— Ладно, скажу прямо. Все равно у меня никогда не получалось юлить. Я не хочу, чтобы ты провалился и подставил меня. У тебя есть хоть что-то, чем ты можешь впечатлить комиссию? Если нет, то до экзамена остался еще месяц. За это время, учитывая твою скорость обучения, я смогу научить тебя одной средней технике. Этого должно хватить.

Ордынцев спрятал улыбку. Что бы сенсей не говорил, но от провала Стаса, если пройдут Мэй и Эиджи, никакого урона репутации Джуна не будет. Просто мастер, беспокоясь, в своей манере пытался помочь ему точно сдать тест.

— Сенсей, — Стас искренне поклонился. Нельзя годами жить в другом мире и не подхватить некоторые привычки. — Я с величайшей благодарностью рад принять вашу помощь. Я немедленно готов приступить к освоению новой техники.

— Так и знал, что не зря беспокоюсь. — раздраженно сплюнул Джун.

— Тем не менее, сенсей, — немедленно продолжил Стас. — Я должен вас спросить. Насколько сильно ценится комиссией если участник продемонстрирует измененную технику?

— Измененную?

— Да, — кивнул землянин. — Если участник взял, к примеру, технику земли, после чего видоизменил ее, сделав опаснее и сильнее. Как это будут оценивать?

1800 лайков.

— Как здоровье, Хидэо-сама? Как дела в госпитале? — Стас чинно занял место напротив старика и с благодарностью принял из его рук чашку с чаем.

За прошедшее время Станислав не то, что полюбил зеленый чай, но стал к нему относиться как к неизбежному злу. А вот все эти размеренные чайные церемонии ему даже стали немного нравиться. Они хотя бы были спокойными в отличие от его обычной жизни.

У Ордынцева было не так много людей, с которыми он мог просто спокойно пообщаться и поговорить.

Он был пару раз в гостях у Эиджи, но было видно, что полукровка стесняется своей маленькой и убогой комнаты.

Мэй позвала их один раз, причем вместе с Эиджи. Но, очевидно, ей было неловко и сделала она это исключительно ради традиций.

Сенсей находился слишком высоко по социальной лестнице.

В итоге оставался лишь Кизаши и его дедушка.

С последним Станислав невольно и подсел изредка чаевничать.

Их посиделки были редки ведь миссии никто не отменял. Тем не менее, пожилой воин находил общение с молодым воителем интересным времяпровождением.

Мозг его собеседника работал как-то по-иному, находя непривычные моменты в привычных вещах.

Этот день был одним из таких дней.

— Все более-менее. На здоровье же, особенно для такого старика, как я, грех жаловаться.

— Это радует, — улыбнулся Стас. — Кизаши беспокоится о вас. Говорит, что вы перерабатываете и очень поздно уходите.

— Будет он мной еще командовать. Молоко на губах еще не высохло, — грозно встопорщил усы старик, но тут же отбросил строгость. — Эх, в нашем мире такое доброе и большое сердце, как у моего внука, редко бывает. Я иногда думаю, как же сложится его жизнь дальше.

— Отбросьте эти упаднические мысли, Хидэо-сан. Насчет же вашего внука, то будьте уверены, я пригляжу за ним.

Между ними повисло уютное молчание.

— Я слышал ты, Широ-кун, достиг некоторых успехов в твоем желании убирать шрамы и рубцы?

— Да, Хидэо-сан, — кивнул Стас. — Работа с шрамами оказалась интересным вызовом. Для меня стало удивительным узнать, что целительская длань почти бесполезна против подобных повреждений кожи. Если шраму много лет, то организм его запоминает и наоборот препятствует его удалению.

— И как ты решил данную проблему? — с интересом спросил старик.

— Двумя способами, — Стас поднял два пальца. — В первом случае, я назвал это способом «иссечением». Нанося шрамы на мертвые тела, активируя их регенерацию и обследуя получившийся результат целительской дланью, я с удивлением понял, что вместо нормальной ткани, рана заполняется, назовем ее, заполнительной тканью, которая мешает нормальной регенерации.

Ордынцев прервался, чтобы сделать глоток чая. Рассказывать про те же фибробласты он счел излишним.

