Другой вопрос, что по плану Илеги прикрытие не должно было никак себя показывать, покуда не станет очевидно, что горничная не справилась. Для успешности затеи попросту необходимо, чтобы дриада чувствовала себя как можно более комфортно.

Улыбка русовласки стала мягкой.

— Нет. Не прусь. Совсем не прусь. Но я готова сдаться тебе, если ты сдашься мне.

Катержина устало протёрла лоб.

— Да что ты, Лешая тебя дери несёшь? — кукла посмотрела на увлажнившуюся от густого пота и осевшего на кожу пара ладонь. — И что ты мне вколола?

Илега довольно показала зубки.

— Зелье для сугреву. В текущей обстановке оно небось штырит — мама не горюй.

Дриада поморщилась.

— Знаешь, за что я не люблю свою способность?

Горничная изогнула бровь.

— Просвяти.

— Она требует от меня молчания. Более глубокого, чем просто заткнуть рот, — бывшая кукла небрежно откинула косуху назад, а затем слегка попрыгала, стряхивая одёжку на пол. Учитывая внушительные объёмы бюста, выглядело это довольно завораживающе. — Слова даже в голове не звучат. А я потрещать люблю. Есть у меня такой грешок.

— Значит бьёмся? — грустно улыбнулась Илега.

Но ответа не услышала. Вдруг стало тихо. Неестественно тихо. Неправильно.

В смысле, где-то там внизу ещё можно было услышать вой клаксона какой-то попавшей в пробку машины, например. Да и рокот грома никуда не делся. Но алая молния не достигла земли. Она распалась красными искрами далеко вверху. Очень далеко. А оттого и глас её извечного спутника звучал как-то совершенно не внушительно. Словно бы обычный природный грохот.

Катержине была дарована сила заткнуть саму Перловку.

Неужели когда-нибудь некромаги достигнут такого уровня мастерства, что сумеют повторить тот же эффект взмахом волшебной палочки?

Впрочем, сейчас не имелось времени размышлять на эту тему. Можно сколь угодно восхищаться дриадой, но не стоило стоять столбом, когда та рванула на тебя, навязывая ближний бой.

Низкий каблук — предвидя грядущую схватку Илега обулась не по своим вкусам, а по заветам Лешей, — оттолкнулся от бетона. Легковесная горничная ушла в сторону, избегая захвата, привычным с прошлой жизни жестом придерживая волосы.

Противница мгновенно сориентировалась и изменила траекторию движения, шаркнув ногой по крыше.

И снова, этот звук ощущался как-то неестественно. Наверное, явившийся со стороны человек и не почувствовал бы подвоха, но Илеге оно резало слух. Это как смотреть один и тот же фильм на каждый свой день рождения, а затем однажды вдруг напороться на ту версию киношки, где во время важной боевой сцены отсутствует ставшая уже привычной и родной музыка. Примерно так оно ощущалось. Иными словами и не передать сей отвратительный диссонанс.

Дриада двигалась быстро. Стремительно. Но ей определённо не хватало грации. Хоть Катержина и имела полное право называться бойцом за свой характер, ей банально не хватало опыта схваток и навыка. Не Илеге, конечно, говорить об этом. Чай она сама два десятка лет избегала драк, но тем не менее.

Другой вопрос, что на стороне дриадки оставались разница в росте, длине рук и весе, а усиленное некромагией тело позволяло тягаться в скорости с обожравшейся алхимозой горничной.

Но главным преимуществом бывшей куклы оказалась длина волос. Волос Илеги.

Любимая камеристка Лешей отрастила себе попросту великолепную шевелюру. Буквально ниже пояса. И сейчас приходилось тратить лишние усилия для того, чтобы не дать Катержине за них ухватиться. Это лишало горничную возможности нормально балансировать взмахами рук, да и не только.

В итоге через где-то полминуты танцулек дриада всё-таки сумела поймать русовласку за ворот.

Та конечно же не стала ждать побоев и ответила быстрым пинком прямо под коленку противнице. Княжна оступилась, но не упала. Частично потому, что повисла на легковесной горничной. Илега тут же воспользовалась открывшейся возможностью, чтобы провернуть один из выученных за последние месяцы бросков, но то, что всегда срабатывало в додзё, на практике закончилось короткими потанцульками со стороны дриады, вновь сумевшей удержаться на ногах, да коротким и при этом мощным апперкотом в челюсть обожравшейся алхимозы попаданке.

