— Только сам убийца может сказать мне истинную причину, по которой были убиты жертвы, да?.. — смиренно проговорил Август, опустив взгляд. — Я могу поверить, что та девушка была вампиром… но я ни за что не поверю, что она была тем самым чудовищем, что оставила от моих родных одно лишь кровавое месиво.

— Ты не прошел и половину ритуала вампиризма, но уже смог продлить себе жизнь и получить способности, свидетельствующие о вампиризме… даже в «легенде о вампирах» ничего не говорится про это. Это точно была она. Возможно, ты даже стал первым, кто испил ее крови.

— Да? — Август сделал несколько шагов назад, скинув с себя руки Альфреда. — В таком случае этот идиот-вампир подписал себе смертный приговор!.. Я найду Вишмастера и попрошу его продлить мне жизнь до того момента, как я прикончу эту вашу Авелину. Уверен, он мне и с ее поисками подсобит.

— Уж кто не должен верить в эту чушь, так это ты! Если в легенду о демоне-вампире трудно поверить, то в эту — тем более!

История о Вишмастере молода и похожа на детскую сказку, но даже это не помешало ей стать самой настоящей легендой… Говорят, что в императорской столице есть некто, или даже нечто, способное исполнить твое желание, а то и желания! Условие лишь одно: желание должно быть сильно, и, если оно воистину будет сильно, Вишмастер найдет тебя, и исполнит желание. Можно попросить все что угодно, главное, чтобы желание было искренним, настоящим… могущественным по-своему.

Только вот никто не знает, какова плата за такую щедрость. Все, кто встречался с Вишмастером — либо выдумщики, либо люди, которые в последствии потеряли память. А вместе с потерей памяти нельзя и сказать, действительно ли их желание исполнилось.

— Что Вишмастер, что Авелина — легенды из одной оперы, — махнув рукой, сказал Август. — Мне не в первой верить во всякую дрянь, просто ничего другого не остается.

— Каково твое истинное желание, Август? — прищурившись, спросил Альфред. — Что произойдет, если ты встретишься с Вишмастером? Ты захочешь отомстить? Получить здоровое тело? Или тебе хватит одного лишь ответа на вопрос? Что?

— Я не знаю, — развернувшись к нему спиной, ответил Август. — И не узнаю, пока не найду его. Или, так и быть, ее…

Вне зависимости от выбранного пути, Август знает, что ему будет одинаково нелегко.

Но он должен.

— На твоем месте я бы все-таки нашел ее, и попросил до конца сделать себя вампиром, — Альфред положил руку ему на плечо. — Хоть это тебе и не понравится.

— Мне нужно увидеть эту девушку вновь, чтобы понять, стоит мне у нее что-то просить. Или же мне стоит просто умереть, прихватив ее за собой в пустоту…

— Во всяком случае, для тебя нет дороги назад, императорское отродье… — широко улыбнувшись, сказал Альфред. — Не сворачивай со своего пути, Август. Иначе я разочаруюсь в людях и умру от инфаркта на почве старости.

Императорское отродье. Альфред назвал его так не просто так: Август действительно является сыном нынешнего императора, хоть и внебрачным. Его полное имя — Август Кайзер, имя досталось ему от ныне покойной матери, а фамилия, собственно, от отца.

Слова Альфреда не держали в себе злости, скорее, он просто пытался пошутить, и это у него получилось — Август рассмеялся. Обычно над такими семейными вопросами не смеются, наоборот, обижаются, но в случае Августа все иначе. Его и самого веселит тот факт, что будучи рожденным от самого императора, он в итоге оказался в одной из беднейших семей императорской столицы. Это случилось просто потому, что император отказался от его матери сразу после того, как появился факт ее беременности.

Август затаил обиду на императора если не всем сердцем, то половиной уж точно. И хоть обида его велика, он не настолько глуп, чтобы просто бросится на него или слегка подпортить ему жизнь с помощью императорской документации, доставшейся ему полтора года назад. Август хочет придумать план, план, воплотив который он использует документацию максимально разумно и превратит жизнь своего отца в ад, что позволит ему своими силами отменить передачу императорского трона по наследству.

