Я поставил ее на землю у открытой двери, закрывая собой путь к отступлению.

— Кира, прекрати — садись в эту чертову машину!

Когда она смотрела на меня, ее карие глаза наполнялись ненавистью. Ненавистью и чем-то еще. Ее грудь вздымалась, форменная футболка Пита липла к коже. Выбившиеся из хвоста пряди пропитались каплями дождя, самые удачливые из локонов прилипли к порозовевшим щекам и тонкой шее. Мое дыхание ускорялось, когда я видел перед собой эту жгучую, манящую красоту. Ее страсть может поставить меня на колени, так сильно я ее хотел. Почему это не может быть взаимно? Почему она не может любить меня?

Прежде, чем я успел понять, что она делает, Кира схватила меня. Запустив пальцы в мои мокрые волосы, она притянула меня к себе. Было немного больно, но я был слишком заворожен тем, что ее губы так близко, чтобы меня это беспокоило. Боже, да… Поцелуй меня. Сейчас, пожалуйста, мне это нужно. Ты нужна мне.

Словно услышав мои немые мольбы, она впилась в мои губы. О, господи, да. Но как только я попытался ответить на этот лихорадочный поцелуй, она отстранилась. Не успел я моргнуть, как она влепила мне пощечину.

Мокрая щека отозвалась болью от ее удара, в ушах зазвенело. Действуя рефлекторно, исходя из чистого шока, я толкнул ее к машине, злость прожгла мое промерзшее тело. Какого хрена?!

На мгновение единственными звуками вокруг нас стали наши рваные вздохи и падающие капли дождя. Взгляд Киры был полон яростного вожделения. Она хочет меня, уверен, что хочет, я чувствую, как желание волнами прокатывается по ее телу. Я тоже хочу ее, больше всего на свете. Хочу уложить ее на сиденье, стянуть всю эту мокрую одежду с ее влажного тела и услышать, как она будет выкрикивать мое имя, когда я войду в нее. И она будет кричать, снова и снова, когда я буду доводить ее до оргазма. Может, так я накажу ее за то, что она причиняла мне боль, физически и эмоционально — я не позволю ей кончить.

Приняв решение, я медленно усадил ее на переднее сиденье. Она едва ли сопротивлялась. Как бы они ни пыталась это отрицать, глубоко внутри Кира знает, что хочет меня. Не давая ей шанса сбежать, я сел в машину следом за ней. Пока я закрывал дверь, она отодвинулась подальше от меня, будто действительно собиралась уйти. Ну уж нет. Развернувшись, я схватил ее за ноги и подтянул к себе. Мне было необходимо почувствовать ее тело, я уложил ее на спину на заднее сиденье и навис сверху. Она уперлась мне в грудь, будто пыталась оттолкнуть меня, но, когда она сжала мою футболку пальцами, я понял, что это вранье. Она хочет меня.

— Слезь с меня, — бросила она, тяжело дыша и взглядом буквально умоляя меня об обратно.

Злясь на эти смешанные сигналы, я все же думал о том, совпадет ли когда-нибудь то, что она думает, с тем, что она делает. Она ведь хочет меня, не так ли?

— Нет, — ответил я.

Она вытянула руку и обхватила меня за шею. Рукой она притягивала меня к себе и в то же время отталкивала меня словами.

— Ненавижу тебя…

От выражения ее лица у меня внизу все запульсировало. Черт, она нужна мне. Мне нужно показать ей, что она со мной сделала, показать, как сильно я хочу ее. Может, тогда перестанет это отрицать. Внизу все уже окаменело, меня разрывало от желания, страсти и любви. Я сделал так, чтобы она обхватила ногами мою талию, и потерся о ее джинсы. Это все для тебя, только для тебя. Вот что ты творишь со мной. А что я с тобой делаю? Покажи мне, возьми меня, я твой и только твой. Почему, черт подери, ты этого не видишь?

Она вдруг ахнула и закатила глаза. Она безумно хочет этого, я уверен. Но меня пронзила вспышка горечи — я уже так устал от этого порочного круга отрицания.

— То, что ты чувствуешь, не ненависть…

Я усмехнулся, глядя на ее жалкие попытки одарить меня ледяным взглядом.

— И никакая не дружба, — недобро ухмыльнувшись, добавил я.

Дружбу мы уже давно прошли.

