Ария

Я смотрю на Гейджа в его драконьей форме, когда Гай купает его в пламени. Тело Гейджа светится оранжевым по краям от жары, а пар льется между его чешуей. Он ревет от боли, и это разрывает мое сердце. Я изо всех сил стараюсь подползти к нему, но я чувствую, что Нагас поднимается из ее ограничений внутри меня. Знаю, что не могу удерживать ее долго, и чувствую, что она имеет больше власти надо мной, когда я в этой форме. Поэтому инстинктивно фокусируюсь на своей человеческой форме, представляя как можно больше деталей моего тела. Странное чувство утраты побеждает меня. Мир отдаляется от меня, когда я перекидываюсь.

Земля холодна под моей голой кожей, и горячая кровь течет по моей спине. Но теперь я могу двигаться легче с меньшим весом, и продолжаю ползти к Гейджу. Даже если я ничего не могу сделать, не хочу, чтобы он умер в одиночестве. Хочу, чтобы он знал, что я с ним. Но потом что-то меняется.

Он расправляет крылья с такой силой, что черный дракон отлетает в сторону, его пламя гаснет. Гейдж стоит высокий, крылья полностью вытянуты, и голова держится высоко на его длинной, чешуйчатой шее. Он терпеливо ждет, когда черный дракон поднимется, который смотрит на него почти неуверенно, а затем снова делает глубокий вдох, красная молния трещит вокруг его рта.

Подобно тому, как Гай развязывает поток огня, Гейдж продвигается вперед так же быстро, как пуля, кружась вокруг столпа пламени и пролетая мимо Гая. На мгновение, я думаю, он промахнулся, но затем Гай падает на одно колено, когда толстые красные брызги крови полетели на пол. Гейдж крутится в воздухе, меняя направление и снова летая в сторону Гая. На этот раз он использует задние ноги, чтобы сцепиться с крыльями Гая. Гай борется с ним, но ему нет равных.

Гейдж крутит своим телом, вонзая когти глубоко в основание крыльев Гая. Со звуком, похожим на тысячи кожаных ремней, он отрывает крылья Гая и опускает их на землю.

Гай откидывает голову назад и рычит от боли. Гейдж разрезает шею острым когтем и наблюдает за тем, как Гай истекает кровью.

— Гейдж! — Я плачу. — Мы должны найти способ остановить тотем. Он может взорваться в любую секунду!

Но он не показывает никаких признаков понимания, поворачиваясь ко мне и медленно продвигаясь, тело все еще светится от жары атаки Гая, пар льется из его плоти. Я смотрю в его золотые глаза и вижу, как кто-то… что-то еще смотрит на меня. О нет. Гейдж.

— Я знаю, что ты там, Гейдж, — говорю я.

Дракон продолжает наступать, когда я отступаю.

— Пожалуйста, вернись ко мне. Я знаю, что отталкивала тебя время от времени, но ты должен понять, что это потому, что думала, что ты слишком хорош, чтобы быть правдой. Я думала, что кто-то вроде тебя не может просто появиться в моей жизни.

Дракон останавливается, рыча глубоко.

— Я не думала, что заслуживаю тебя. Я не заслуживаю тебя. Ты… очарователен, самоуверен, расстроен, высокомерен и жесток, но ты мой. Я никогда не чувствовала себя в такой безопасности, как рядом с тобой. Это как быть в центре шторма. Опасность следует за тобой, Гейдж, но твоя сила как барьер, удерживающий все плохое.

Он наклоняет голову так близко, что жар его дыхания обжигает мою кожу.

— Ты мне нужен, Гейдж. Пожалуйста. Возвращайся ко мне. Будь моим. Я прощаю тебя, и… — Мое лицо краснеет, но не от жары. — Я хочу от тебя детей. — Слезы наполняют мои глаза. — Я хочу видеть, как маленький Гейдж бегает вокруг, дергая за мои юбки, пока я пытаюсь приготовить ужин. Ты можешь просто вернуться и дать мне это?

Дракон вздыхает, и фиолетовые искры зажигаются вокруг его рта. Я чувствую, как мой живот опускается. Он на самом деле не хочет меня? Он там слушает, но не хочет быть со мной настолько, чтобы сражаться с драконом?

Теперь я чувствую злость. Я сжимаю кулаки, хмурясь.

— Что ж, вперед. Просто… просто сожги меня. Это похоже на то, что мои первые и последние мгновения будут жизнью, в которой у меня будет много дерьма и всего, что я хочу. Просто сделай это.