По его мнению, трон должен занять достойный, а не тот, кто оказался отпрыском бывшего правителя. Впрочем, это в своем роде дает Августу преимущество… ведь он потенциальный претендент на трон. Преимущество не в том смысле, что он сам по себе желает власти, а в том, что это может помочь ему в свержении императора.

К слову, не только Август считает, что императору не место на троне, просто причины разнятся — дело не только в семейной обиде, Кайзер II сам по себе далеко не самый лучший правитель для народа, и этот факт лезет буквально изо всех щелей его сущности. Впрочем, свержение императора — это лишь мечты, и уж точно не «цель номер один» для него.

На самом деле, велика вероятность, что Августу и вовсе все равно… он и отцом-то императора Кайзера, по сути, не считает. Так, очередным сумасшедшим, которому посчастливилось оказаться на троне правителя. Да и сам император, скорее всего, давным-давно забыл о его существовании, посчитав, что Август вместе со своей матерью еще тогда сдох в ближайшей канаве. Оно и к лучшему. К лучшему для Августа, конечно.

В общем, свою ненависть к нему он не отрицает. Просто Август хочет быть выше этого.

— Ой да ладно, полей там себя святой водичкой, не знаю, — взмахнув руками, Август развернулся и улыбнулся в ответ. — Разве не так делают церковники?

Бывший церковник. Август специально опустил эту подробность, чтобы подколоть его. Хоть Альфред и действительно был церковнослужителем и даже более того, именно он командовал отрядом в день, когда Август встретился с той неизвестной девушкой, в итоге он ушел. Все испортило появление «Трибунала» — ордена, существование которого то прерывается, то возобновляется вновь вот уже на протяжении многих веков. Появление истинного «Трибунала», если быть более точным.

И если просто «Трибунал» не служил церкви, то истинный напротив, был напрямую связан с нею. Появились они совершенно внезапно, по приказу самого императора, и влияние их оказалось настолько велико, что истинному «Трибуналу» удалось изменить саму сущность церкви как таковой: законы ужесточились, сущность религии потерпела катастрофические изменения, а смертные казни по совершенно сумасшедшим причинам стали применяться все чаще и чаще. Даже сжигание нелюдей из прошлого вернулась, и всем это пришлось принять, как ни в чем не бывало — ибо этого желал император.

Именно из-за этого Альфред и ушел из церковников, попутно вежливо высказав все, что он думает о сложившейся ситуации. И больше он туда не возвращался, никогда. Для него настоящая, светлая церковь умерла, и осталась лишь ложная — церковь «Трибунала», никак не имеющая права носить имя истинной. И это печально.

— Теперь я бухающий старик, подбивающий на кривую дорожку других, но никак не церковник, Август. Ты знаешь это так, как никто другой.

— Знаю, — Август отошел назад еще дальше, следуя в сторону выхода. — Итак, у тебя скоро открытие… мне пора уходить. Есть еще что-нибудь, что ты мог бы сказать мне на прощание?

— Ну, во-первых, по твоему дельцу есть новости… по дельцу с тем пистолем, я имею ввиду. Или револьвером, не знаю, как там правильно… так вот. На втором уровне есть такая лавочка, «Ведьмин Котелок» называется — девчонка оттуда сказала, что видела нечто, подозрительно сильно похожее под описание созданного тобой оружия.

«Ведьмин Котелок? Банальнее я ничего не слышал» — подумал Август.

— Второй уровень? Такое себе местечко. Ну ничего, я обязательно загляну, все равно зелий хотелось прикупить там. А во-вторых?..

— А во-вторых… — Альфред достал из кармана длинную оптику с креплением для винтовки и кинул ее в руки Августу. — Забирай. Четырехкратное, как ты и просил.

— Альфред! — лицо Августа буквально покрылось искренней радостью, и, приставив оптику к глазу, он посмотрел на Альфреда через нее, через секунду перевернув другой стороной, осознав, что держит он ее неправильно стороной. — Спасибо!