— Он сказал мне, где произойдет кража, потому что моя следующая работа — помочь ему, как только я разберусь со всеми вами.

Наступает неловкая тишина, когда его слова нависают над нами.

Тор говорит.

— Так ты поделишься подробностями?

— Там будет пять наемников — ну, четыре, потому что я вышел. У него есть небольшой отряд спецназовцев, и какое-то секретное оружие, о котором он даже нам не сказал. Магнари планируют перевезти тотем из Священного храма Гуллада в подземелье под городом. Он будет ждать в хранилище со своими людьми. Они захватят тотем, запрут себя в подвале, а затем проложат туннель на поверхность.

Давосо хмурится.

— Черт. Если то, что ты говоришь, правда, мы сильно недоукомплектованны. Мы не можем вторгнуться в хранилище Магнари незамеченными. И мы определенно не можем иметь дело с четырьмя наемниками.

Доктор Гарви удивляет меня своим вмешательством.

— Я бы посоветовал подождать здесь, пока мы не узнаем больше. Нет смысла ввязываться в драку вслепую.

Гейдж морщит лоб, явно растерянный.

— Как еще мы можем ввязываться в драку?

Доктор немного тараторит.

— С планом. Предусмотрительностью. Какая-то стратегия? Я не знаю. Вы же солдаты.

— Именно, — говорит Гейдж. — Так почему бы тебе не позволить гребаным солдатам заняться планированием. Единственный способ вступить в бой — это вслепую. Живые существа переменчивы. Они меняются, адаптируются, удивляют. Только идиот думает, что знает, во что ввязывается. Тем не менее, я почти уверен, что знаю, что мы здесь делаем. Я слышал это прямо от Гая.

Я закрываю рот, чтобы он не видел, как улыбаюсь.

— Дело в том, — продолжает Гейдж. — Если Ария хочет, чтобы эта миссия увенчалась успехом. Она будет иметь успех. Урожай созрел, и пришло время жать, — говорит Гейдж, ударяя кулаком в ладонь.

Я хлопаю рукой по лбу.

— Он действительно только что сказал это?

Тор качает головой.

— Кажется, да.

— Возможно, — говорит Велакс. — Трудно быть по-настоящему смешным, если все боятся не смеяться над твоими шутками?

— Как ты планируешь заставишь свой план работать? — Спрашивает Давосо.

Гейдж пожимает плечами.

— Как обычно. Я буду импровизировать.

Рамона щебечет у его бедра, мигают огни на ее стволе.

— Он будет делать то, что он всегда делает. Зависит от его милого напарника. Понимаете?

Гейдж хмурится на нее.

— И ты пытаешься сказать, что я не смешной? И нет, я не понимаю.

Рамона резко вздыхает, но я вмешиваюсь, прежде чем она объяснит свою шутку.

— Я поняла, Рамона. Ты имела в виду: что он позволит тебе выполнить всю работу за него. Интересная версия. Думаю, что это забавно.

Гейдж качает головой.

— Это просто означает, что твое чувство юмора такое же слабое, как и ее.

Я игриво высовываю язык, прежде чем вспоминаю, что должна злиться на него. Проклятие. Почему это так трудно запомнить?

Гейдж

Мы прибываем в Гуллад через полчаса. Это обширный мегаполис, построенный на огромных угловатых сваях, которые выступают из бурлящей реки лавы. Оранжевые всплески расплавленной лавы распыляются к основанию города, но выпуклый щит активируется и отталкивает все, что подходит слишком близко. Корабли заходят и выходят из многих портов, и огромный космический лайнер размером в половину города пришвартован на милю выше Гуллада; постоянный поток небольших грузовых судов перемещается взад и вперед между гигантскими тягачами, вероятно, выгружая все от оружия до еды.

По планам Гая, до кражи почти неделя, поэтому у нас есть время, чтобы расположиться в городе и начать подготовку. Конечно, я на самом деле не планирую слишком много думать об этом. Да, я хочу, чтобы Ария была счастлива, как бы странно это ни было для меня. Но я добрался до места не из-за тщательного планирования. Я верю в свою подготовку, свою силу и свои технологии, чтобы все получилось. Чаще всего, все, что мне нужно сделать, это ринутся в драку и позволить телам накапливаться вокруг меня. Так что я не особо переживаю по поводу завершения миссии. Я знаю, что найду способ.

