В сопровождении жреца Эвнои и председателя Верховного суда Рандрин направился в храм. Следом, рядом друг с другом, зашагали кузины. Они вытащили шлейфы из держателей, и шустро подоспевшие пажи, выбранные из учеников Высшей школы магического искусства, несли их за девушками. Выждав немного, высшие чины Антории последовали вслед за ним, соблюдая очередность, предписанную придворным герольдмейстером, строго следившим, чтобы соблюдались все тонкости протокола.

На данном этапе приглашенные иноземные гости в коронации участия не принимали, они ожидали новоиспеченного монарха в храме Шеар-Хэ.

Как и говорил Рандрин, Нубар Эрш ждал в храме, у внутренних дверей. Отвесив глубокий поклон сюзерену, он что-то шепнул ему и исчез. Зара даже толком не успела рассмотреть начальника. Как всегда, в бегах, пока другие перешептываются, готовит вторую часть церемонии, развлекает иностранных гостей.

Храм Эвнои, казалось, совсем не подходил для торжества. Оно и понятно: святилище не отличалось масштабностью, как-никак, предназначалось для королевской семьи. Ряды жестких дубовых кресел с высокими спинками, между ними — проход, устланный ковровой дорожкой. Столбы, подпирающие своды, увиты гирляндами. Наверху — массивные светильники, приглушенные по случаю утреннего времени. Ничего лишнего, только камень и дерево.

Кузины заняли места перед украшенным розами алтарем. Рандрин остался стоять под покровительством статуи богини чуть дальше, у границы земного и небесного. Убедившись, что все собрались, он обвел взглядом собравшихся и подал знак председателю Верховного суда начинать. Тот прокашлялся и обратился к присутствующим с вопросом: согласны ли они принять нового короля? Возражений не последовало, представители всех заинтересованных слоев единогласно ответили "да". Вперед выступил герольдмейстер и ознакомил гостей с законами, генеалогическими изысканиями и прочими документами, на основании которых бывший Советник занимал пустовавший доныне престол.

Как представителю предыдущей правящей династии дали слово Арилану Сеговею. Он помедлил с минуту, но все же назвал Рэнальда Рандрина правопреемником предков.

Герцог молчаливо и недвижно наблюдал за происходящим. Услышав заветные слова от Арилана, он довольно улыбнулся и обернулся к алтарю. Будто перед прыжком в воду, замер, затем сделал шаг, отделявший его от изображения богини, и преклонил колени. Герольдмейстер почтительно подал ему лампадку. Рандрин зажал ее в ладонях, приблизил к лицу, позволив пламени на мгновение коснуться кожи, и протянул изваянию Эвнои с просьбой ниспослать благословение. Пламя в лампадке дрогнуло и погасло, чтобы вспыхнуть в сосуде, который держала статуя.

Одобрительный гул пронесся по толпе: богиня приняла нового короля.

Гости встали, выражая почтение монарху. Стулья тут же исчезли, чтобы не мешать дальнейшей церемонии.

Жрец открыл позолоченную баночку с миррой и положил несколько мазков на лоб коленопреклоненного короля. Тот еще ниже опустил голову, склоняясь перед Эвноей, и на пару мгновений закрыл глаза. Утверждали, в такие моменты монархи разговаривали с богами.

Но вот Рэнальд уже поднялся, свысока, уже не как Советник, обвел взглядом толпу. Она волнообразно, по мере того, как скользили по рядам синие глаза, замирала в поклоне или реверансе.

Рандрин занял место по правую руку от статуи Эвнои на складном мягком кресле. Он прошел первую, самую важную часть коронации и лениво внимал праздничному богослужению, славившему богов, Анторию и род Рандринов. Сначала следовало обращение к хозяйке храма, покровительнице анторийских монархов, затем помяновение почивших королей, с подробным перечислением имен, просьбы к богам о благополучии и процветании королевства и лишь потом добавлялось: "Рэнальду Хеброну Рандрину, герцогу С'Этэ, Верховному магу и милостью небес новому нашему монарху, наисветлейшему, великому и несущему мир королю, Его королевскому величеству Рэнальду Первому, — здоровья, жизни и побед".

Храм заволокло запахом благовоний. Он оказался настолько тяжелым и концентрированным, что мешал дышать, и Зара обрадовалась, когда, наконец, снова оказалась на свежем воздухе.

