Княжна подняла взгляд на горничную. Долгий. Внимательный. Изучающий. Напряжённый.

И в этот момент Илега кое-что поняла.

— О! — задумчиво обратила взор в небо русовласка. — Шторм утихает.

Катержина удивлённо моргнула, а затем последовала примеру собеседницы.

— И правда. Сверкает только где-то в нутре той тяжёлой тучи над нами. А гром даже разговору не мешает. А ведь раньше нас с ног от него сшибало.

Горничная прикрыла веки, подставляя лик влаге конденсирующегося пара.

— Значит скоро она придёт сюда. И заберёт одну из нас.

— Кто? — спросила дриада и тотчас же сама нашла ответ. — Лешая?

— Перловка, — поправила её Илега. — Она тут. Уже совсем рядом. Отрекись от неё.

— С ума сошла? — возмутилась Катержина.

— Отрекись от неё! — обожгла горничная собеседницу строгим и даже несколько злым взором. — И тогда она заберёт меня.

— Но…

— Никаких “но”, Княжна! — отрезала русовласка. — Перловка — это часть Лешей. Не самая приятная, но всё же часть. А Лешая хотела бы, чтобы её дочери проявляли качества сильной личности. И решительность — одно из них. Яви смелость отречься от Перловки и та примет твоё решение. Тебе простят то, чего не простили бы другим.

— Ты лжёшь! — злобно оскалилась бывшая кукла.

— А если и так, то что?! — ответила агрессивной усмешкой Илега. — Ты — дриада. Дриада с редчайшим даром: тебе дано противостоять магии Лешей. Всей магии! Ты разве не видела это сама? Разве не твоей силой сдерживался этот алый шторм?!

— Я… — неуверенно опустила голову дриада.

— Решайся! — выкрикнула, что было мочи горничная. — Решайся, и тогда…

Раздался грохот. Но не грома, а выстрела. Совсем рядом. И ровнёхонько в этот момент русовласая попаданка осеклась, почувствовав боль чуть ниже рёбер. Боль столь сильную, что перехватило дыхание. Не удавалось даже закричать, сообщая миру о том, насколько велики страдания от махонького кусочка свинца, явившегося словно бы из ниоткуда, а затем пронзившего плоть первой жрицы хтонического божества.

Однако больше, чем от боли девушке хотелось кричать от возмущения.

Неужели нельзя было выстрелить слегка попозже? Ох, Лешая, как же это всё не вовремя…

Горничная уронила голову на грудь, изображая труп. Очевидно, что если в неё стреляли, значит хотели добиться именно такого эффекта. Тем более, что палили явно на поражение: в торс, а не в конечность. А потому лучше прикинуться мёртвой, дабы не вводить врага в искушение ещё разок бахнуть.

У-фу-фу, Илеге оставалось только надеяться, что неизвестный не соблаговолит сделать контрольный выстрел.

Надежда… последнее оружие в арсенале остроносой попаданки. А больше ведь ничего и не было. Пушка потерялась где-то в коридорах. Ножик притаился за поясом дриады. Вроде как имелся вариант дотянуться до зелий. Но, во-первых, с маслиной в животе это в принципе сделать тяжело, во-вторых — не получится провернуть подобное незаметно, а в-третьих — от оставшихся автошприцов пользы никакой.

Очиститель? Ну и с кого тут снимать проклятья?

Ночное зрение? И к чему подвергать итак уже ослабший организм испытаниям? Ради столь невнятного бонуса?

Нет. От алхимозы снова никакого толка. Даже если как-то извернуться и воткнуть шприц во врага, это лишь оглушит его на короткое время. А воспользоваться заминкой раненная не сможет.

Надо было взять с собой больше регенерина.

Впрочем, как выяснилось, Илега не была истинной целью неизвестного. Он пришёл за Княжной.

— Катержина, Лешая дери, сколько можно тебя искать? Мы уходим!

Голос. Мужской. Грубый. По-хорошему грубый, в смысле. Речь обладала характерной для дворян ровностью.

Некромаг либо какой-то функционер, постоянно общающийся с этой прослойкой.

— Я бы и рада, наверное, но не могу, Абрахам, — ядовито ответила ему дриада. — И вообще, если ты не заметил, я тут занята.

О! Отношения у этих двоих были очень “тёплые”. Судя по всему, Княжна занимала место, на которое метил этот “Абрахам”.

