Важная Персона, сидящая в кресле, вздохнула и сняла очки. Потерла переносицу.

— Неужели мне нужно объяснять вам простейшие вещи? — недовольно сказала она. — Проведите показательное выступление: найдите злоупотребления, покарайте виновных, спасите погибающего мальчика, прокрутите этот сюжет по всем основным каналам и не мешайте мне работать!

— Конечно. Думаю, мы начнем с юга России — там самый рассадник этой заразы.

— Начинайте. А видеоролики в сетях — подчистить. Сколько вам нужно времени на все про все?

— Месяц — полтора.

— Вот и отлично. В начале весны отчитаетесь о результатах.

Аэропорт. Юг России.

Важная Персона спускается по трапу. У трапа в волнении застыл встречающий ее губернатор края. Губернатор смотрит на Важную Персону и вспоминает бессмертную фразу: «К нам едет ревизор». К нему ревизор уже приехал, и чиновник в смятении гадает о причинах такой внезапной напасти.

Причины раскрываются за плотно закрытыми дверями губернаторского кабинета. Важная Персона показывает ролики, губернатор кривится, Важная Персона хмурит брови.

— Проверить все больницы, все медицинские центры. Найти злоупотребления и доложить немедленно. Я задержусь у вас на некоторое время.

Губернатор сглатывает и передает распоряжение дальше — заместителю губернатора. Тот тиражирует распоряжение и направляет его в территориальный орган Росздравнадзора и в краевой Государственный комитет по здравоохранению. Несколько дней Росздравнадзор и комитет переправляют распоряжение друг другу, в итоге согласовывают свои действия и передают распоряжение дальше. Пройдя еще энное количество инстанций, распоряжение доходит до больниц, где выполнение данного распоряжения вначале ложится на заведующих медицинскими центрами и главврачей, потом на их заместителей, потом…

В итоге паренек Коля, учащийся ординатуры медицинского университета, стажирующийся в крупном медицинском центре, бредет по отделению реанимации, просматривая карты пациентов, а рядом шаркает ногами и зевает старшая медсестра отделения, поясняющая каждый случай. Потом Коля также бредет по отделению интенсивной терапии, а рядом зевает другая медсестра, потом…

Доходит Коля и до палаты, в которой лежит в глубокой коме Лариса Васильевна Савельева. В эту палату Колю не пускают: два неучтенных в отделе кадров медбрата встают стеной перед дверьми. Коля слушает пояснения медсестры и записывает, записывает… Коля нашел то, что искал. Чей-то тихий шепот у него в ушах это подтверждает. Коля вздрагивает, но не удивляется особо: он вторые сутки без сна, прошлой ночью доклад к семинару готовил, а потом на ночное дежурство заступил.

На стол заведующего центром ложится докладная.

На юг Картума со зноем и засухой пришел июль. Организация орошения полей, окучивания картошки, борьбы с насекомыми-вредителями и прочие многочисленные заботы занимали большую часть времени хозяев поместья. Беглого управляющего нашли, поисковый отряд воинов Леона настиг предателя на границе с Ардалией, но взять его живым не удалось: у пожилого мужчины при виде разгневанных знакомых преследующих его лиц случился сердечный приступ и он скончался на месте. В его карете, на которой он несся к границе, нашли сундучок с украденными деньгами, которые в итоге вернулись в поместье и помогли его жителям дожить до первых сборов с огородов в конце июля. Строилось стационарное отделение больницы в Ардовке, постепенно росло поголовье скота и домашней птицы, и имение переходило на самообеспечение продуктами. Жизнь сел и деревень на землях Ардамасов вошла в мирную колею привычной провинциальной жизни. Лорды и леди ездили друг к другу в гости по вечерам, порой давали балы, на которые приглашалась вся округа, встречались на светских вечерах в Лискоре. Теплая дружба завязалась у четы Ардамасов с владельцами соседнего имения: семьей Килосов. Лорд Килос, также как и лорд Леон Ардамас, имел титул виконта. В родовом имении Тельда Килоса сейчас проживал его младший брат с супругой и маленьким сыном, а также две его младшие сестры юного возраста. Лара, гостя у соседей, посетила картинную галерею с картинами Урики Килос и признала, что молодая художница, жена Тельда, была очень-очень талантлива. Эта галерея стала для Лары любимым местом в доме Килосов. Сам Тельд писал Леону, что намерен вскоре приехать в гости и убедиться собственными глазами, что обвенчанный по принуждению друг истинно счастлив в браке.