Когда Давосо, Тор, Велакс и доктор Гарви собирают свои вещи, чтобы найти нам место для проживания, я подталкиваю Арию.

— Я знаю здесь кое-какое место. У них лучшие класанские бургеры на Маркуле.

Глаза Арии загораются. Она пытается прийти в себя, заставляя свои черты проявлять мягкий интерес вместо щенячьего волнения при упоминании о гамбургерах.

— Было бы здорово поесть, — говорит она.

Я смеюсь. Странно смеяться по какой-то причине, кроме насмешек или иронии. Это чистая вещь, момент счастья, которого я не заслуживаю. Мои мысли быстро темнеют, и я веду Арию большую часть пути в ресторан с черной дымкой над крышей.

Мы добираемся до ресторана после того, как я пытаюсь несколько раз начать разговор. Значит, она все еще злится. Я заказываю нам еду, и кассир сканирует чип в запястье, который подключен к моим банковским счетам. Ресторан оформлен в виде гриба. Столы мягкие, как грибы, со свисающими вниз биолюминесцентными волокнами. Мы сидим на мухоморах, пока ждем еды. Ария, кажется, чрезвычайно заинтересована в ребристых стенах, которые выглядят как нижняя сторона гриба.

— Знаешь, — говорю я. — Я понятия не имел, что это будет отличаться от любой работы, выполняемой мной раньше.

Она смотрит на меня.

— Я не злюсь, что ты взялся за эту работу. В смысле, думаю, что не злюсь. Я расстроена, что ты не рассказал мне.

— Как? Привет, я Гейдж, член очень селективной группы наемников, которую послали убить тебя. Но теперь, когда я увидел, как ты красива, решил, что больше не хочу тебя убивать.

Ее глаза сузились.

— Ты считаешь меня красивой?

— Да.

Она поджимает губы, изучая руки, которые лежат на столе, плотно сжаты вместе.

— Почему?

— Почему?

— Почему ты думаешь, что я красивая? — Она спрашивает, все еще не встречаясь с моими глазами.

Я делаю все возможное, чтобы не ухмыляться. Не хочу, чтобы она видела, как я удовлетворен тем, что разговор ведется в этом направлении.

— Почему закат красивый? Из-за оттенков, окрашивающих небо? Или, потому что он настолько ярок, что на него тяжело смотреть? Или просто потому, что ты знаешь, что это не продлится долго, что это может быть твой последний шанс увидеть его, и что ты никогда не увидишь ничего подобного снова?

Она смотрит вверх, ее большие глаза встречаются с моими. Ее губы слегка приоткрыты.

— Это похоже на первый увиденный закат. Каждая женщина, на которую я смотрел, была просто… другой. — Я откидываюсь назад, грызя ноготь. Обычно общение с девушками протекает у меня черт знает как. Я поражен тем, что мои собственные слова послали озноб через меня, потому что они были полностью правдой.

Она открывает рот, чтобы заговорить, когда слизистый инопланетянин хлопает двумя грибными тарелками по нашему столу.

— Тарелки съедобны, — говорит он слизистым голосом. — Стол нет. Окей? Не ешь чертов стол. — Он закатывает глаза, прежде чем ускользнуть.

— Съесть стол? — Спрашивает Ария, улыбаясь. — Какое животное попробует это?

Приятно видеть ее улэбку.

— На самом деле, — говорит Рамона с моего бедра. — Гейдж пытался последний раз, когда был здесь. Думаешь, официант всем так говорит?

Я стараюсь сохранить невозмутимый вид, чтобы мой стыд не проявился. Но Ария видит насквозь, прикрывая рот и смеясь.

— О чем ты только думал? — Она спрашивает.

— В джунглях грибы — деликатес. Эти столы выглядят почти точно, как грибы фулмониус, одни из моих любимых. И я не пытался съесть все это. Я только сделал один или два укуса.

Она снова смеется.

— Ты не понял после первого?

Я скрестил руки.

— Почему ты не ешь свой класанский бургер?

Она берет бургер, все еще улыбаясь. Я смотрю с нетерпением, как она делает первый укус. Ее глаза расширяются, а затем онаопускает брови, глядя на гамбургер, когда жует, как будто он просто превратился перед ее глазами в сплошное золото.