Конрад поинтересовался у Даймонда о предполагаемой цене захваченного английского брига, а у Барнабаса о том, где можно купить в Париже подходящие для ремонта повреждённой обшивки корабельные леса…

Барнабас в этот же день привёз во дворец графа целую повозку подходящих для ремонта корабля дубовых досок и большой запас гвоздей различной длины.

Брат Конрад сообщил нам, что первым делом мы отправляемся в город Кайен на трёх больших каретах, чтобы отремонтировать бриг и установить на нём наши новенькие пушки…

Что будет дальше, точнее куда мы поплывём, брат Конрад не уточнил… Оно и правильно. Уши у врага порой бывают очень длинные…

Мы начали готовиться к боевому походу под началом брата Конрада.

Мы укладывали свои пушки и всё остальное снаряжение по каретам, когда Даймонд громко сказал:

– А почему бы нам, будучи на боевом бриге с нашими превосходными пушками, не нанести визит к английским берегам, где стоят на приколе английские военные корабли?..

– Точно! – воскликнул Николас. – Подойдём с началом рассвета, когда они ещё сладко спят в своих трюмах и казармах… Прервём их сладкий сон…

– А ещё лучше, сразу же поджечь их пороховой склад. Я уверен, что он находится где-то на берегу, недалеко от моря, – сказал Лемюэль.

– Мы сможем сжечь хоть десяток английских кораблей… Они нас не достанут, – сказал Мариус.

– Подпалим их крысиные усы… Всё своё богатство они получили путём морского разбоя, – сказал Арне.

– Отличная идея, – откликнулся я. – Нанесём врагу невосполнимый урон и заслужим королевские награды… Что ты на это скажешь, брат Конрад?

Рыцарь тамплиер усмехнулся и ответил:

– Англичане нападают на наши земли, они враги. Я согласен в первую очередь плыть через Ла-Манш, а затем сменим курс… Только для этого придётся взять дополнительный запас ядер и пороха…

– А тебе, Альбер, надо будет написать письмо коннетаблю, чтобы городские власти передали нам английский бриг, – напомнил мне Даймонд…

– И ещё потребуется дня два, чтобы сделать десятка три разрывных ядер, – сказал Барнабас…

Письмо для коннетабля я сочинил довольно быстро, и вот что у меня получилось:

Господину Артуру де Ришмону, коннетаблю Франции, главнокомандующему всеми её вооружёнными силами.

Мы, гвардейцы короля, из особого отряда канониров, под командованием Альбера де Монта, входящего в состав первой роты графа Бернарда Дебюсси, просим вашу светлость дать нам разрешение на боевое применение захваченного нами английского брига вблизи города Кайена.

Мы намерены отремонтировать этот корабль своими средствами и нанести сокрушительный удар по вражескому побережью, применив наши новые пушки и разрывные ядра…

Это необходимо сделать, дабы пресечь непрекращающиеся набеги английских кораблей на западное побережье Франции…

Мы уверены в успехе этой боевой операции вследствие превосходства нашей артиллерии по дальности выстрелов и разрушительной способности наших разрывных ядер.

В чём собственноручно и подписываемся…

Далее следовали все подписи членов нашего отряда. Писать хотя бы свои имена в нашем отряде умели все…

Я прочитал текст письма гвардейцам канонирам, и все остались довольны его содержанием…

Письмо было вручено командиру первой королевской роты, нашему графу.

Бернард Дебюссси внимательно прочитал письмо, горячо одобрил нашу идею нанести удар по английском кораблям на побережье, и велел Кристоферу закладывать свою карету, чтобы сейчас же отвести это письмо коннетаблю.

Через три часа граф Дебюсси вернулся с ответным разрешительным письмом, где одобрил наш план и приказывал властям города Кайена от своего имени и от имени короля, отдать захваченный английский бриг в наше полное распоряжение и предоставлял нам ещё две тяжёлые военные кареты для перевозки пушек…

Это было кстати, так как с нами ещё отправлялся Барнабас с двумя плотниками для ремонта английского брига.

– Альбер, а ты не хочешь купить себе дом? Есть один подходящий по цене, и очень хороший, почти дворец, – спросил меня Барнабас.

Я сказал, что подумаю, но после того, как мы вернёмся из похода…

У меня уже скопилось несколько тысяч золотых ливров. Мы хорошо продавали наши пистолеты и все принадлежности к ним…

Я спросил брата Конрада, умеет ли он управлять боевым кораблём, и Конрад сказал, что несколько лет он плавал на кораблях тамплиеров… и показал мне большую морскую карту, компас и подзорную трубу…

Через три дня всё было готово для нашего отъезда к западному побережью Франции, но перед этим весь наш отряд, в полном своём составе, направился за каретой Беатрис, в ту самую церковь в восточной части Парижа, где священником служил хороший знакомый брата Конрада; и где произошло очищение Беатрис от злого духа (дьявольским способом организованная банда злобных электронов, по моему определению)…

У церкви толпилось большое количество нищих и калек. Они знали, что сегодня здесь будет Беатрис и раздаст всем щедрую милостыню после вечерней службы…

Мы вошли в храм и каждый преклонил правое колено. Седовласый священник с большим серебряным крестом прочитал вечернюю молитву, а затем краткую молитву на ратный подвиг и благословил каждого из нас по имени…

Беатрис осталась в храме, а мы поехали в свои казармы, предварительно раздав сирым и убогим золотые монеты… В последнее время у наших гвардейцев золото не переводилось в карманах, и мы могли себе позволить его раздавать истинно нуждающимся…

Ранним летним утром со двора графа Бернарда Дебюсси отъехали сразу пять тяжёлых карет с королевскими гвардейцами канонирами, рыцарем тамплиером, известным оружейником Парижа, и двумя плотниками…Кареты провожал сам граф, две его дочери. и все слуги…

Все пять тяжёлых армейских карет беспрепятственно выехали через западные ворота города…

На территории замка графа Дебюсси, в алхимической лаборатории, продолжал пылать неугасимый огонь под атанором. Его поддерживала Беатрис и слуга Гастона Жюль. Они сменяли друг друга через каждые восемь часов…

фГородские власти встретили нас с почестями и уважением в благодарность за освобождение крепости, что находилась в прямой видимости от города Каньена. Я передал письмо коннетабля, и в одну из наших карет сел представительный мужчина – председатель городского Совета. Через четверть часа английский бриг был уже в нашей собственности.

– С толщиной обшивки мы угадали, – сказал Барнабас, рассматривая не критические повреждения левого борта корабля. Он и двое его знакомых плотников приступили к ремонту. Паруса тоже были повреждены и частично сгорели, но из города в крепость уже доставили нужную материю, и женщин портних. Они тут же на берегу, сняли мерки и принялись шить новые паруса…

Мы с комфортом переночевали в казармах крепости, и, во второй половине следующего дня, всё было готово. Левый борт заделан и покрашен. Новые паруса закреплены и натянуты. Я щедро расплатился с портнихами и столярами…

Наш корабль мы назвали так же, как и сам отряд – "Честь и Доблесть." Я написал эти два слова "Honneur et Prouesse" на его правом борту. Николас хотел нарисовать рядом три королевские лилии, но брат Конрад попросил гвардейца этого не делать…

Это было хорошее и крепкое судно, по словам брата Конрада, а он знал толк в морском деле…

Я взял с собой смартфон и включил его, чтобы проверить: будет ли он получать зарядку на расстоянии за несколько сотен километров от парижской казармы…