Высокие резные двери, ведущие в тронный зал, распахнулись, словно от порыва ветра, и порог пересекла юная особа. Её, очевидно, несло вперёд тем же самым ветром, да так стремительно, что через несколько шагов она запнулась о платье и, вытянув вперёд руки, с криком распласталась на полу. Четверо мужчин, застигнутых врасплох, с неловкой поспешностью вскочили на ноги и помогли ей подняться.

— Когда-нибудь, Ваше Высочество, Вы разобьёте себе лоб, — мечтательно сказал один из них.

— А Вас казнят! — ответила девушка и заняла место на троне.

Изящество богатого платья, блеск драгоценных камней и дорогих украшений меркли в сравнении с неземной красотой, которой одарила её природа: у принцессы было нежное лицо с правильными чертами, прелестным ротиком и сиренево-серыми глазами, рассеянно и беззащитно смотрящими вперёд; тонкая, русоволосая, невысокого роста, она всегда помнила о том, что она — наследница престола, а изящная золотая диадема не давала забыть об этом окружающим.

Присутствующие не сводили с девушки насторожённых взоров.

− Любезные министры! − надменно произнесла она. − Извольте объяснить, по какому поводу нас оторвали от развлечений.

− Приносим свои извинения, Ваше Высочество, − с поклоном молвил осанистый вельможа, терпеливо снося её тон. Это был седой мужчина лет пятидесяти, и по всему было видно, что кланяться и извиняться он не привык.

− Это становится дурной традицией, лорд Томас. Вы специально подгадываете момент, когда нам меньше всего хочется заниматься делами?

− Никоим образом, монна, − буркнул лорд, не отрывая глаз от пола и еле сдерживая раздражение.

− Вы хотите сказать, что мы ошибаемся?

− Я имел в виду совершенно другое, Ваше Высочество. Кроме того, насколько мне известно, Вы никогда не хотите ими заниматься.

− Как Вы смеете нам прекословить! − повысила голос принцесса. − Ваше воспитание никуда не годится! Вы нуждаетесь в уроках придворного этикета!

− Моё воспитание вполне меня устраивает, Ваше Высочество.

− Вот опять! − перебила она, скорчив гримаску.

Уши министра чуть-чуть покраснели, но тут в открытые двери боком проскочил маленький человек. Он старался делать это очень тихо, но принцесса всё равно повернула голову, и в её серебристом голоске заструилось недовольство:

− Кто посмел опаздывать?

− Ужасно сожалею, − мужчина склонился, бегая глазками по сторонам. − Смею надеяться, что Ваше Высочество великодушно простит моё нижайшество.

— Займите своё место, господин казначей, и начнём, — поторопил невысокий пожилой лорд в камзоле старомодного фасона.

− Нет! Он проявил неуважение к королевской особе. Пусть ждёт за дверью! — распорядилась демуазель.

Казначей сник. Сановники с осуждением покачали головами, даже не пытаясь скрыть, что "королевская особа", по их мнению, слишком много о себе возомнила. Взбалмошной девчонке едва стукнуло пятнадцать, но она ни во что не ставила заслуги и мудрость министров. Виной тому было проведённое без родителей детство: рано осиротев, принцесса осталась без строгого надзора и росла совершенно неуправляемой. После безуспешных попыток повлиять на манеры наследницы престола лорды смирились с этим, втайне надеясь, что муж сумеет обуздать её нрав.

Наконец, принцесса вспомнила о вежливости и изящно взмахнула ручкой:

− Господа, можете сесть.

Они сели, облегчённо вздохнув про себя, остался стоять лишь советник, которого звали Сэмаэль Мокк. Руки его были сложены за спиной, а лоб нахмурен, что свидетельствовало о намерении говорить решительно и что-то доказывать.

− К вопросу о воспитании, − холодно бросил он. − В следующий раз не стоит заострять внимание на чьей-то минутной задержке, если сами опаздываете на полчаса.

− Королевы не опаздывают, королевы задерживаются, − слегка покраснела девушка.

