Григ и его сопровождение продолжили снижение. Прямо под ними разрасталось черное здание, облицованное полированными до зеркального блеска полимерными плитами. Если знания плененного полицейского соответствовали истине, расчет Братьев-навигаторов оказался безукоризненным.
– Центр Правления должен быть атакован сразу со всех сторон, – торопливо сообщил Григ. – Входы: один с улицы, другой из подземного бункера, третий – с моста на высоте двухсот метров, остальные – на посадочных площадках! Перекрыть все! Чтобы ни один человек не смог покинуть эту громадину!
– Принято!
– Есть!
– Нужна схема бункера! Как найти подземный вход?
– Под землей несколько этажей, – бросил Григ. – Больше ничего не знаю – пленный не информирован. Подземная зона считается засекреченной. Используйте радары и интуицию!
– Остальные бригады сообщают о применении посадочных лучей – Братьев вынуждают приземляться на близлежащие крыши, – заявил Дор. – Почему так не поступают и с нами?
– Здесь нельзя приземляться, – объяснил Григ. – Их задача, напротив, отогнать нас подальше от Центра Правления. Вон, смотри!
Поскольку Синие держались сплоченной группой, навигационный Мозг постепенно справлялся с беспорядком над центральным зданием города – поток пассажирских машин попросту обогнул опасное место на расстоянии целого квартала. К тому же этот поток заметно поредел – по всему городу людям предложили отказаться от цели путешествия и как можно скорее покинуть воздушное пространство. Ликвидировать движение полностью не получилось: посадочных зон в центре явно не хватало, а направлять людей на периферию едва ли имело смысл – там царил еще более страшный хаос, создаваемый сразу четырьмя бригадами Братьев. Зато появился целый рой новых действующих лиц – это были яркие полицейские катера, издающие душераздирающие звуки своими сиренами и вспыхивающие дезориентирующими световыми комбинациями ярких голографических изображений (вероятно, единственное психическое оружие, которое пока не блокировала защита Братьев).
С вызывающим уважение бесстрашием полицейские пробивались к зданию Центра Правления, намереваясь оградить или занять все посадочные зоны и, таким образом, на время задержать нарушителей. Кое-что им даже удавалось – Братья часто не различали, где настоящие, а где мнимые, голографические, цели, и стреляли наугад, попадая в стены зданий, с грохотом рассыпающиеся дождем мелких осколков.
Психотропные голографические объекты: дым, огонь, невероятной формы военные машины, какие-то адские рожи, плачущие дети, бегающие собаки, накатывающие волны и бог знает еще какая чушь, да и сами полицейские катера, смело бросающиеся наперерез машинам Братьев и обстреливающие их нервно-паралитическими магнитными импульсами, в конце концов сделали свое дело и несколько погасили стремительность натиска Грига и его людей.
В это время четыре бригады, охватившие город в кольцо, вели боевые действия иного рода. Лишенные свободы маневрирования в воздухе Братья рассредоточились на значительной части пространства. Но не ограниченный требованиями секретности и не обремененный приоритетами, кого спасать в первую очередь, на периферии навигационный Мозг сажал машины землян куда попало – повсюду, где находил горизонтальную поверхность: на крыши домов, на солнечные батареи электростанций, на выступы башен, на воду реки, на стадионы, просто на землю, еще несколько минут назад целиком принадлежавшую одним пешеходам. Не всегда устойчиво размещенные, катера срывались со своих сомнительных высотных постаментов, увлекались водоворотами реки, проваливались сквозь стекло крыш. Во всех этих случаях автопилоты вновь оживали, но на этот раз прибегали к собственной инициативе или, что еще хуже, к инициативе их насмерть перепуганных владельцев – как правило, это приводило к непредсказуемым фигурам «высшего пилотажа», заканчивающимся либо столкновениями с другой техникой, либо со зданиями, мостами, памятниками, шпилями, колоннами, либо падением на полимерные плиты тротуаров. На самих тротуарах люди разбегались в разные стороны, ломились к эскалаторам, уводящим на подземные уровни городской инфраструктуры, прятались в подъездах домов. Охваченные паникой, они устраивали давку в проходах, что приводило к жертвам.