Процессия во главе с экипажем монарха двинулась к следующему святилищу, Шеар-Хэ, где в присутствии иноземных гостей состоялась похожая церемония, только с большим размахом. Сам храм тоже превосходил предыдущий. Тут свободно разместились все приглашенные гости. Зара помнила часть из них поименно: успела выучить, когда готовила списки.

Более светлый и нарядный, храм затянули символикой рода Рандрин. Над входом реял флаг Антории. Внутри стояли корзины с цветами. Все — исключительно государственных цветов.

В храм входили по отдельности. Рэнальд задержался в служебном помещении, то ли давая наставления, то ли выслушивая указания. Девушки же в сопровождении пажей проследовали к своим местам. Путь занял немало времени: приходилось поминутно останавливаться и здороваться с иностранными гостями. У Зары даже устали мышцы от улыбок. Мельком она видела Эрша. Он стоял к ней спиной, ведя оживленную беседу с эльфийским владыкой.

— Ваше высочество, ваша светлость! — К ним с поклоном подошел Эведер.

Зара скривила недовольную гримасу. Ну хоть кто-то! А то складывалось впечатление, будто девушки — лишние на празднике жизни.

Помощник Рандрина снова поклонился и предложил руку Апполине, чтобы проводить до кресла в первом ряду. Заре в провожатые достался Эсфохер. Пока Эрш налаживал дипломатические контакты, используя минуты ожидания в благих целях, его заместитель занимал новоиспеченную герцогиню. Девушка знала, документы уже подписаны, осталось огласить.

Эсфохер не только помог сориентироваться и отвадил от Зары излишне ретивых гостей, но и вкратце напомнил дальнейшую программу.

— Сеньор Эрш велел передать, он подойдет уже после присяги, когда закончатся переговоры, — проинформировал заместитель. — И настоятельно просил ограничиваться светской беседой.

— Сеньор, я сама знаю, как себя вести, — обиделась девушка. Значит, после присяги у нее появится нянька. Или Эрш снизойдет лишь до обязательного танца? Признаться, ей хотелось бы заполучить интересного собеседника и чудесного партнера, а не ментора. — От пояснений насчет неудобных тем не откажусь.

Эсфохер пожал плечами.

— Ничего нового. Под запретом политика и личная жизнь, за исключением свадеб и рождения детей.

Зара кивнула и заняла свое место.

Вскоре началась церемония. Рэнальда Рандрина короновали и облачили в королевскую мантию. Он принес традиционную клятву, начинавшуюся словами: "Я, Рэнальд Хеброн Рандрин, герцог С'Этэ, ставший по праву наследства и крови королем Антории…" После, уже восседая на троне, Рандрин провозгласил племянницу принцессой, а дочь — наследницей и герцогиней королевской крови. Робкие возражения насчет происхождения Зары Рэнальд отмел весомой фразой: "Я тут закон, и мне решать, кто рожден от моей крови".

В храме Менакела — бога правосудия и возмездия — приносили присягу. Первым в верности новому правителю поклялся Арилан Сеговей — виконтесса Мейлир сдержала обещание. Принц с сумрачным лицом преклонил колено и бесцветно отбарабанил клятву. Рандрин иного не ждал. Глупо ожидать от Сеговея любви. Зато жизнь он себе сохранил. Пока.

Дальше пришел черед домочадцев. Странно и непривычно оказалось приседать перед собственным отцом в реверансе и осторожно преклонять колени на специальной подушечке. А в парадном платье, сковывавшем движения, еще и тяжело. Повторяя слова клятвы, Зара гадала, как грациозно встать без посторонней помощи. Проблему решил новоиспеченный монарх, протянув руку, чтобы девушка могла опереться. Более того, даже за талию придержал. Протокол это не нарушало: они близкие родственники.

Вслед за родственниками присягала высшая аристократия, легко, непринужденно, будто делала это каждый день.

Торжественная храмовая часть закончилась, и пестрая компания переместилась во Дворец заседаний, где давался грандиозный прием. Начинался он, разумеется, не с банкета, а с зачитывания поздравлений иноземных держав. Доверенные лица монархов по очереди подходили к трону, зачитывали свитки, дарили подарки.