Погодите-ка… знакомое имя. Абрахам… Абрахам… точно, Абрахам Кларк! О нём рассказывали на брифинге. Некромаг из низкородных. Специалист по “грязным делам” Альбаров.

И он, вроде как, обычно работает в связке с Леонтиной Йодесс.

А вот и она, судя по голосу.

— Твои занятия отменяются, душа моя, — холодный, незаинтересованный. С нотками волнения о чём-то, происходящем совершенно не здесь. — Просто унеси её отсюда, пока ещё остаётся окно для отхода. И тот большой комок перьев захвати на всякий случай.

— Отхода? — не поняла Катержина.

Этот невинный вопрос отчего-то вызывал чересчур много злобы со стороны Абрахама.

— Да, отхода, курва ты безмозгая! Подымайся! Давай!

Быстрые тяжёлые шаги возвестили о том, что некромаг решил-таки воспользоваться советом Леонтины и скоро Княжна окажется у него на руках. Или скорее, судя по тому, куда в последние минуты двигался разговор, на плече.

Однако, словно бы мало было сюрпризов за этот вечер, произошло кое-что… странное. В смысле, более странное, чем всё, что происходило до этого.

К голосам дриады и некромагов присоединился ещё один. Очень узнаваемый.

Голос Нишки. Одной из самых известных робоговорилок. Безэмоциональный. Ровный. Постоянно путающий, куда ставить ударения. Не умеющий работать со знаками препинания.

— кто сказал что терпит вечно унижения пьеро к униженьям отношенье он изменил давно

Илега узнала эти слова. Их напевал Гало. Песня так и называлась. “Пьеро”. Пуфя говорил, что в Богемии её исполняла только “гаражная группа” Даркена, специализировавшаяся на “оживлении” композиций старого мира пана Маллоя. Эта, вроде бы, принадлежала какому-то русскому дворянину. Имени некромаг не знал и просто называл его “Князь”.

Но… разве Пьеро сейчас мог работать? Неужели аура Перловки уже отступила? Да нет. Вода всё ещё грела. Пар поднимался в небеса. Гром гремел.

Тёмная Лешая до сих пор находилась где-то рядом.

А это значит…

— Какой технологичный приёмник, — презрительно фыркнул Абрахам, плюхая недовольную Катержину себе на плечо.

Храбрился, гад. Илега отлично осознавала, что он так скрывает нервы. Если аура не отступила — а колдун это легко мог понять по невозможности полноценно магичить — значит дрон действовал не по заветам программы.

Он был одержим.

— и лишь с виду безобидным всем он кажется подчас не дразните он запомнит вас тупые кожаные мешки этот технологичный приёмник сейчас демонтирует вам улыбальники вы кровью умоетесь

Прогремел выстрел. Затем ещё один.

Илега даже позволила себе чуть склонить голову и взглянуть на картину боя сквозь упавшие на лицо волосы.

Как и ожидалось, мелкашка оказалась не способна навредить горничному дрону. Два некромага палили по медленно поднимающемуся с крыши пафосному трикоптеру, а тот удостоил их потуги лишь ехидного комментария.

Насколько может быть ехидным хоть какое-либо замечание, озвученное безэмоциональной Нишкой.

— ай как больно шучу вы мне даже краску не поцарапаете бесполезный биомусор у меня есть предложение от которого вам лучше не отказываться рыжуха в манчжурском платье пусть помоет меня нагишом а та курва которая ранила мою драгоценную зеро пусть выберет лёгкую смерть и прыгнет с крыши головой вниз

— Бесполезно! — выкрикнула “рыжуха в маньчжурском платье”. — Нам надо…

Что именно надо, она договорить не успела, потому что ей прямо в живот ударил снаряд со слезоточивым газом.

— заткнись тварь вам надо только слушать меня и ничего больше

Пожалуй что Пьеро оказался чересчур самоуверен. Илега, конечно, не знала, с какой мощью дрон палит гранатами, но чутьё ей подсказывало, что нормальному человеку даже попадания пустой болванки в пузяку хватило бы, дабы прилечь отдохнуть и попытаться забыть о драке, как о страшном сне. Однако “рыжуха в маньчжурском платье” устояла на ногах. Даже более того, она сумела оценить ситуацию и догадалась нырнуть обратно в галерею, подальше от газа.