайности, Элизабет опознала похитителя прямо во время прогулки по третьему уровню.

На самом деле, Августа не очень-то волновал сам пистоль, больше чертеж… потому что он по привычке оставил на нем своим инициалы — «А. К». И если кто-то увидит их и поймет, в чем тут дело… ну, если говорить мягко, его жизнь может покатиться под откос. Вот прямо совсем.

— Сюда! Он забежал сюда!

Сюда — это в шикарную кондитерскую на четвертом уровне императорской столицы. Ворвавшись через главную дверь, воришка в темном плаще опрокинул несколько столов, пытаясь заблокировать проход, после чего побежал вверх по лестнице, на второй этаж. Люди моментально устроили панику и толпой ринулись к выходу, буквально заполнив первый этаж как тараканы, но, к счастью, к этому моменту Август и Элизабет уже успели проскочить на лестницу. Вид винтовки в руках Августа окончательно добил самых смелых посетителей, вынуждая всех, кто собирался остаться, покинуть помещение.

Не желая упускать засранца из виду, Август использовал заклинание ускорения на собственные ноги и из последних сил рванул вперед, оставляя Элизабет позади и продолжая перепрыгивать и обходить взлетающие вверх круглые столики, некоторые из которых улетали за ограждения, прямиком на первый этаж. Так продолжалось до тех пор, пока Август не врезался в стол, обессиленно рухнув на пол. По невероятной удаче, которая явно сопутствует эти двоим, воришка тоже навернулся где-то в конце комнаты.

Была и еще одна деталь, которая стоит упоминания… две детали, точнее. Два воина — единственные, кто не сбежал из заведения после переполоха. Они были одеты в идентичный доспех, представляющий из себя смесь кожи и лат. Серый мех на плечах, белые пуговицы на ремешке и нагруднике, даже перчатки — все было одинаковым. Различие было только в том, что у одного был плащ, а у другого нет.

Даже шлема не было у обоих. Слева сидела девушка с длинными белоснежными волосами и красными глазами, лениво наблюдающая за воришкой и Августом, колыхающихся по полу, попутно поедая шоколадный тортик. С правой стороны же сидел парень с короткими черными волосами и леденящим взглядом, озадаченно выглядывая из-за стола. Как раз у парня и был плащ, в отличие от девушки. Словно брат и сестра, они оба выглядели такими бледными, что их с легкостью можно спутать с ожившими трупами.

— Эй… — раздраженно начала девушка. — Не мог бы ты притянуть этого джентльмена обратно? Как раз попрактикуешься…

— Да, пожалуй, так и сделаю…

Послушно выполнив приказ девушки, парень вытянуть левую руку с перчаткой, внутри которой находилась странная сфера, переливающаяся черными и белыми оттенками. Время вокруг исказилось, и словно в обратной перемотке негодяй оказался прямо перед их столиком, беспомощно остановившись на месте, будто бы его заморозили. Впрочем, с ним сотворили нечто более ужасное — заставили застрять во времени. Тем временем на месте, где валялся воришка, появилась темная сфера, засосавшая в себя кейс с пистолем и целый кусок стола, после чего сфера взяла и испарилась. Такой поворот вызвал неловкую, даже в каком-то смысле виноватую улыбку на лице парня. Этого он явно не планировал.

Сразу за этим к вечеринке присоединилась и Элизабет. Август, с красным от злости лицом, поднялся на ноги и принялся от и до осматривать воришку, проверяя его на наличие кейса, но его ждало только разочарование, из-за чего он вскоре отправился в конец комнаты, даже не поблагодарив тех двоих за оказанную помощь помощь.

Девушка оторвалась от торта и сильно удивилась, когда ее взгляд остановился на Элизабет. Элизабет, в свою очередь, отреагировала точно так же, только у нее не было шоколадного тортика. И только они собирались что-то сказать друг другу…