Моё небезосновательное предположение очень быстро перешло в твёрдое убеждение:

Формула эликсира вечной молодости была получена Николя Фламелем не без помощи рыцарей Ордена тамплиеров. Кое-кто из этих благородных мужей, вероятно, при помощи этого эликсира, существуют и до сих пор…

Беатрис наконец-то заполучила свой пистолет, а вместе с ним и мешочек пороха, мерный стаканчик, войлочные пыжи, двадцать пуль и, вместо шомпола длинный кинжал с узким гранёным лезвием и витиеватой бронзовой гардой, начищенной до солнечного блеска. Это идею подкинул и воплотил Барнабас. Такой кинжал вполне заменял шомпол и сам служил отличным холодным оружием…

Беатрис была очень рада и довольна. Кинжал – шомпол был в два раза длиннее того, что подарил ей отец граф Дебюсси, и даже походил на короткую шпажку.

Юная графиня, как только взяла пистолет, сразу же приступила его пристреливать. Это продолжалось уже второй день. Беатрис расстреляла все двадцать зарядов и получила столько же; зато она научилась довольно метко стрелять, правда, пистолет она держала двумя руками: отдача при выстреле была не слабой для юной и изящной девушки… Теперь наша прелестная графиня могла завалить любого с двадцати шагов, даже если бы это был и рыцарь в тяжёлых доспехах… Она так радовалась нашему блестящему изделию и своему умению стрелять, что расцеловала Барнабаса, а меня очень искренне поблагодарила, и предложила нам кучу золотых ливров, от которой мы, естественно, отказались…

– Я буду стрелять в университете! – радостно заявила Беатрис.

– В кого же это, ваша светлость? – спросил я, не скрывая улыбки.

– Ну вы что, господин Альбер, не понимаете?.. Для демонстрации этого чудесного оружия… и тогда у вас появятся многочисленные состоятельные клиенты на его приобретение…

– А вы не против, если с нами в университет пойдёт наш лучший оружейник Барнабас? – спросил я.

– Конечно не против, в наш университет может прийти любой человек. Кстати, тогда наш Барнабас пусть прихватит с собой итальянскую кирасу, как мишень для стрельбы… Вы нарисуете на ней кружок при помощи извести, а я сделаю в нём дырку с двадцати шагов.

– Непременно возьму с собой эту кирасу, ваша светлость, как пойдём в университет, – сказал Барнабас.

Пару таких же пистолетов мы подарили отцу Беатрис, нашему патрону графу Дебюсси. Он остался очень доволен убойной силой наших пистолетов и обещал продемонстрировать это оружие коннетаблю и королю…

В это солнечное утро Беатрис улыбалась и шла впереди нас в лёгком шёлковом плаще, прикрывающим её бронзовый пистолет и шомпол – кинжал, закреплённые на широком кожаном поясе. Мы не опасались нападения злоумышленников: у каждого из нас был готовый к стрельбе пистолет, зоркие глаза и длинные шпаги. У меня на поясе висел ещё мой "Mr.Blade Keeper M390 titanium handle" – изящный и высокотехнологичный EDC-нож из премиум-сегмента, который я ещё здесь не пускал в дело; за исключением того случая, когда пробил им итальянскую кирасу, чтобы утереть нос Лексии…

Я никак не мог привыкнуть к широким штанам-панталонам и облачился перед визитом в университет в хорошо выстиранные свои любимые джинсы и ковбойскую клетчатую рубаху со множеством карманов… В своей привычной одежде я чувствовал себя гораздо комфортнее для общения с лучшими молодыми людьми этого времени…

Мы с Барнабасом следовали за юной графиней, любовались ей, и слушали её рассказ о парижском университете…

Как оказалось, в университете существовали высшие факультеты: экономического права, медицины и теологии; и факультет искусств, где изучались такие науки как философия Аристотеля, Евклидова математика и геометрия, риторика, грамматика, логика… Учились на факультете искусств около трёх с половиной лет. После успешной сдачи экзаменов, студент получал звание магистра и мог поступить на любой высший факультет. Ректор университета был главой факультета искусств и главой всего университета. Во главе факультетов стояли деканы. Сообщество студентов включало в себя землячества или, как говорили тогда, нации. Были нации бургундцев, пикардийцев, французов, немцев, норманов… Все они выбирали ректора.

