— Не волнуйся, даже так, ты самый лучший кот во всем мире, и я люблю тебя больше всех. — Расплывшись в улыбке, Авелина закрыла глаза и наклонила голову. — Пожалуй, мне стоит совсем немного поспать. В конце концов, у меня выдался непростой день…

Даже после того, как Авелина хорошенько проспалась, Август все еще валялся в жалком состоянии, находившимся где-то между сном и комой. Как стало ясно позднее, его было очень проблематично разбудить, а потому было принято решение просто ждать. Тем более, у Авелины было много дел, которыми стоило заняться. Например, почистить складной клинок от собственной крови и, по крайней мере, если не стирать платье, то хотя бы сменить его, потому что ходить в окровавленном было не совсем эстетично.

Из одежды у нее сейчас выбор был не особо велик, оставалось разве что легкое белое платье, какое она носила еще в те времена, когда не могла позволить себе сшить свое нынешнее. Благодаря вампиризму с течением времени ее фигура совсем не изменилось, а потому платье без проблем вновь налезло на свою хозяйку. Свое нынешнее же одеяние Авелина подвесила на вешалку рядом с кроватью Августа, потому что на последнем этаже это была единственная вешалка в комнате.

— «Наше место там, где умирает теплое солнце…» — пропела себе под нос Авелина, сложив руки за спиной и закрыв глаза, стоя неподалеку от кровати. — «В холодной долине, поглощенной темными небесами…»

— В тот раз, когда я пришел к тебе… — внезапно, Август очнулся и тут же заговорил с Авелиной. — Ты тоже что-то пела, что-то, чего я никогда не слышал. И сейчас тоже.

— Ох, неожиданно… — открыв глаза, Авелина подошла поближе к кровати и наклонилась вниз, оценивающе взглянув на его глазную радужку. — Мое ужасное пение заставило тебя очнуться?

Его глаза окончательно изменились на кроваво-красные, а значит, его превращение в полноценного вампира действительно было окончено.

— Ты определенно не оперная певица, но у тебя приятный голос, и ты так же приятно поешь… — выдавив из себя легкую улыбку, сказал он. — Другое дело, что я совсем никогда не слышал песен, которые ты поешь. Это вводит в замешательство.

— Эти песни впервые спела мне Элли, та самая Элли, которая запустила мне копье в лоб. Ну, это так, уточнение для твоего понимания… — усмехнувшись, Авелина села на стул рядом с кроватью. — Как она мне рассказала, все эти песни берут начало из ее королевства. Довольно милые песни с романтическим текстом, в плане того, что они романтизируют холод, зиму, и, в каких-то местах, даже тьму… в самых разных ее проявления и значениях.

— Видимо, им действительно много лет. Сейчас такой подтекст у песен… стал совсем непопулярным, люди больше тянутся к теплу и свету, нежели к холоду и тьме.

— Ну сейчас и люди ведь предельно убогими стали, не так ли? — двусмысленно спросила она, задавая скорее риторический вопрос, не требующий на себя ответа. — Теперь я намного более… немилосердная, хорошо это или плохо. Я потеряла часть человечности.

— Это намного лучше, чем просто умереть и остаться захороненной под землей… — приподнявшись, Август присел на кровати прямо напротив Авелины. — Когда я тебя в последний раз видел, та девушка, ну, Элли, как раз несла твое тело, чтобы похоронить.

— Она была очень удивлена, когда я внезапно очнулась с новыми силами. Сказать по правде, я по началу даже вступила с ней в схватку, потому что мое… «сознание» сформировалось не сразу. Хорошо, что никто из нас после этого не пострадал.

— Зная, на что ты способна, даже удивительно, что никто не пострадал. — Пожав плечами, добавил Август.

— Очень приятный комплимент, но все же ты должен понимать, что хоть Элли сейчас и лишена бессмертия, она все еще один из лучших мечников во всем мире и не менее искусный маг. Как-то Винтер сказал мне, что даже он уступает ей по мастерству.

— Если она лишена бессмертия, то каким образом ей удается оставаться такой же молодой? Она что, тоже заражена вампиризмом? — удивился Август.

