Мо, как всегда, шел первым, однако и ему пришлось нелегко. Он споткнулся о какой-то камень, потерял равновесие и покатился куда-то вниз, в темноту.
«Помогите!» — вскрикнул Мо.
«Мо!» — разом завизжали остальные трое.
Они слышали, как Мо катится по склону, а затем раздался громкий всплеск. Это Мо шлепнулся в ледяную воду ручья. Он почувствовал, как сильный поток подхватил и закружил его, увлекая вниз по течению. Мо замолотил лапками по воде, стараясь как-то упорядочить свое движение. Однако он настолько устал, что ему едва хватало сил удерживать голову над водой. Он слышал, как лают и скулят его сестры и брат. Это заставило Мо осознать, что он просто обязан спастись — ведь кроме него никто не сможет вывести щенков из леса.
Мо собрал последние силы и отчаянно замолотил по воде передними лапками, стараясь выбраться со стремнины. Неожиданно он почувствовал, как его задние лапы коснулись дна. Он с силой оттолкнулся и выскочил на берег реки. Мо лежал на земле, тяжело дыша и слыша, как неистово колотится сердце. Потом холод добрался до него сквозь промокшую шерсть, и щенок начал дрожать.
Долли, Чайковский и Чубби сгрудились вокруг него, скуля и гавкая. Они прыгали, радуясь тому, что Мо сумел спастись из этой ужасной передряги.
«Мо! Мо! С тобой все в порядке?»
«Ты не ранен?»
«Скажи что-нибудь!»
Мо медленно поднялся на ноги и вытряс воду из шкурки.
«Я замерз», — признался он. Его била крупная дрожь. Остальные щенки прижались к нему, пытаясь согреть своим теплом.
И так они уснули на речном берегу, замерзшие и усталые. Чубби даже не заикнулась о том, что хочет есть.
А вот в доме Ньютонов никто не мог уснуть. Миссис Ньютон потребовалось немало времени на то, чтобы успокоить и уложить в постель Эмили — девочка была страшно расстроена побегом щенков. Она непрестанно думала о бедных малютках, затерянных в холодной ночи, изнывающих от голода и жажды. Она настояла, чтобы Бетховен и Мисси спали в ее комнате, рядом с ее кроваткой.
Тэд и Райс тоже метались и вертелись в постелях всю ночь, тревога за щенков не давала им погрузиться в сон.
Элис Ньютон была обеспокоена тем, как повлияло на ее детей известие об исчезновении щенков. И конечно же, она не преминула поделиться своими тревогами с мужем.
— Мы должны что-нибудь сделать, Джордж, — говорила Элис. — Дети так расстроены! Я беспокоюсь за них.
Джордж Ньютон кивнул.
— Я знаю, знаю. Но что мы можем поделать? Полковник Хаппер сказал, что он справится с этим. Мы же ничего не знаем об этих лесах. Если мы даже будем там, то что мы сумеем сделать? Будем только путаться под ногами.
— Думаю, детям все же будет полегче. Эмили была так расстроена… Я боюсь, что она сегодня совсем не уснет.
Мистер Ньютон тяжело вздохнул.
— Никакого покоя нет! Если бы мы не решили оставить щенков у себя, о не оказались бы в таком положении. Я был против с самого начала. Но разве кто-нибудь послушал меня? Нет, конечно нет!
— Поздно сетовать на это, Джордж, — строго сказала миссис Ньютон. — Раз уж мы оказались в этом положении, то должны что-нибудь сделать.
— Я полагаю…
— Так что ты собираешься с этим делать?
— Я? Почему всегда я?
— Потому что ты — глава семьи. По крайней мере, ты так всегда говоришь мне, верно?
Джордж Ньютон испустил еще один тяжкий вздох.
— Ладно, ладно… Утром я поговорю с Хаппером. Если он сочтет, что мы сможем чем-нибудь помочь, мы поедем туда.
— Этого недостаточно, — возразила Элис. — Дети должны почувствовать, что они как-то причастны к поискам, что они каким-то образом помогают спасти своих маленьких друзей. Вне зависимости от того, найдут они их или нет — по крайней мере, они будут считать, что сделали все возможное. Понимаешь, Джордж?
Джордж Ньютон помолчал несколько секунд, потом медленно кивнул.
— Полагаю, ты права. Если Хаппер не найдет их до утра, мы поедем туда и предпримем что-нибудь сами.
