− Ну нет так нет − пойду к другой, − и Лотар прошёл мимо.

− Какой противный тип! − с досадой воскликнула принцесса, отстраняясь от Ардскулла, едва угроза миновала: невыносимый запах благовоний вызывал у неё сильнейшее головокружение.

Больше в тот вечер ничего не происходило; танцы продолжались далеко за полночь, постепенно народу в зале становилось всё меньше, а музыканты фальшивили всё больше, и к четырём часам утра королева Эридана начала зевать и удалилась в опочивальню.

Золотой солнечный луч упал на подушку и тихонечко подполз к нежной щёчке Евы-Марии. От его щекотания она проснулась и сладко, не открывая глаз, потянулась. Минут пять принцесса нежилась на атласных простынях, затем перекатилась на другой бок с намерением снова заснуть. Неподалёку кто-то вежливо кашлянул. Девушка стремительно подскочила на кровати, лицо её приняло испуганное выражение.

− Доброе утро или, вернее, добрый день, Ваше Королевское Величество, − Томас Лен отвесил королеве низкий поклон.

− Что Вы делаете в нашей спальне, лорд министр? − сонно спросила она.

− Дожидаюсь счастливого момента, когда Ваше Величество изволит встать.

− Подите прочь! − капризным голоском отозвалась принцесса и упала обратно на подушки.

− Как Вам угодно, мадонна, − министр криво усмехнулся и с достоинством вышел.

Девушка в раздражении крикнула:

− Мари!

Вошла бледная, задёрганная статс-дама, не смевшая оторвать глаз от пола.

− Да, Ваше Величество?

− Кто посмел впустить в королевскую опочивальню этого самодовольного невежу? Он прервал наш чуткий августейший сон!

− Никто, Ваше Величество. Его Милость и другие министры несколько часов ждали Вас в приёмной, а поскольку главный лорд-камергер не осмеливался разбудить Вас, господин Лен решил лично убедиться, что Вы спите.

− Их не заставляют приходить во дворец так рано, − девушка начала с неохотой вылезать из кровати.

− Ваше Величество, сейчас два часа дня.

− Ну и что! Никому не позволено будить нас! Что за мания работать!

− Гости ждут, когда подадут завтрак, − слабо возразила леди.

− В самом деле? − королева немного смутилась; тем временем две служанки облачили её в шёлковый пеньюар с кружевами. − Так велите подать побыстрее, а мы примем ванну и придумаем наказание для министров: их неуместные вторжения в нашу жизнь чересчур утомительны для нас.

Час спустя секретарь королевы Вольф Росс был допущен в будуар Её Величества. Принцессе укладывали волосы, и она нетерпеливо ёрзала, желая поскорее выйти к придворным.

− У Вас ровно пять минут, господин секретарь, − надменно произнесла Ева-Мария. − Излагайте быстрее: нас ожидают министры.

− Поступило большое количество претензий в адрес эриданского двора, − начал молодой человек, теребя в руках листок бумаги, исписанный каллиграфическим почерком. − Мне очень неудобно говорить про них Вашему Величеству, и я осмелился заикнуться об этом только потому, что некоторые из жалоб действительно заслуживают рассмотрения.

− Что ещё за новости? Кто смеет быть недовольным? − девушка насупила брови.

− Во-первых, имеется ходатайство от комитета нравственности, где выражается негодование по поводу одеяний восточного двора с просьбой принять меры и запретить появление служанок царицы Агамы в обнажённом виде. Здесь свыше двухсот подписей, многие из которых принадлежат самым знатным дамам королевства.

− Они беспрестанно занимаются какой-то ерундой, − отмахнулась Ева-Мария. − То требуют удлинить подолы, то пытаются запретить вальс. Передайте, что их глупости недостойны нашего внимания!

− У меня также имеется жалоба из казначейства: господин главный казначей утверждает, что из-за огромного числа приехавших фактические расходы на проведение празднеств в полтора раза превысили смету, особенно разорительно на казне сказывается содержание гостей из Южного Креста. К жалобе прилагается записка от господина смотрителя дворца.