А Леон в самом деле был счастлив и Лара тоже была безумно счастлива. С каждым днем их чувства крепли, они буквально «прорастали» друг в друга, с трудом расставаясь даже на минуту. Свободными вечерами они продолжали тренировать навыки оборота, а в редкие свободные дневные часы Леон заваливал ее вопросами о системе вооружения в ее мире, поражался ее описаниям и умолял набросать хоть схему снайперской винтовки или самой примитивной гранатки. Автоматы даже пробовал нарисовать сам, но секрет их скорострельности от него ускользал. Лара отшучивалась, что она не военный инженер, а потом поучительно рассказывала о тех проблемах, что возникли в ее мире из-за наличия оружия массового уничтожения. Леон оскорблено утверждал, что он не допустит бесконтрольного использования такого оружия, но Лара возражала, что даже развернутая общемировая система противодействия терроризму и экстремизму в ее мире частенько дает сбои. Кстати, системой правоохранительных и военных органов в ее мире Леон тоже очень заинтересовался. Он с трудом представлял, как можно бороться с киллерами, способными точно поразить цель с расстояния в несколько километров, а тем более — как можно предотвратить такие покушения. «Предотвращают как-то», — пожимала плечиками Лара.

Допытывался Леон и до сведений о мобильных телефонах: Лара объяснила ему смысл переданных Слепой Ведуньей цифр и генерал в очередной раз белой завистью позавидовал своим коллегам из неведомого мира, у которых есть такие уникальнейшие средства связи, четко работающие на любых расстояниях.

— Неужели у каждого человека в твоем мире есть такой те-ле-фон? — поражался Леон, по слогам проговаривая иномирное словечко.

— Ну, может, и не у каждого, — поправилась Лара, — но вообще-то даже детям маленьким, в детский сад ходящим, уже телефоны покупают.

— Хм, — Леон в сотый раз пристально изучил записку Ведуньи, — эти цифры я запомнил. На всякий случай дай мне номер твоего те-ле-фо-на. Мало ли что…

— Запомнить нужно наши цифры, русские. То есть, арабские, — спохватилась Лара. — Эти значки никто на Земле не поймет, они там точно не пригодятся.

В итоге Леон выучил земные цифры, а также номера телефонов не только Лары, но и ее родителей (Лара не была уверена, что за прошедшее время ее телефон исправно заряжали — кому бы это в голову пришло?), а также их имена и фразу: «Здравствуйте, меня зовут Леон, мне нужна Лара». Когда Лара полюбопытствовала, зачем ему это понадобилось, Леон невозмутимо ответил:

— Счастье мое, если тебя все-таки выдернут в твой мир, то выдернут только вместе со мной. Я не собираюсь терять любимую жену из-за проделок невоспитанных демонов подросткового возраста. Расскажи еще о своем мире, городе, как тебя там разыскать в случае чего.

Лара рассказывала. Получалась этакая научно-фантастическая сказка на ночь. Леон же рассказывал о своих родителях, детстве, о том, что с тринадцати лет его отдали в местное «высшее военное училище» при королевском дворце в Шариле, что родителей в итоге он стал видеть редко и даже попрощаться с ними не успел, когда они скоропостижно скончались от морового поветрия, пронесшегося по югу страны в одну ненастную зиму.

О договоре с Дамианом Лара и не вспоминала, искренне считая, что уж теперь-то точно все условия сделки выполнены и ей ничто не угрожает. Никакие бандиты и демоны супругов больше не тревожили, а забот и хлопот было предостаточно, чтоб постепенно забыть о повышенных мерах предосторожности. Личная охрана работала в штатном режиме, Дригор с Еремием знать не знали ни о каких демонах. Вот за хозяйской черной кошечкой, которая частенько прогуливалась по поместью, они следили очень внимательно, чтоб не приведи Бог с ней ничего не случилось. А что могло с ней случиться, если все жители поместья дружно считали ее символом удачи и были благодарны за спасение своего хозяина под Буртаном? Суеверия картумцев относительно черных кошек не распространялись на эту конкретную черную генеральскую кошку.