— Она ещё не королева, — проворчал толстый лорд на ухо своему соседу.

− Этикет, о котором Вы изволили говорить, не делает различий, − отрезал Мокк. − Впрочем, в мои обязанности не входит разъяснять Вам тонкости правил поведения − для этого при дворе имеется гофмейстерина. Гораздо уместнее сейчас поговорить о делах, ради которых Совету пришлось оторвать Ваше Высочество от столь милых Вашему сердцу развлечений. А начнём мы с обсуждения коронации.

— А если мы не хотим ничего обсуждать?

— Никаких "если"! — прикрикнул лорд. — Здесь Вам не девичник. Мы говорим о государственных делах, поэтому Ваша обязанность — сидеть и слушать.

− Хорошо, мы слушаем, − принцесса строптиво пнула туфлей атласную подушечку для ног. — Напоите нас живительной влагой Ваших речей, господин советник.

Это переходило всякие границы, но Мокк сделал вид, будто последней фразы не было.

− На вчерашнем совещании Совет Министров пришёл к выводу о необходимости на два-три месяца отсрочить коронацию, потому что в настоящий момент казна не может обеспечить проведение празднеств на должном уровне. Дело в том, − он махнул рукой, упреждая её вопрос, − что все деньги ушли на устройство балов, банкетов и приёмов в честь Вашего совершеннолетия, на содержание гостей и двора, увеселение городской толпы, а также, смею напомнить, на ремонт и отделку дворца, возведение никому не нужных фонтанов в саду и прикармливание этих… как их…

— Павлинусов, — подсказал министр экономики.

— На редкость бесполезные твари, — кивнул сосед.

— Праздники продолжаются уже месяц, и конца этому не видно. Между тем приближается срок выплаты годовой контрибуции Гебету. Кроме того, необходимо выделить деньги на поддержание церкви и сиротских домов, заплатить взносы в фонд Мирового экологического сообщества, фонд Стратегического развития и инноваций, Международный фонд гуманитарной помощи жертвам оккупационных режимов, Лигу Толерантности и Доверия, а также провести X Международный саммит по проблемам безопасности.

— Зачем всё это нужно? — удивлённо перебила инфанта.

— Для сохранения престижа, — раздражённо ответил Мокк. — Любое государство должно выглядеть респектабельным и платёжеспособным, даже если таковым не является.

Он пустился перечислять все предстоящие денежные затраты, указывая, как и на чём отразились безумные прихоти Её Высочества, убедительно доказывая, что денег для коронации нужно больше, чем могут дать казна, налоги и займы, − одним словом, иного выхода, чем ещё немного подождать, просто нет. Лорды и министры согласно кивали головами, а принцесса игралась веером, пока не уронила его на пол. Увидев, что она перегнулась через ручку трона и совершенно отвлеклась, Сэмаэль Мокк повысил голос:

— Ваше Высочество!

— Что?

— Да сядьте, наконец, прямо и начните вдумываться в смысл сказанного!

— Нам скучно! — капризно протянула она. − Где наш котёнок? Принесите котёнка!

— Никаких котят! — побагровел советник.

— Ваше Высочество уже не ребёнок, — вмешался худощавый и язвительный министр иностранных дел. — Пора сосредоточиться на государственных делах.

— Какое из них самое важное? Мы сосредоточимся на нём, а остальные подождут.

— Чем Вы слушали, когда я говорил? Я уже полчаса твержу об этом: В КАЗНЕ НЕТ ДЕНЕГ!

— Если в Эридане плохой казначей, надо отрубить ему голову и назначить нового, тем более этот постоянно опаздывает на заседания.

У тщедушного человечка отвалилась челюсть. Собрав все силы, он выступил вперёд и едва смог промямлить:

− В-в-ваше В-в-высочество! С казной, клянусь В-вам, всё было в п-порядке! Я м-могу предоставить В-вам п-полный отчёт о государственных з-затратах з-за по-по-последний год.