— Прекрати…

Все еще сопротивляясь, она задвигала бедрами подо мной, и это заставило меня хотеть ее еще сильнее. Используя ее тело как опору, я сделал еще один толчок, чтобы она смогла почувствовать, насколько это будет интенсивно. Она вскрикнула и выгнулась, взглянув на дверь над ее головой. Нет, она должна смотреть на меня. Она должна видеть, что она со мной делает. Я коснулся ее щеки, наклоняя ее голову вниз и заставляя смотреть мне в глаза. Ей это не понравилось.

— Все должно было остаться безобидным, Келлан! — яростно воскликнула она.

— Это никогда не было безобидным, Кира. Откуда такая наивность? — парировал я. Ей пора перестать себе лгать.

— Господи, я ненавижу тебя… — прошептала она с полными слез глазами.

Боже, какая же она упрямая. Что бы между нами ни было, все началось далеко не с ненависти.

— Нет, ничего подобного…

Я задвигался быстрее и прикусил губу, громко застонав. Она нужна мне, господи, как она нужна мне. Скажи да, Кира, впусти меня. Даже когда по ее щеке покатилась слеза, она внимательно наблюдала за моей реакцией.

— Да… Я ненавижу тебя…

Она так тяжело дышала, что едва могла говорить. Я снова сделал несколько толчков, и все мое тело содрогнулось от пробежавших по спине мурашек. Да, Боже, да.

— Нет… Ты хочешь меня…

Ее страсть напомнила мне кое о чем. Клуб. Ее необузданное желание во время танца. Это было для меня, даже она не смогла бы отрицать это.

— Я видел тебя. Я чувствовал, в клубе ты хотела меня, — я накрыл губы Киры своими, вдыхая ее запах, ловя ее короткие вздохи и делясь своими. И это лишь малая часть того, что я хочу с ней разделить.

— Господи, Кира… Ты раздевала меня, — я улыбнулся, вспомнив, как ее пальцы касались моей кожи. Я хотел ощутить их снова, прямо сейчас. — Ты хотела меня у всех на глазах, — я так хотел ощутить ее вкус, что провел языком вдоль ее подбородка и вверх к уху. — Черт возьми, я тоже тебя хотел… — простонал я ей на ухо.

Ее руки взлетели к моим волосам, и она оттащила меня от себя. Я зашипел, едва сдерживая желание освободить нижнюю часть своего тела. Еще один толчок, и я уже не был уверен, что смогу продержаться долго. Перестань бороться, скажи да.

— Нет, я выбрала Денни. — игнорируя ее, я сделал еще несколько толчков. Грубее, быстрее. Господи, да, еще раз, еще больше. — Я пошла домой с ним…

О, боже, Кира, да, черт, да.

— А кого ты выбрал? — спросила она.

Металл в ее голосе заглушил все мои мысли и заставил меня замереть. Это было предупреждение. Предупреждение и подсказка. И что, черт подери, она хотела этим сказать?

— Что?

Собрав каждую крупицу накопившейся ярости, она ударила меня в грудь.

— Моя сестра, придурок! Как ты посмел с ней спать? Ты дал мне слово!

За какие-то доли секунды все встало на свои места. Так она поэтому злится? Не потому, что я снова перешел грань, не потому, что она сорвалась и поддалась искушению, и не потому, что меня несколько дней не было. Нет, все потому, что она думает, что я спал с Анной. Да и пошло оно всё, она не имеет права злиться из-за этого. Это ведь она ушла из чертового клуба с Денни. Все обещания канули в лету в то мгновение, когда она вырвала мое сердце и искромсала его, превратив в кровавое конфетти. Если я хотел трахать Анну всю ночь напролет, я имел на это полное право.

Теперь я действительно был в ярости и, не подумав, сказал кое-что действительно неправильное.

— Ты не имеешь права упрекать меня в этом. Ты уехала трахаться с ним! Ты оставила меня там, разгоряченного, исполненного желанием… Оставила рядом с ней.

Вонзая нож поглубже в спину Киры, я провел по внутренней стороне ее бедер и прошептал:

— А она была готова на все. Взять ее было проще простого… Взять и войти в нее.

Если она будет стервой, то и я буду тем еще ублюдком.

Ярость проступила на ее лице мгновенно. И мне это безумно нравилось. Я причинил ей боль. Вот и хорошо, теперь она понимает, что я чувствовал, потому что она, черт подери, сделала мне больно. Она попыталась ударить меня, но это было ожидаемо, так что я удержал ее.