Когда Джо было пятнадцать, он твердо решил, что не намерен всю жизнь ездить на службу в метро. Его родители были бедны, а папаша Сига, крупный торговец мануфактурой, напротив, мог обеспечить своему сыну безбедное будущее.

После смерти отца Сиг унаследовал крупное состояние и взял в компаньоны Джо. И теперь, спустя тридцать четыре года, когда Джо стал президентом корпорации «Квадрант», а Сиг — ее вице-президентом, можно было не сомневаться, что они выбрали верную дорогу. Дела шли как нельзя лучше, корпорация росла и расширяла сферу влияния из года в год. Джо полагал, что главное для человека — деньги. С их помощью можно купить все — в том числе и безупречную репутацию. Союз Сига и Джо оказался невероятно продуктивным: Сиг обладал недюжинным талантом финансиста, а Джо умел располагать к себе людей. Покуда Сиг разрабатывал сложные бухгалтерские системы займов, ссуд, процентов и выплат, Джо занимался рекламой, убеждал возможных клиентов в том, что их компания — единственная в мире, которой можно выгодно и безопасно доверить свои сбережения, находил поддержку в самых высоких государственных кругах. Да, они с Сигом…

Цепь его приятных воспоминаний была прервана мыслью о Закери. Одни неприятности с этими детьми! Тиффани тоже хороша — надо же было связаться с женатым мужчиной, у которого к тому же алкоголичка-жена! В последние дни газеты только и пишут о его семье. К тому, что «Уолл-стрит джорнэл» посвящал статьи его финансовой деятельности, Джо привык давно, но скандальная известность его вовсе не привлекала.

Сердито ворча что-то себе под нос, Джо подошел к бару и плеснул себе коньяку. Выпив его одним махом, он не успокоился, как ожидал, а рассвирепел еще сильнее. Черт бы побрал эту язву! Последней каплей, переполнившей чашу его терпения и окончательно выведшей из себя, стало вчерашнее появление бульварной девки, назвавшей себя Смоки О'Мэли. Джо принял незваную гостью, сидя за столом в массивном кожаном кресле, и с интересом разглядывал ее, пока она что-то невнятно лепетала о своем горестном положении. Он не общался со шлюхами со времен юности и пришел к выводу, что раньше они были куда привлекательнее.

И как только придурка Закери угораздило спутаться с такой лахудрой! Опасаясь, что кто-нибудь из коллег увидит эту особу у него в кабинете, Джо поспешил выдать ей две тысячи долларов наличными, чтобы она сделала аборт и не болтала, о чем не следует. Откупившись от нахалки, он выставил ее за дверь.

Морган абсолютно права: Закери — законченный идиот.

Джо налил очередную порцию коньяку. Он правильно с ней обошелся, вне всякого сомнения. И. насколько проще избавиться от юной шантажистки, чем от вымогателей, занимающих самые высокие посты. Похоже, он произвел на девчонку впечатление. Она понятия не имеет ни о каких наркотиках, это ясно, иначе обязательно проболталась бы.

Джо нажал черную кнопку в столе и вызвал секретаря. Сейчас прежде всего надо заткнуть глотку газетчикам. В прессе не должны больше появляться имена его детей. Он столько лет бился, завоевывая почтенную репутацию, что никому не позволит чернить ее.

Слава Богу, хоть Рут никогда не доставляла ему беспокойства. Когда они встретились, она была послушной, воспитанной девочкой из хорошей семьи. К тому же у ее родителей водились кое-какие деньги. У нее был строгий отец, который держал дочь в ежовых рукавицах и не давал много воли. Жаль только, что Рут совсем не умна. Л впрочем, идеальных людей не бывает.

Хорошо еще, что Закери сейчас в клинике и не путается под ногами. Когда он поправится, надо будет отправить его в Европу до тех пор, пока о скандале не забудут.

Тиффани придется перестать общаться с этим чертовым продюсером. Джо никогда не доверял проходимцам из шоу-бизнеса. Недавняя выходка пьяной жены Ханта — еще одно доказательство тому, что он был прав.

Мысленно разрешив проблемы с детьми, Джо несколько успокоился и даже повеселел. Он потер руки и с удовольствием погрузился в изучение проекта финансирования новой компьютерной компании.

