— Хотите, я уложу его спать? — шутливо предложил тот.

— Ударом по затылку? — Ева-Мария хихикнула и выронила веер.

Колз поднял аксессуар и вернул ей (в отличие от девушки, он был совершенно трезв).

— Я не бью детей, принцесса.

— Может, посвятить Вас в рыцари за столь доблестное поведение?

— А как же мои пиратские грешки?

— Вы можете искупить их верной службой. Идёмте с нами, сегодня ночью нам понадобится охрана.

— Стража-то уже не справляется?

— Вы думаете, это так легко — отгонять Лорита? — она залилась весёлым смехом, не видя, как у камердинера отвисает челюсть.

Колз присвистнул.

— Извиняйте, принцесса, мне таких полномочий не давали.

— Вы несносны! Уходите! — принцесса из всех сил надула губки и шлёпнула его веером. Эдлер откозырял и вернулся на первый этаж. Небрежно придерживая платье, Ева-Мария прошествовала за камердинером в небольшой кабинет, уставленный роскошной мебелью. За столом сидели Лорит, прокурор Ланцес и какой-то незнакомый пожилой человек; все трое подняли головы и уставились на девушку порицающими взорами.

— Наконец-то, мадам, Вы изволили прийти, — кисло выдавил король. — Я и эти почтенные господа заждались Вас. Нам предстоит серьёзный разговор, и я убедительно прошу Вас оставить привычное легкомыслие.

— Вы снова пригласили свидетелей? Что за пристрастие к публичным ритуалам! — Ева-Мария села в большое кресло; голова у неё слегка кружилась от вина и развлечений.

— Пристрастие?! Если Вас не контролировать, Вы рискуете опозорить брак своим совершенно недопустимым поведением! — нервно выпалил Лорит.

— И что же в нём такого недопустимого?

— Вы ещё смеете спрашивать! — Лорит вскочил с места. — Вы… Вы и этот мроаконец… Пусть он сейчас же уберётся из дворца!

— Ваше Величество, не стоит так нервничать, — занудным голосом произнёс лорд Ланцес. — Давайте вести беседу, спокойно и обстоятельно оперируя фактами.

Лорит с оскорблённым видом сел на место, а прокурор продолжал:

— Его Величество король Пирании имеет к донне Еве-Марии, его супруге, королеве Эридана, ряд претензий. Во-первых, присутствие во дворце иностранных лиц впредь должно быть согласовано с Его Величеством. Во-вторых, Её Величеству следует проявлять бережливость в тратах — это касается как туалетов, так и приёмов. В брачном контракте оговорено, что на содержание королевы Эридана отводится триста тысяч малых лантумов в год, Вы же изволили потратить эту сумму в первые дни.

— У нас есть ещё целый миллион!

— Так называемый "миллион императрицы", который Вы получили в качестве свадебного подарка, уйдёт на погашение эриданского долга. Кроме того, пиранийское казначейство не обязано оплачивать расходы эриданского двора. Так как денег из эриданской казны не поступало, сопровождающих королевы надлежит отправить обратно в Эридан…

— Мы не понимаем, нас пригласили для разговора или зачитать обвинительный приговор? — со смехом перебила Ева-Мария.

— Убедительно прошу донну дослушать. Тэк-с… надлежит отправить в Эридан, включая фрейлин, которые совершенно не знают языка, и гофмейстерину, поскольку данная дама не справляется со своими обязанностями и не оказывает на донну никакого положительного влияния. Взамен Её Величеству будут предоставлены пиранийские фрейлины с оплатой их содержания из средств государственной казны. В-третьих, Её Величеству вменяется в обязанность уважать культурные традиции Пирании, в частности, следовать пиранийскому этикету, говорить на пиранийском языке…

— Что Вы там болтаете? Мы не расслышали!

— Что Вы должны выглядеть как благородная пиранийская дама! — вмешался Лорит, с негодованием оглядывая её сверху донизу. — Платья таких ярких расцветок неуместны при нашем дворе. Ваши причёски вульгарны! Вы слишком привлекаете внимание! Сделайтесь скромны и воспитанны, как другие леди, следуйте правилам поведения, и я не буду иметь к Вашему Величеству замечаний!

— Сир, Вы слишком горячитесь, — заметил прокурор.

— Ах, Вам не нравится внешний вид? Зачем же Вы просили нашей руки? Раньше Вас устраивало и наше поведение, и наши наряды!