Где-то на заднем плане вдобавок к магическому грому гремела самая обычная канонада. Все некромаги в округе лишились возможности проклинать кого-то, кроме самих себя, а потому ставки приходилось делать на старый добрый огнестрел, да верный холодняк.

Пусть скажут “спасибо”, что силушка дриады “починила” им рации, которые в присутствии Перловки выдавали бы в лучшем случае помехи, а в худшем — потусторонние завывания.

Тем временем Княжна воспользовалась заминкой со стороны горничной и попросту намотала её волосы себе на предплечье. Илега поспешила спрятать лицо в блоке, а затем тотчас же отхватила мощный тычок кулаком в живот.

Прямо на вдохе.

Дыхание сбилось. Бедная жрица Лешей открывала и закрывала рот, но никак не могла набрать достаточно воздуха в грудь. Очень хотелось прикрыть незащищённое брюшко, опустить локотки, но горничная усилием воли заставила себя не поддаваться на эти инстинктивные позывы.

Торс под зельями справится с побоями, а вот голова… голова — предмет тёмный. И хрупкий. Не хватало ещё отрубиться раньше времени.

Можно было сказать, что битва проиграна, да только в этот самый момент в схватку вмешалась Морозница.

— Сме-е-е-ерть!

С высоким пронзительным криком птица налетела на дриаду, из-за чего Княжна была вынуждена не только отвлечься от горничной, но даже выпутать руку из её волос.

Оказавшись на полу, Илега тотчас же перекатилась в сторону от места схватки и сосредоточилась на попытках восстановить дыхание. Только спустя где-то ещё секунд пять или даже десять, девушка смогла наконец отвлечься от процесса наполнения лёгких кислородом и перевести взгляд на бой Катержины с Морозницей.

Различить детали в неверном свете вспышек молний не удавалось. По сути, это было сражение двух чёрных пятен. Одно хлопало крыльями и пыталось дотянуться до противницы когтями, а другое — подставляло под них предплечье и отмахивалось ножом. Большим. Внушительным.

Во все стороны разлетались многочисленные чернильные кляксы. Некоторые напоминали перья, а иные — не похожи ни на что. Вероятно — капли крови.

— Сдавайся! Сдавайся, смертная!

Судя по голосу, витра ликовала, однако Илега достаточно хорошо понимала, какие повреждения могут нанести когти таких размеров: если Княжна всё ещё на ногах, значит, птичка опасалась приближаться к вооружённой ножом добыче.

Оно и к лучшему наверное, но…

— Морозя, берегись! — только и успела выкрикнуть горничная, прежде чем с неба на поле боя рухнуло нечто тяжёлое и чёрное, увлекая за собой витру.

Илега рванула на помощь птице прежде, чем сумела разглядеть, кто именно вмешался присоединился к схватке. Впрочем, ускоренный алхимозой мозг уже обо всём догадался. Глазам оставалось лишь подтвердить выкладки.

Перлуша не стала изобретать велосипед. Она просто создала витру ещё злее и крупней, чем предыдущая. Громадное чёрное чудовище, весящее раза в два больше Морозницы. И, судя по низкому угрожающему басу, голову ему пожертвовала не прекрасная дева, а какой-нибудь патлатый говнарь.

Княжна перехватила Илегу на половине пути. Буквально сбила с ног в прыжке, и девушки покатились в сторону края крыши, но от полёта в сторону земной тверди их спас парапет. Горничной повезло — удар по итогу пришёлся на спину противнице. Это дало время сориентироваться и оценить плоды трудов витры.

Птичка успела мазануть когтями по мордашке Катержины. Три длинные, выглядящие абсолютно чёрными из-за особенностей освещения, полосы тянулись по правой половине лица. Одна из них начиналась всего в полутора сантиметрах под глазом.

Но больше всего досталось ведущей руке. Той самой, которой дриада прикрывалась от атак. Её всю исполосовало. Вообще всю. Неудивительно, что Княжна активней работала левой. Той, в которой зажат нож. На ней не составляло труда разглядеть всего несколько ран, идущих крест накрест друг к другу под острым углом. Ну или под тупым: смотря, с какой стороны посмотреть.