Небесными покровителями университета была святая Екатерина и святой Николай. В университете существовала корпорация королевских лекторов. Они получали жалованье от короля и читали открытые лекции бесплатно всем, кто пожелает их послушать…

Через четверть часа мы уже входили в здание готической архитектуры на левом берегу Сены с высокими потолками и массивными каменными колоннами. Широкие двери были открыты и никакой охраны у входа не было. Беатрис сразу же провела нас в аудиторию на первом этаже.

Никто не встал при нашем появлении, хотя большая аудитория была полна студентов. Их было не менее сорока человек и все лавки были заняты.

– Позвольте вам представить, господа, моего хорошего знакомого господина Альбера, интересного алхимика, того самого королевского гвардейца, кто внёс значительный вклад в наши последние победы над англичанами, – сказала Беатрис.

После этих слов, молодые люди поднялись со своих мест и горячо захлопали. Почти у всех у них были шпаги.

Впервые в жизни я почувствовал себя героем…

Я поднял руку в верх и сказал:

– Благодарю вас, господа, садитесь на свои места.

Студенты дружно сели.

Я приготовил для вас небольшую лекцию об огнестрельном оружии, но прежде, в знак уважения к господам студентам и к стенам этого славного университета, я мог бы ответить на вопросы, если есть таковые ко мне.

Аудитория одобрительно загудела, видно мои слова понравились молодым людям. Я чувствовал на себе повышенное внимание сотен глаз. В аудитории были и девушки, но в значительном меньшинстве. Молодые люди особенно внимательно разглядывали мои джинсы и мой перстень тамплиеров, что тускло блестел на дубовой кафедре на моей правой руке…

– Как вы относитесь к Жанне д’Арк, господин Альбер? – спросила меня молодая девушка с тёмными короткими волосами и тонким благородным лицом.

– Я восхищаюсь подвигом этой юной девушки. Её недолгая и славная жизнь должна придавать смелости и мужества каждому молодому человеку в борьбе за свободу.

– Браво!

– Хорошо сказано!

– Верные слова, – послышались многочисленные голоса.

– А вы француз, господин Альбер? – спросила меня красивая девушка, сидящая у высокого окна.

– Я-то, пожалуй немец, принц-полукровка. – сказал я улыбаясь.

Аудитория засмеялась.

– Начинайте господин Альбер вашу лекцию, мы ждём её с большим интересом, – послышался молодой басок молодого человека крепкого сложения.

– Да, да! Начинайте!

– Не будем терять время…

– Мы слушаем вас, – послышались голоса.

В аудитории воцарилась тишина и я начал:

– Надеюсь, господа студенты, здесь нет наших врагов англичан.

Аудитория загудела.

– Нет, нет, господин Альбер, можете не опасаться, английских ушей здесь нет. Мы все хорошо знаем друг друга, – сказал молодой человек лет тридцати с лицом молодого профессора.

– Я встретился с вами, господа, для того, чтобы набрать группу молодых людей для занятия баллистикой, наукой о законах полёта пушечного ядра, о том, как точно рассчитать расстояние до цели; под каким углом ставить ствол пушки, чтобы поражать врага; как сделать хорошую систему прицеливания для наших новых пушек, что помогли нам недавно разгромить англичан. Мы стреляли с относительно близкого расстояния, без каких-либо точных систем наведения ствола пушки на выбранную цель… Стреляли успешно, но использовали только свой глазомер… А вот для дальней стрельбы нужна система наведения. Наши пушки сейчас одни из лучших в мире по дальности стрельбы. Мы сделали разрывные ядра – это страшное оружие для наших врагов…

Студенты слушали меня с большим вниманием.