Глаза дракона закрываются на долгое время, и я жду, ненавидя секунды, которые растягиваются и дают мне время понять, сколько людей умерло здесь, где я потерпела неудачу. Моя мама, мой папа, Гейдж, Давосо, Велакс, и Тор.

Но дракон передо мной начинает сжиматься, глаза становятся более круглыми. Дым вздымается, и я не могу видеть ни минуты, пока Гейдж не выползет из дыма на руках и коленях, голый, как и я. Я бросаюсь к нему, игнорируя боль в спине и плече.

— Ты вернулся ко мне, — плачу я ему в плечо.

— Ай, — говорит он.

Я отпускаю его, глаза расширяются, когда вижу, что обняла его плоть, которая сырая от ожогов.

— Мне очень жаль!

Он ухмыляется и тянет меня в объятия, заставляя мои руки обвиться вокруг него, несмотря на то, насколько знаю, что это должно быть больно ему.

А потом я вспомнила тотеме.

— О нет, — говорю я.

Он чертыхается и бежит к нему. Я следую за ним так быстро, как могу, что не очень быстро. Мы тратим почти две минуты, пытаясь все, что мы можем себе представить, но независимо от того, где мы ищем, тотем похож на яйцо, гладкий везде и покрытый слизистой оболочкой внутри. Нет элементов управления, штепсельной вилки, или шва, которые нужно исследовать. Даже источник энергии сзади полностью заключен в непроницаемую оболочку. Гейдж снова пытается сломать его и вздрагивает от вреда, которое он наносит своим ранам.

Исчерпав все силы, я упала на пол, совершенно истощенная. Моя спина и плечо кричат в агонии, боль только усиливается, когда адреналин исчезает. Я начинаю видеть, как звезды проносятся через мое видение, и желание просто лечь и спать становится подавляющим. Гейдж стучит кулаками по тотему, брызгая кровью из раненой кожи. Он смотрит на меня, яростная сила в его глазах удивляет меня.

— Я не позволю тебе умереть, — рычит он. — Я не позволю твоей маме умереть.

— Гейдж, ты не позволил ничему случиться. Ты сделал больше, чем кто-либо мог когда-либо сделать. Иногда жизнь просто сводит тебя с ума, и никто ничего не может с этим поделать.

Он опускается спиной к тотему, фиолетовая кожа сияет потом и кровью. Он прекрасен, даже сейчас. Солнечный свет начал проливаться через отверстие, которое я прожгла в потолке, и он ловит его золотые глаза, освещая их, как драгоценные камни. Он вздрагивает, сверкая совершенно белыми зубами. Он прижимает руку к боку, когда садится, а затем ударяет затылком по тотему в расстройстве.

— Я должен был сказать тебе раньше, — говорит он. — Если бы я только открылся, кто знает…

— Не говори так, — говорю я, приближаясь к нему, чтобы положить голову ему на колени, чтобы смотреть ему в глаза. — Ты был добрымсо мной. Замечательным. Ты просто пытался защитить меня. И мне было просто страшно. Боялась, что ты опасен. Боялась, что брошу маму, чтобы быть с тобой. Я не была уверена, что смогу вернуться к своей простой, утомительной жизни, если свяжусь с тобой. Но я недооценила тебя. Я думала, что единственная жизнь, которую ты знаешь, была быстрой, опасной и тяжелой. Я увидела в тебе большее.

Он обхватывает мою щеку рукой.

— Эй, я пытаюсь взять на себя эту гребаную вину, хорошо? Прекрати портить все сожаления.

Я улыбаюсь, прижимаясь лицом к его руке и закрывая глаза. Я не знаю, когда тотем взорвется, но решаю, что если мне придется умереть, есть худшие пути, чем быть с ним. Мы молча ждем, зная, что мы оба слишком ранены, чтобы вовремя сбежать. Жду, когда придет конец. Наши руки переплетены, и я обнимаю его, игнорируя боль в спине и просто наслаждаясь моими последними моментами.

Гейдж

Голова Арии на моих коленях, и я глажу ее волосы, когда слышу это. Скрип ботинок за дверью хранилища. Во-первых, я не уверен, представлял ли я звук или это Драко, все еще царапающий, чтобы снова быть свободным. Но это приходит снова, и я знаю, что на этот раз это реально. Дверь хранилища щелкает, как кто-то открывает замок. Когда она открывается, я вижу широкое тело Таргуса.