Среди всего этого сумасшествия Братья и сами лишились возможности приступить к выполнению основной задачи – подключению к магнитно-электронной сети городского Мозга. Получивший от Братьев множество отказов следовать его указаниям, Навигатор в конце концов попросту оставил истребители в покое, придя к выводу, что увещеваниями и протестами это стихийное бедствие не остановишь. Таким образом, у техников не осталось надежды войти в контакт с городской системой через автопилоты собственных кораблей. Им пришлось искать что-то еще, например способ высадиться на одном из зданий и проникнуть внутрь, к установленным где-то в глубине «домовым» Мозгам. Это оказалось не просто рискованной, а непосильной задачей – «стараниями» навигационного Мозга все горизонтальные плоскости в округе превратились в зоны повышенного риска. Плюс ко всему Мозг попытался парализовать перемещение наиболее опасных, на его взгляд, кораблей Братьев, захватывая их силовыми посадочными лучами и стараясь прижать к земле, посадив на тротуарах, газонах, в цветниках или бассейнах – там, где, по его мнению, истребители не могли причинить вреда своей активностью, и там, где и самим Братьям меньше всего хотелось бы приземляться. Больше всего на свете презирающие пленение любого рода, едва захваченные силовым лучом, Демоны выпрыгивали из люков своих машин, старались закрепиться на отвесных стенах с помощью многофункциональных лат-скафандров, прорубить тесаками отверстия в прочных, как сталь, полимерных окнах и ввалиться внутрь зданий, где могли прятаться компьютеры или управляемые той же общей информационной сетью роботы. У единиц получалось. Большинство срывалось с огромной высоты небоскребов и расставалось с жизнью.
Полицейские катера кружили вокруг Братьев, как мухи, – в беспорядке, говорящем о независимом от Мозга управлении и об отсутствии у этого независимого управления элементарной сообразительности. Окончательно потеряв логику происходящего, полицейские мешали Братьям во всем, в чем могли помешать: взлететь – тем, кто хотел взлететь; сесть тем, кто хотел сесть; отступить – тем, кто наконец решал оставить обстреливаемую ими зону в покое. При этом полицейские применяли все, что входило в их арсенал: световые излучатели, звуковые, магнитные и электрические шокеры, психотропные видеовнушения. Братья, которым все эти средства вредили не больше, чем комариные укусы, отвечали землянам смертоносным огнем своих истребителей, ракетами и, наконец, ударами тяжеленных абордажных тесаков, если сражение разгоралось в здании или на тротуарах…
Со стороны эта картина напоминала апокалипсис городского масштаба. Все, что больше не могло летать, падало на землю. Туда же отправлялся весь образующийся в воздушной неразберихе мусор: битое стекло, металлические обломки катеров, осколки полимерных плит зданий. Наземные патрули тщетно пытались навести порядок в пешеходном движении, роботы вытаскивали из-под обвалов раненых и убитых – теоретически они могли бы воскресить девяносто из ста погибших, но на практике не успевали этого делать. Улицы и пешеходные мосты озарялись вспышками и языками пламени, над всем этим выли сирены полицейских катеров и разносился грохот рушащихся стен попавших под удар строений…
Григ не слушал информацию, поступающую к нему в машину по связи, – этим занимались двое техников. Братья изучали донесения, смотрели на нарезку трансляции бортовых сканеров и дополняли картину собственным представлением происходящего. Молодой Первый ни на секунду не отвлекался от основной цели, но он подсознательно видел мысли всех людей в челноке – то, что происходило по периметру города, не совсем соответствовало первоначальному плану Грига. Бригады Демонов увязали в уличных боях и потеряли слаженность действий. Конечно, они привлекли к себе внимание и нагрузили городские службы больше, чем это казалось необходимым, однако все, что творилось вокруг Центра Правления, говорило о том, что Центральный Мозг все так же продолжает «соображать».
