О да, я исполнил все, чего ты хотела! Интересно, мне за это орден не полагается? Или хотя бы кошель золотых?

— Я принес все, чего ты желала! — с важным видом ответил я.

— Так не тяни, давай!..

Я стащил с корзины мешок и поставил свое подношение на то самое место, где только что была бутылка пива.

Стены храма дрогнули. С потолка, как острые солнечные лучи, к дохлым кобрам протянулись нити божественной паутины, окутывая корзину плотным коконом.

У жреца открылся рот. Они со стражником уставились на меня, как на чудо чудное.

Я гордо вскинул голову.

Да, я крут! Мне благоволит богиня.

— Беги… — донесся до меня шепот Арахны.

— Чего?.. — не понял я.

— Беги, говорю! — расхохоталась богиня.

И в эту секунду подсвечники вдруг изогнулись, будто живые.

Бедный парень, стоявший буквально в шаге от одного из них, с испуганным вскриком неловко отпрянул. Запнувшись, он плюхнулся задом на каменный пол. А подсвечники, покрываясь сверкающей чешуей, потянулись ко мне и зашипели…

— Беги, Даня-не-жрец! — задорно крикнула мне Арахна, звонко смеясь. — А то они тебя сожрут!

— Чего?!.

Я рванул из храма, рискуя потерять сапоги.

— Осквернитель!!! — прогрохотал мне в спину окрик жреца. — Мерзавец оскорбил золотых служительниц богини!

Вылетев из дверей, я врезался в толпу, испугал пару женщин и толкнул мужика, который в это время собирался хлебнуть вина из только что откупоренной бутылки.

Стекло жалобно хрустнуло, разлетевшись по мостовой. Алая жидкость выплеснулась мужику на кружевную манишку и перепачкала кровавыми разводами длинную юбку стоявшей рядом с ним тетки.

— А ну стой, урод!.. — хриплым голосом завопил мужик мне в спину. Он был пьян до той кондиции, при которой любые верования меркнут по сравнению с разбитой бутылкой выпивки.

Но тут из широко распахнувшихся дверей храма донеслось хищное шипение, и народ с визгом и воплями, хватая на руки детей, отхлынул от святилища прочь.

— Держи палача!.. — пытался перекричать толпу стражник. — Он в одежде палача! Держи его!..

Расталкивая людей локтями, я несся сломя голову сам не зная куда.

Вот это я влип!..

— Направо беги, — услышал я звонкий голосок Арахны, словно она по прежнему была рядом.

Прямо перед моим лицом блеснула тонкая золотая паутинка, указывая путь.

Повернув голову, я при дневном свете увидел небольшого коричневого паучка, цепко державшегося за ворот моей куртки.

— Беги, не останавливайся! С площади они никуда не уползут, там владения этой суки Флоры, — прошептала мне Арахна.

— А ты сама им не можешь приказать вернуться?!

— Я же тебе говорила — им теперь поклоняются не меньше, чем мне, — со вздохом ответила Арахна. — Так что все они в статусе полубогинь, и я не могу им приказывать…

— Ты меня подставила!

— Я подставила, я и спасаю. Теперь в переулок!.. Ой, как же давно я так не веселилась!

Я нырнул в узкий проход между коричневыми кирпичными домиками с черепичными крышами. Спавшая посреди дороги кошка, оскорбленно вскочив на лапы, с шипением бросилась мне в ноги.

— Отстань, дура! — рявкнул я, на бегу сбрасывая очумевшую тварь со штанины.

Кошка коротко мявкнула и рванула на ближайшее дерево.

Арахна весело смеялась у меня на плече. Она явно была в восторге от случившегося.

Еще бы, вон какую заваруху сотворила благодаря одному дураку!

Я бы, может, тоже посмеялся, будь вокруг меня еще сотня парней в ярком черном прикиде.

Но в городе за все это время я не встретил больше ни одного человека в одежде палача.

И как теперь мне вернуться домой? И где спрятаться?

За испорченную ярмарку местные меня явно раскрутят на запчасти. Раздеться до трусов, что ли, чтобы никто не признал?.. Украсть другую одежду?