Элис Ньютон крепко обняла мужа обеими руками и нежно поцеловала его.
— Я всегда знала, что есть причина, по которой я люблю тебя.
— Потому, что я дурак? — спросил мистер Ньютон.
— Нет, конечно нет. Я люблю тебя, потому что в конечном итоге ты всегда прислушиваешься к здравому смыслу, — ответила Элис. — Потому что, хоть ты терпеть не можешь признаваться в этом, но ты всегда поступаешь правильно, когда это необходимо.
И еще двое обитателей дома Ньютонов в эту ночь не сомкнули глаз — Бетховен и Мисси. Обо собаки поняли тревожный разговор, произошедший за ужином. Они знали, что с их детками что-то случилось — что-то совершенно ужасное. И оба сенбернара знали, что они должны сделать.
Когда дом погрузился во мрак и тишину, Бетховен и Мисси встали со своей подстилки, лежавшей возле кровати Эмили, и бесшумно спустились вниз по лестнице. Бетховен носом открыл наружную дверь дома, и оба громадных пса выскочили в ночь. Они направлялись на север, к горам.
Герман Уолтер Варник понимал, что пришло время покинуть «Тренировочный лагерь для щенков» — уйти оттуда раз и навсегда. Когда он услышал долгий раскатистый храп полковника Хаппера, громом разносившийся по всему дому, Варник вылез из постели и быстренько оделся.
На цыпочках сойдя вниз, Варник задержался лишь для того, чтобы забрать ключи от старенького пикапа полковника да несколько долларов, которые Хаппер хранил в ящике стола в своем кабинете.
Оказавшись на улице, Варник снял пикап с тормоза, и машина тихо поехала вниз с холма. Лишь отъехав таким образом на несколько сотен метров, Варник осмелился включить двигатель. Выехав на дорогу, Варник ощутил, что у него буквально гора с плеч свалилась. Наконец-то он отделался от этого гнусного лагеря и его придурочного хозяина! Это было все равно, что снова выйти из тюрьмы на свободу! Варник готов был петь от счастья.
Глава пятнадцатая
Серым туманным утром щенки проснулись, голодные и закоченевшие от холода. Они сонно озирались вокруг, нюхали воздух и разминали лапки. Утро выдалось мокрое, с деревьев капала роса. Вокруг царила почти полная тишина: слышался лишь шорох ветра в ветвях да монотонное журчание воды, струящейся по каменистому руслу.
«Я есть хочу», — сказала Чубби.
«Мы все еще здесь, — горестно захныкала Долли. — А я так надеялась, что все это окажется просто кошмарным сном!»
«Я есть хочу», — сказала Чубби.
«Боюсь, что это не сон, а самая что ни на есть явь», — промолвил Мо.
«Я есть хочу», — сказала Чубби.
«Что нам делать теперь?» — спросил Чайковский.
«Я есть хочу», — сказала Чубби.
«Нам нужно идти дальше, — ответил Мо. — Мы не можем оставаться здесь».
Он подошел к самому берегу речки и начал лакать холодную свежую воду.
«Я есть хочу», — сказала Чубби.
«Нам действительно нужно что-нибудь поесть, — поддержал ее Чайковский. — Иначе у нас не будет сил двигаться, понимаете?»
«Да! — воскликнула Чубби. — Да, да, ДА! Поесть, мне очень нужно чего-нибудь поесть! Надо найти еду, как можно больше и как можно скорее!»
«Что ж, — отозвался Мо, — мы пойдем дальше и будем идти, пока не найдем еду».
«Вот как? — недоверчиво переспросила Чубби. — Значит, все так просто? Идти, пока не найдем еду?»
«У тебя есть идея получше?» — поинтересовался Чайковский.
Уши Чубби поникли, вид у юной сенбернарши сделался на удивление жалким.
«Нет… нет. Я больше ничего не могу придумать.»
«Тогда давайте пойдем», — сказал Мо.
«И куда?» — спросила Долли.
Мо втянул носом воздух и закрыл глаза. Нечто, таящееся в самых глубинах его существа, подсказывало ему, как пользоваться природным чувством направления. Некое ощущение диктовало ему, куда идти и как найти дорогу домой.
«Следуйте за мной», — приказал Мо, срываясь с места. Он начал взбираться вверх по склону холма, а остальные щенки деловито последовали за ним. Они чувствовали себя измотанными и слабыми, но тем не менее упорно стремились к дому.