Гарри намеревался вернуться в Англию в ближайшие три дня. Морган собиралась присоединиться к нему через месяц и до свадьбы поселиться у Винвудов. Хотя Гарри и сожалел внешне о предстоящей разлуке с невестой, в глубине души ему очень хотелось уехать, поскольку за две недели, проведенные в Нью-Йорке он устал, как никогда в жизни.

Калвины с утра до ночи знакомили его со своими многочисленными друзьями, которые, в свою очередь, приглашали их на приемы и вечеринки. Город, казалось, ожил после того, как изнуряющая летняя жара спала, и в воздухе повеяло бодрящей осенней прохладой. Уныние осточертевших знойных дней и душных ночей было предано забвению, и светская жизнь забила ключом с новой силой.

Прежде всего Джо настоял на том, чтобы показать Гарри Уолл-стрит во всем ее великолепии. С этой целью он организовал для него настоящую экскурсию, которая закончилась ленчем в «Ла библиотек». На другой день Джо потащил будущего зятя в ресторан на сто седьмом этаже Центра международной торговли, откуда открывался удивительный вид на город. Морган познакомила Гарри с сокровищами Метрополитен-музея, экспозициями Музея современного искусства и художественных галерей в Сохо и на Ист-Сайде. За это время они успели пообедать во всех фешенебельных ресторанах города, в том числе в «Русской чайной» и «Позитано», пересмотреть все лучшие шоу на Бродвее, обойти самые дорогие магазины, начиная с «Триплера» и кончая «Бергдорфом Гудменом». Но и по ночам Гарри не знал покоя — Морган любила танцевать, и как только открывались дансинги и ночные клубы, начиналось их путешествие по увеселительным местам, которое заканчивалось лишь на рассвете прогулкой по Колумбия-авеню.

Незабываемое впечатление произвел на Гарри Центральный парк с его знаменитыми представлениями мимов и уличных музыкантов. До глубины души поразила его компания темнокожих подростков на роликовых досках, которые настроили в унисон несколько магнитофонов и выделывали под их аккомпанемент замысловатые трюки.

Гарри пришел к заключению, что жизнь этого огромного города проходит на улицах и суть ее состоит в причудливом взаимодействии тысяч и тысяч одиноких людей, которые снуют по тротуарам и бульварам, задевают друг друга локтями, бормочут извинения и бегут дальше по своим делам, не замечая никого и ничего вокруг. Вместе с тем он не испытывал никакого восторга от посещения дорогих ресторанов и роскошных магазинов, что вызывало недоумение Морган.

Светская круговерть не стихала и в выходные. Каждый уик-энд личный самолет Джо доставлял всю семью на побережье близ Саутгемптона, где находилось поместье Калвинов «На четырех ветрах». Джо не мог отказать себе в тщеславном удовольствии представить будущего зятя своим соседям на Лонг-Айленде.

Каждое утро начиналось с посещения элитного теннисного клуба, где Морган с Гарри неутомимо бегали по корту, а Джо общался со знакомыми. По возвращении домой их ждал завтрак в беседке у живописного пруда, за которым к ним, как правило, присоединялся кое-кто из соседей. У Гарри голова шла кругом от ежедневных балов и вечеринок.

За две недели своего пребывания у Калвинов Гарри не мог припомнить случая, когда беседа касалась иной темы, кроме как предстоящего бракосочетания.

Джо хотел, чтобы предсвадебные торжества любимой дочери прошли с невиданным доселе размахом, но поневоле согласился с тем, что для этого необходимо много сил и времени, которыми они, к сожалению, не располагают. Последним аргументом, который заставил Джо отказаться от своих грандиозных замыслов, стал категорический отказ Рут одной, без мужа ехать в Лондон, чтобы помочь Морган с приготовлениями к церемонии бракосочетания. Джо, в свою очередь, не мог надолго оставить дела, поэтому было решено, что Морган организует все с помощью Розали Винвуд. Морган это вполне устраивало. Она хорошо представляла себе, чего хочет. Присутствие матери, которая вечно нервничает больше, чем нужно, и любит отстаивать свое мнение по любому поводу, было бы ей в тягость.