— Нет, в этом ей помогает Винтер. Возможность управлять временем-пространством позволяет ему поддерживать их тела… ну, в тонусе, скажем так.

— Вы прямо не разлей вода… — с определенной ноткой зависти сказал Август. — Даже страшно подумать, как долго вы трое существуете на самом деле.

— Сложно сказать. При определенных обстоятельствах меня можно считать самой молодой, а при других — Элли. Но, вне всяких сомнений, Винтер среди нас самый старый. Только вот… — опечаленно натянув на себя улыбку, Авелина опустила глаза. — Все же стоит говорить «они», а не «мы». Люди ошибочно полагают, что я являлась неотъемлемой частью конца всего мира, но на самом деле в центре событий были только Винтер и Элли. Мы определенно в близких отношениях, но… этого мало, разве нет?

— Это так сильно печалит тебя? — почесав голову, спросил Август. — Только не говори мне, что ты все эти долгие года и вправду путешествовала одна? У тебя наверняка были какие-нибудь другие друзья, раз уж, как ты сказала, ты была далеко от Винтера и Элли.

— Ну, у меня был Виш… — Авелина обратила внимание на котика, подобравшегося к кровати и приготовившегося запрыгнуть к Августу на колени. — И был вот этот классный парень, которого я некогда нашла на улице, всего истерзанного и израненного.

— Воу! — вскрикнул Август, вскидывая руки вверх, будто он сдается. За этим, кот запрыгнул прямо к нему на колени. — Материальный дух кота? Серьезно? Я о подобном только в книжках читал, никогда бы не подумал, что мне и вправду доведется увидеть нечто подобное.

— Ты определенно понравился Сахарку, раз уж он запрыгнул к тебе на ноги. — Авелина присела на колено, чтобы погладить котика. — Попробуй, он очень милый.

Август неуверенно погладил кота, а тот в ответ звонко замурлыкал. Если он когда-то и представлял себе возможность дотронуться до духа, то этот котик определенно оправдывал его ожидания — тактильные ощущения присутствовали, но были предельно странными. Шерстка кота практический не чувствовалась, а тепла, опять же, не было.

— История Сахарка, в каком-то смысле, похожа на твою — только ему повезло немного меньше. А так, его, как и тебя, я нашла на улице в предсмертном состоянии, а после свершила над вашими телами ужасное колдовство, превратив вас в нечто иное. Его, как следствие, в духа, а тебя в вампира. Как-то чересчур много совпадений сегодня…

— Мне по сей день неясно, почему ты спасла меня. — Август перевел взгляд с котика на Авелину, акцентируя ее внимание на себе. — В чем была твоя настоящая мотивация?

— Возможно, ты будешь разочарован, узнав правду. — Выпрямившись на месте, Авелина взяла вешалку со своим окровавленным платьем и направилась к лестнице. — Но ты, вне всяких сомнений, заслуживаешь ее узнать, так или иначе. — Подойдя к выходу из комнаты, Авелина закончила свою мысль, собираясь скрыться в коридоре: — Спускайся на этаж ниже, попьем чаю вместе, и я тебе как раз расскажу истинную причину твоего спасения. Я подойду немного позже, а ты располагайся.

— Ладно. Я тут еще немного поглажу твоего котика, и спущусь вниз… — продолжая гладить кота, Август наблюдал, как он стал извиваться в его руках. — Хороший мальчик.

— «Мяу!» — звонко ответил ему кот, довольно зевая.

Провозившись с котом около десяти минут, Август все же нашел в себе сил встать с кровати и пойти на этаж ниже, как и было сказано. Поначалу у него появилось сильное головокружение, но оно подозрительно быстро прошло, словно что-то подавило его. Скорее всего, это была одно из его новоприобретенных способностей вампира.

Спустившись на этаж ниже, Августа встретила странная деревянная дверь, не поддавшаяся открытию. Можно было бы подумать, что она была просто закрыта, но рядом с ручкой не было замочной скважины, как полагается обычным дверям. Разве что можно было приметить странную руну в виде пятигранника, находившегося в центре.

— Какие-то проблемы? — услышал Август сбоку, продолжая копаться с дверью.