И я не допущу, чтобы это число изменилось. Нельзя, чтобы Савл был рядом с ней, иначе может

произойти непоправимое. И все-таки, что они сделали с Мией?

—

Сара, что с тобой? Что тут случилось?

Она качает головой, не в состоянии произнести ни слова.

Савл хватает меня за руку и уводит от нее, проталкиваясь сквозь толпу. Некоторые люди возмущаются, когда их отпихивают в сторону. Савл не замечает их. Наконец я вижу Мию. Ее руки и ноги привязаны к кровати. Она бледная, тельце безвольно и неподвижно. Глаза закрыты.

—

Ублюдки! Что вы с ней сделали?!

—

Посмотри ей в глаза, Адам. Скажи мне, что ты видишь.

Ее грудь поднимается и опускается. Дыхание неглубокое, отрывистое. Она дышит. Она жива.

—

Отвалите, Савл. Я ничего не скажу, пока вы не развяжете нас обоих.

—

Развязать, — командует он.

Наконец конвоиры снимают с меня наручники. Наконец я снова могу шевелить руками. Наклоняюсь, помогаю отвязать от Мии ремни и провода. Она медленно поднимает веки.

Ее глаза налиты кровью, но число в них все то же. 2022054. Число Мии. Число бабули. Оно не изменилось.

Как только ее освобождают от ремней, я поднимаю ее и несу к Саре. Сажусь на корточки рядом с ней.

—

Она не… Мия, как ты?

—

Ма-ма-а-а…

Кладу Мию Саре на руки.

— Итак? — раздается голос Савла.

Он стоит и нетерпеливо смотрит на нас сверху вниз.

Закрываю глаза на несколько секунд, затем пристально смотрю на него:

— Что «итак»?

— Ее число изменилось?

— Не скажу.

Его тяжелый башмак елозит по полу — явно жаждет пнуть меня. Пусть только попробует.

— Черт возьми, оставьте нас в покое, Савл. Мы хотим побыть одни. Дайте нам немного времени.

— Времени, — повторяет он, постукивая башмаком. — А время-то у нас на исходе…

Его голос звучит сдавленно. Поднимаю голову. Его число вновь ошпаривает меня кипятком. 1622029. Да, для Савла время действительно на исходе.

— Не хочешь — не надо.

Я

— О чем это он? — Сара изо всех сил прижимает к себе Мию, ожидая моего ответа.

Я-то знаю, о чем он говорит.

«Я действительно вижу их, Адам. Но в самую последнюю минуту, самую последнюю секунду. В тот момент, когда они покидают свою душу, и за секунду до того, как они входят в мою».

Он унесет ее из этой комнаты и возьмет ее число, ведь только так он сможет узнать его. Он рискнет, понадеявшись, что оно окажется лучше, чем его собственное, — что ее дар окажется более могущественным, чем его, — и будет прав. Они обменяются числами.

— Нет! — кричу.

— Нет? — хладнокровно переспрашивает он.

—

Не нужно. Оно не изменилось. Ее число то же самое. Они не обменялись.

—

Черт! Почему не получилось? — возмущается Ньюсам за спиной Савла. — Вероятно, мы не довели эксперимент до конца. Все закончилось слишком рано.

—

Это был не последний ее день, — задумчиво говорит Савл. — Хотя должен был быть. Она похожа… — замолкает на полуслове и оглядывается.

Мы все смотрим на него, включая Ньюсама. Я перестаю дышать. Неужели он сейчас расколется?

—

Продолжайте, Савл, — просит Ньюсам. — На кого она похожа?

—

Она похожа… на ангела смерти, — говорит он, и, несмотря на пекло, которое стоит в комнате, кровь стынет у меня в жилах.

—

Как это… поэтично, Савл, — говорит Ньюсам. — Но согласитесь, мы не можем верить ему на слово. Мне кажется, надо освободить помещение и продолжить эксперимент. Первая попытка провалилась. — Взгляд у него такой же безумный, как и у Савла. — Девочка изменила свое число, и мы должны понять, что это означает, что это означает для всех нас. — От волнения его голос срывается.

—

Вы нас чуть не убили! — кричит на него Сара. Ее голос срывается. В нем отчетливо слышится ужас.

—

Готовьте аппаратуру, — командует Ньюсам, шагая к двери. — Начнем заново.