— В результате вместо нормального заживления на месте раны получается уродливый рубец. Чтобы решить эту природную ошибку, я решил помочь организму добраться до пораженной области. Для этого с помощью скальпеля я иссекал рубец, позволяя организму залечить эти мелкие ранки самостоятельно. В итоге, ускорив процесс заживления, таким постепенным подходом я убирал очень длинные шрамы.

— Как любопытно, — Хидэо задумался. — Но ты говорил еще о втором способе.

— Да. В этом случае я срезал с другой стороны трупа кожу, следом убирал пораженный участок кожи и пришивал на его место новый. При правильной обработке кожа вполне успешно приживалась, заменяя пораженную. Единственная проблема в том, что подобная процедура не удобна для длинных шрамов. С другой стороны, при площадном ранении такой вариант куда предпочтительнее.

— Скажу честно, я поражен, — Хидэо удивленно покачал головой. — Когда ты решил тренироваться на трупах, я не думал, что ты сумеешь добиться таких серьезных результатов. В конце концов тела быстро приходят в негодность и даже при использовании целительской энергии, толку бывает немного. Но ты сумел меня удивить. Кстати, а куда ты девал тела?

— Закапывал за пределами города, — пожал плечами Стас, никак не показывая, что этот вопрос его напряг. — Есть место, где мы обычно тренируемся. Вот именно там я их и хороню.

И здесь стоит остановиться поподробнее.

Ордынцев, как достаточно осторожный и подозрительный человек, подозревал, что столь открытое использование мертвых тел воителей может привлечь никому ненужные вопросы.

Именно поэтому он выбрал место для кладбища поближе к их тренировочному полю, чтобы сенсей и его сокомандники могли видеть, как он закапывает тела.

Вот только соль была в том, что тела были отнюдь не воителей.

Это было одно из первых важных заданий порученных личной группе Стаса, возглавляемой Мари.

Приказ был прост — найти и убить столько обычных бандитов, разбойников и грабителей, чтобы заполнить предоставленные свитки.

И его подчиненные с честью выполнили задание.

В итоге, когда приходил момент похорон, Стас демонстративно опустошал свитки, закапывая изуродованные тела обычных людей, делая вид, что закапывает воителей.

Причем, даже если кто-то решит проверить могилы, он ничего не найдет. Тела к тому моменту уже сгниют, прано каналы же являлись достаточно нежными органами, поэтому разрушались еще в первые часы после смерти. Та же судьба постигала и очаг праны.

Узнать были ли это воители или нет оказалось бы очень сложным делом, если не невозможным.

— Это правильно, — покивал своим мыслям Хидэо, после чего без предисловий как бы невзначай спросил. — Широ, а ты уже думал насчет женитьбы?

Делающий в этот момент глоток чая Стас чуть не захлебнулся в своей собственной кружке.

— Что? — Ордынцеву пришлось сделать паузу, чтобы вернуть себе самоконтроль.

— Если память меня не подводит, ты пришел к нам, когда тебе было лет восемнадцать? Сейчас тебе уже двадцать один, — старик напустил на себя задумчивый вид. — Жизнь воителя полна опасностей, пора бы уже подумать о том, чтобы найти невесту.

— Хидэо-сан, но я же голодранец! Даже не Сумада. Кто же решится выдать за меня свою дочь?

— Широ-кун, ты себя недооцениваешь, — ухмыльнулся в усы старик. — Скоро ты получишь ранг среднего воителя. Не отпирайся, обязательно получишь. Потом, ты ученик аж самого Джуна Сумада. Возможно, репутация этого охламона так себе на самом верху, но обычные люди его любят. Кроме того, скорость твоего роста аномальна и поверь, это заметил не только я.

— Понятно. — буркнул Ордынцев лишь для того, чтобы сказать хоть что-то. Землянину решительно не нравилось куда зашел разговор.

Уж чем-чем, но браком с туземкой он не собирался заниматься в ближайшие лет десять.

В конце концов для местных браки, это рождение детей. Нельзя жениться и наивно думать, что можно пожить для себя. Никто просто не поймет. А если не появится ребенка, то все давление ударит по жене.