− Эти двое любят зудеть не по существу, − принцесса состроила недовольную мину. − Вы пока не сообщили ничего важного, господин Росс, а между тем Ваше время истекает.

− Ваше Величество, министры считают присутствие гостей с другого материка недопустимым. По словам лорда Лена, Эридан не должен иметь с ними ничего общего, а Вам не следует высказывать благосклонность королю Ардскуллу, сколь бы богат он ни был.

− Какая невообразимая наглость! − она вскочила и топнула каблучком. − Сколько можно слушать зазнавшихся старцев! Они думают, что могут указывать нам до бесконечности? Мы королева, и никто не смеет навязывать нам свою волю! Мы их предупреждали, а теперь будем наказывать! А этот господин Лен − Вы не находите, что он слишком много на себя берёт? Пора ему отдохнуть от государственных обязанностей. Подготовьте документы по отправке Лена в Долину Трёх Озёр − мы слышали, тамошний воздух хорошо лечит манию величия.

− Однако, Ваше Величество, вначале следует подписать приказ об отстранении от должности и назначить нового министра внутренних дел, − пролепетал секретарь. − Закон устанавливает срок передачи полномочий не меньше месяца.

− Закон − это наше слово! − Ева-Мария с такой силой топнула ножкой, что каблук угрожающе треснул. Секретарь отскочил к двери и в смятении поправил очки. − Господин Росс, Вы стали слишком часто возражать нам, − она надменно склонила голову, прислушиваясь к его взволнованному дыханию. − По всей видимости, нахватались дурных привычек от советника. Либо избавьтесь от них, либо пеняйте на себя!

− Да, Ваше Величество.

− Что "да"? Вы дорожите своей головой, или её можно отрубить?

− Дорожу, Ваше Величество.

− Тогда примите это к сведению!

На королеву стали надевать корону, она отвлеклась и забыла о Россе. Переминаясь с ноги на ногу, секретарь осмелился нарушить молчание:

− Ваше Величество, Вы позволите донести до Вашего слуха ещё несколько жалоб?

− Неужели их так много?

− Довольно много, да.

− Тогда следует создать специальную жалобную комиссию − пусть она разбирается с толпой бездельников и кляузников, отвлекающих нас от важных дел. Мы должны беречь наше время, − заявила Ева-Мария.

− Многие прошения обращены к Вашему Величеству лично, и было бы опрометчиво игнорировать их, − поспешно сказал Росс. − Вот, например, сэр Данелон с Пораскидов утверждает, что в коридорах слишком много вооружённых гебетцев, и предлагает в помощь эриданской страже своих рыцарей.

− А потом выставит счёт за охрану? Нет уж, − съязвила девушка.

− Кроме того, Вашей аудиенции добивался советник короля Писка. Это по поводу позавчерашней дуэли.

− Сколько можно ворошить эту историю! Конфликт исчерпан, извинения принесены, оба принца получили по заслугам!

− Король Писка считает, что Ваше Величество несправедливо обошлись с его сыном. По его мнению, принц Кимболл ни в чём не виноват и не заслуживает изгнания, ведь он всего лишь защищал свою честь, в то время как пьяница и распутник де Випонт намеренно оскорблял гостей.

− Мы слышали об этом двадцать раз, − перебила Ева-Мария. − Какой весь из себя безгрешный этот принц Кимболл. Может быть, король Писка желает, чтоб его сына объявили героем дня и дали медаль за храбрость?

− Нет, мадонна. Советник всего лишь просил, чтоб принцу было разрешено вернуться ко двору. По мнению сира, решение отправить принца домой было чересчур суровым. Конечно, он понимает, что пострадавший приходится родственником Вашему Величеству, но всё ещё надеется на Вашу справедливость.

В дверь постучали, и в комнату заглянул невысокий мужчина лет сорока с тёмными, гладко зачёсанными назад волосами, уже начинающими редеть.