Сердце стучало, как сумасшедшее, от подложенных в сапоги тряпок болели ноги. Майку под моей курткой можно было выжимать. Оглушительно бряцая подбитыми каблуками, я со всех ног побежал по переулку, следуя за тонкой нитью золотой паутины и ругаясь про себя самыми жирными ругательствами, какие только знал.

А за мной следом неслись проклятья и гневный топот.

Петляя через подворотни и жадно хватая горячий воздух ртом, я мчал по подсказке Арахны неведомо куда.

Наконец, топот несущихся за мной горожан затих. Свернув за угол в тень большого дома с колоннами, я остановился, пытаясь отдышаться.

Каждый вдох будто разрывал мне грудь изнутри, сердце билось где-то в гортани, в башке звенело.

Хорошая пробежка получилась, ничего не скажешь.

— Кажется, оторвались… Но это временно, пока кто-нибудь из них меня опять не увидит, — сказал я Арахне, но в этот раз восьминогая богиня промолчала.

Взглянув на свое плечо, я обнаружил, что паучок потерялся где-то по пути. Или, скорее, сбежал.

Золотистая паутина, указывавшая мне путь, все еще поблескивала впереди, убеждая меня войти в большую нарядную арку.

Осмотревшись, я понял, что очутился в каком-то элитном районе. Здесь нигде не пестрели манящие вывески кабаков и лавок. Низеньких домиков с черепичными крышами тут тоже не было, все здания были массивными и высокими, не меньше четырех этажей. Нижние ярусы украшала лепнина с растительным орнаментом, над крышами возвышались маленькие круглые башенки с тонкими и острыми, как иголки, шпилями. Вдоль дорожек ровными рядами цвела какая-то бело-розовая чушь с приторно-сладким запахом.

Немного удивляло, что на улице было совершенно пусто. Просто ни души. И только наглые коты валялись на цветочных клумбах.

Однако, несмотря на пустоту, тихо здесь не было. В воздухе витал монотонный гул, который то усиливался, то ослабевал, будто за ближайшим поворотом прятался портал на футбольный стадион.

Между тем паутина Арахны вспыхнула ярче, призывая меня двигаться дальше.

Утерев лицо, я стащил с себя ненавистную куртку — теперь уже не имело значения, насколько импозантно я выгляжу. Мокрая майка, реагируя на неуловимое движение ветра, приятно остудила спину. И я отправился за своим золотистым проводником.

Нырнув в арку, я прошел под тенистым навесом длинной аллеи, потом свернул налево, прошел мимо огромного здания, обнесенного каменной оградой с ажурными черными воротами и очутился перед лестницей, ведущей в глубокую низину, где была оборудована песчаная арена с трибунами, расположенными полукругом.

Так вот куда торопились те господа в колясках!

Я это понял сразу, стоило только присмотреться к качественному составу публики в ложах.

На арене тем временем происходило что-то непонятное. Двое мужчин с двуручными мечами сражались с копейщиком и мечником со щитом. Время от времени они вспыхивали сиянием магии, и перемещались по арене с такой скоростью, что я с трудом мог за ними уследить.

Золотистая паутинка, блеснув в последний раз, унеслась вперед, кружа в воздухе над дорожкой, ведущей к местному колизею.

И поскольку жизнь меня ничему не учит, я двинулся следом за подсказкой, особо не задумываясь.

Ну как же, Арахна ведь плохого не посоветует! С чего бы мне настораживаться, верно? Она же мне свинью не подкладывала. То есть, подкладывала-то не свинью, а всего-то шесть полубожественных кобр! Почему бы мне не поверить ей безоглядно?

К тому же, на арене творилось что-то интересное, и мне хотелось взглянуть на это поближе. Да и в толпе, теснившейся у дороги с моей стороны, можно вполне смешаться и постоять в безопасности.

Так мне показалось издалека.

Но стоило мне спуститься чуть ниже, как из прозрачной пустоты справа и слева прямо передо мной вышли два человека.

Они были одеты в кожаные доспехи, на расшитых поясах сверкали посеребренные ножны, а с плеч на спины струились тонкие блестящие плащи цвета стали — прям чисто паладины, не иначе. Один — чуть потоньше и помоложе, другой — потолще, пониже и постарше.