—

Нет! Нет, пожалуйста! Не делайте этого. Пожалуйста, пожалуйста. Я расскажу все, что вы хотите знать. Я сделаю все…

Сара в отчаянии. Пережитые потрясения вконец довели ее.

— Чего вы хотите? Что вам нужно от меня?

Ньюсам останавливается, держась за ручку

двери.

— Не от тебя, Сара, — говорит Савл. — От Мии.

Она еще крепче прижимает к себе Мию. Бедняжка трясется, ее едва не бьют судороги.

— Она еще маленькая.

— Она видит числа, Сара?

— Нет. Не знаю. Она еще даже считать не умеет. Ей только два года. Да и вообще, с какой стати ей…

— Из-за Адама. Яблочко от яблоньки. Подумай об этом, Сара. Это важно. Как ты думаешь, она видит числа?

— Он не ее отец, Савл, — рыдает Сара. — Не ее биологический отец.

Кажется, пол под моими ногами закачался. Ну вот и заполнился еще один пробел в памяти. Два года назад… Сара была уже беременна, когда мы познакомились. Как я мог забыть?

Мия не моя дочь.

Все как по команде умолкли и смотрят на нас.

— Не понимаю, — говорит Ньюсам. — Какое это имеет значение? Нас интересует только факт, что она изменила число, не так ли? Она может менять числа. Она может возрождаться. Она может… жить вечно.

Савл бросает на него взгляд. По лицу видно, что он быстро-быстро просчитывает ходы. Глаза его мечутся и наконец останавливаются на мне, но он смотрит не на мое лицо. Он уставился на Мию, которую я держу на руках.

— Да, все верно, Ньюсам, — бормочет он. — Но по неизвестным пока причинам она сделала это лишь однажды. Ваш эксперимент не сработал. И она не видит числа, потому что она не такая, как Адам. Мне-то нужны были оба умения — и видеть числа, и изменять.

—

Вам

— Нам. Я хотел сказать «нам», — поправляется Савл. — Только подумайте, на что она способна, если умеет и то и другое.

— Вам что, опять нужны напоминания, чей это проект, Савл? — сопит Ньюсам. — Хватит с меня ваших постоянных указаний.

С меня тоже хватит. Эти люди не владеют собой, они безумны. Они сами не знают, чего хотят, — зато я знаю. Убраться отсюда.

— Я сказала вам все как есть. Она не видит числа. Теперь довольны? — бросаю я Савлу. Затем поворачиваюсь к Ньюсаму. — Савл прав, однажды она поменялась числами с другим человеком. Мы не знаем, может ли она повторить это еще раз, но я не позволю вам больше мучить ее. Я ухожу отсюда и забираю свою дочь с собой. Адам?

Поворачиваюсь к Адаму, который сидит на корточках рядом со мной. Я хочу, чтобы он поддержал меня, помог противостоять этим злыдням, готовым выклевать друг другу глаза. Но он не слушает. Похоже, он не слышал ни слова из того, что я сказала. Он тоже не сводит глаз с Мии и выглядит потрясенным до глубины души. У меня внутри все сжимается. Он считал себя ее отцом. Этот кусочек мозаики его рассудок поставил не туда. Он не помнил, что она не его биологическая дочь.

Наклоняюсь к его уху. Шепчу:

— Ты единственный отец, которого она когда- либо знала. — Ты лучший отец, о котором она могла мечтать.

Не реагирует. Я сжимаю его руку, но он продолжает сидеть на месте в полном ошеломлении.

С трудом встаю. Это требует огромных усилий. Ребенок внутри меня кажется тяжелее, чем прежде. Живот опустился и давит на ноги. Поднявшись, прислоняюсь к стене. Сил нет ни капли. Закрываю глаза и дышу, пытаясь хоть как-то взбодриться.

Слышу голос. Ньюсам.

— Итак, — говорит он, — продолжаем.

Зажмуриваю глаза крепко-крепко. Пусть этот кошмар прекратится.

— Нет. — Голос Савла. — Нет, на сегодня достаточно. Они и так натерпелись.

Открываю глаза. На сплющенном лице Ньюсама — выражение гнева и замешательства. Тут Савл отворачивается от меня и что-то втолковывает ему одними губами. Потемнев лицом, Ньюсам наконец затыкается и вихрем вылетает из комнаты.

Савл стоит в метре от меня. Делает шаг навстречу, протягивая руку.