— Тогда Вы не были супругой короля Пирании, а данный статус ко многому обязывает, — недружелюбно прокаркал пожилой джентльмен.

– Écoutez ce qu'on Vous dit!137 — поддакнул Лорит.

— Нам надоело слушать какие-то глупости, — фыркнула девушка, со скукой елозя на сиденье.

— Если Её Величество не прислушается к вышесказанному, мы будем вынуждены принять меры вплоть до пересмотра брачного договора. Речь идёт, разумеется, не о расторжении, а о выплате денежной компенсации. Учитывая, в каком бедственном положении находится эриданская казна, это станет ударом для вашего королевства.

— Это гнусная клевета!

— Мы располагаем весьма точными данными, что налоги в вашем государстве уже который месяц не могут покрыть расходы, — немолодой лорд потряс стопкой бумаг. — Господин эриданский советник вряд ли обрадуется подобному обороту дел, но неприятностей можно избежать, если Вы согласитесь с условиями, которые выдвигает Его Величество.

— Я не желаю видеть в Досе мроаконцев! — взвизгнул Лорит, зациклившись на своём.

— В самом деле? Тогда почему бы Вам не вернуться на виллу?

— Немыслимая дерзость! — юноша вскочил, зашатался и рухнул обратно в кресло, страдальчески держась за сердце. — Я разбит… я сокрушён ужасным ударом судьбы! Ах, зачем злой рок толкнул меня в объятия нимфы с каменным сердцем? Ах, уходите, оставьте меня в моём горе!

Прокурор и казначей переглянулись и вышли из комнаты.

— Вы отвратительный муж, — заметила королева, вставая. — Как жаль, что ради Вас были отвергнуты более достойные кандидаты!

— И кто же это был?! — Лорит мигом перестал "умирать" и уставился на супругу с ревностью во взоре.

— Ах, уже неважно, — Ева-Мария в раздражении обмахивалась веером.

— Я требую ответа! — король вскочил на ноги, рывком расстёгивая воротник. Бриллиантовая застёжка со звоном покатилась по узорчатому паркету. — В конце концов, я тоже ради Вас отверг многих!

— Многих фрейлин? Или балерин? — произнесла принцесса, на ощупь следуя к выходу.

Лорит бросился за ней, по пути зацепившись за столик и разбив дорогую вазу.

— Стойте, донна! Не смейте так обращаться со мною! — крикнул он, задыхаясь от нахлынувших чувств. — Если только я узнаю, что Вы изменили мне с этим мроаконцем, Вам не жить!

— Как Вы можете нам что-то запрещать! Вы сами далеко не ангел!

— Что-о?! Значит, это правда? — от визга Лорита зазвенели стёкла. — Ah, Diable! Я отказываюсь от такой супруги! Вы разочаровали меня! Я полагал, что рядом со мной будет прелестный цветок, а это оказался сорняк! — он осмелился схватить принцессу за плечо и выкрикнул последние слова ей в ухо.

Королева обернулась и закатила ему пощёчину. Сир не остался в долгу, вложив в удар столько злости, что девушка пошатнулась. Обозвав мужа ничтожеством, Ева-Мария выбежала прочь и хлопнула дверью.

— Шлюха! — донеслось вслед.

Союз Эридана и Пирании трещал по всем швам.

Утром о скандале во дворце судачила вся столица. Впрочем, была и другая новость: в Дос приехал ещё один мроаконец — по слухам, прямо из Эридана. Этого Ева-Мария никак не могла понять, и пока её одевали и причёсывали к утреннему выходу, сквозь головную боль и пиление Доры Инсары в мозг девушки пробилось слабое подозрение о каком-то обмане, но оно мелькнуло и пропало, и принцесса принялась мучительно вспоминать, что было вчера вечером.

Когда королева вошла в столовый зал, придворные обомлели: её платье было вызывающе жёлтого цвета, а в разделённые пробором волосы вплетены живые жёлтые и белые лилии. Ева-Мария величественно проплыла по залу и заняла место рядом с королём, выставив напоказ шафранно-жёлтые туфли, украшенные камнями и перьями. Образ современной Цирцеи когда-то придумала для неё Шерлита Кастона, шутливо утверждая, что принцесса может использовать его как оружие массового поражения. Лорит, с унылым видом ковырявшийся в тарелке, поднял глаза и выронил вилку, а потом начал медленно краснеть от злости.